ДАЛЕКОЕ
Г. Фролову
Полосы снега метельного
Ветер проносит по льду.
Над занесенными елями
Первую вижу звезду.
Краткая радость открытия...
Вот и другая горит!
Господи, что за события —
Только душа их хранит.
Бабушка часто в раздумии
Учит, чтоб я уповал:
Люди, что жили, не умерли —
На небе век их настал.
Пруд с ледянистой осокою,
Горки соломенных крыш...
Небо такое высокое —
Как до него долетишь?
Здесь на деревне все ясно мне —
Эта поземка и мгла,
Вон вековуха Настасья
В горнице лампу зажгла.
А в небесах — уж не лампу ли
Тоже под вечер зажгли?
Есть ли там избы с полатями?
Много ль на звездах земли?..
Есть ли там снежные россыпи?
Песни поют ли? О чем?
Разве с такими вопросами
Справишься детским умом.
И по тропе припорошенной
Я возвращаюсь домой —
Светит изба мне окошками,
Греет дымком над трубой.
ГОРИТ КОСТЕР
Горит костер на темном побережье,
Горит вдали от дома моего.
Я стал другим. Ну разве мог я прежде
На расстоянье греться от него.
ПАМЯТЬ
Теплый ветер прогибает поле —
По цветам бежит и по пшенице.
Годы... годы... я уже без боли
Вспоминаю канувшие лица.
В мире зримом стерты их морщины,
В мире зримом стерты их улыбки.
То, что было жизнью и кручиной,
Стало где-то новым полем зыбким.
И в незримом мареве и свете
Что-то и цветет, и колосится.
Наша память — это теплый ветер,
По цветам бежит и по пшенице...
* * *
Родина... Свет за окошком.
Родина... Вьюга впотьмах.
И на болоте морошка,
И на просторе — размах.
Родина... Лист придорожный
Родина... В беге времен.
Родина... Замысел Божий,
Что ото всех утаен.
РЕКА ТЕКЛА...
Река текла, склоняя но теченью
Кувшинок стебли. Я поплыл по ней
С каким-то безоглядным увлеченьем!
Внизу был холод ила и корней.
На берегу траву щипали козы,
И собиралась вдалеке гроза,
Летели рядом бабочки, стрекозы,
Заглядывали ласточки в глаза...
Была такая легкость и беспечность,
И к сердцу не примешивался страх.
Река текла. И жизнь текла. И вечность
Текла куда-то в Божьих берегах.
* * *
Ты говоришь о вечном и простом:
Спасти Россию
можно лишь терпеньем —
Ты говоришь: молитвой и постом!
Но я добавлю: волей и служеньем!
Не просто жить —
как по теченью плыть.
Не просто жить —
как лебеда и тополь...
Служить России,
«рваться ей служить»,
Как в «Выбранных местах...»
заметил Гоголь.
* * *
Небо русское в инее звездном,
На равнине уснули стога...
Нам хватиться России не поздно
И вернуться в свои берега.
Этот век нас вполне заморочил,
Но ведь должен развеяться мрак —
И поэт Кузнецов напророчил,
Что «родное сожмется в кулак».
* * *
Одни говорят, что антихрист идет,
Другие: идет возрожденье.
Но пашет и сеет, и строит народ
Уже на пределе терпенья.
Такая сумятица, нервная мгла,
И так перекошены лица...
А кони кусают, жуют удила,
Закат уже кровью сочится.
Россия, Россия, очнись наконец;
Пропащую, горькую смуту
Отринь от униженных наших сердец
В последнюю, может, минуту.
* * *
Золотые кусты над речкою,
Золотое у речки дно...
Все прекрасное. Все не вечное,
Но прекрасное все равно.
И багряный огонь акации,
И янтарный огонь травы...
И деревня — опора нации,
Исчезающая, увы.
* * *
В сердце утомленном затихает битва.
Только я ступаю на родимый путь.
Хорошо читается во поле молитва,
«Господи Иисусе...» — выдыхает грудь.
Этот путь привычный, этот путь
не страшен —
Поле да кустарник, птичьи голоса...
Так бы вот и шел я средь лугов и пашен,
По холмам лучистым
Прямо в небеса.
* * *
Я твержу себе снова и снова,
Что уж было написано «Слово
о погибели Русской земли»,
Но ведь выжили,
Превозмогли.
НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА
Россия то живет, то умирает,
То снова миру слово говорит...
Терновый куст горит —
и не сгорает.
Так и — горя — Россия не сгорит...
ГОВОРЯТ...
Говорят, что ласточки — из рая.
А цветы? А дождика вода?
Все из рая, то, что, умирая,
Нам хотелось видеть бы всегда.
НА РАСКОПКАХ
Здесь ни добра теперь, ни зла,
Лишь древности восходят токи.
Здесь Парфия жила-цвела,
Соперник Рима на Востоке.
Раскопки приоткрыли дверь
В былые царские улусы —
От царства сильного теперь
Остались черепки ла бусы.
Вот и у нас к тому вели,
Чтобы российские чертоги
Стереть, свести с лица земли,
Развеять пылью по дороге.
Но все же тайна Покрова
Уберегла нас от распыла.
И Русь жива! Она жива!
В ней снова нарастает сила!