Высшая степень отличия или особый фронт Виктора Лягина

«Уважаемая Анна Александровна!

По сообщению военного командования ваш брат, капитан государственной безопасности Лягин Виктор Александрович, погиб за Советскую Родину смертью храбрых. За героический подвиг, совершенный Виктором Александровичем Лягиным в борьбе с немецкими захватчиками при выполнении специальных заданий в тылу противника, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 5 ноября 1944 года присвоил ему высшую степень отличия — звание Героя Советского Союза. Грамота Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Лягину Виктору Александровичу звания Героя Советского Союза передается его дочери Лягиной Татьяне для хранения, как память об отце-герое, подвиг которого никогда не забудется нашим народом.

М. Калинин».

Русскому человеку, извечно воюющему за свое Отечество, легко представить, сколько воинской доблести, человеческого достоинства, воли, ума и любви стоит за скупой и привычной для времен войны характеристикой героя — «погиб смертью храбрых»! Но трудно осознать, сколько боли, душевной и физической, сколько крови, видимой и невидимой, зримого пота и незримых слез скрыто за формулировкой «при выполнении специальных заданий в тылу противника»! Одно понятно, что эта смерть была во имя жизни, что подвиг бесстрашного русского офицера явился знаковой составляющей Победы его Родины над беспощадным врагом, а в категории философской — над непостижимым, чрезмерным злом. Говоря о героях и врагах Отечества сегодня, в системе ценностных трансформаций, когда меняются знаки привычных понятий, когда душе отказано в осознании бессмертия и единичная временная жизнь становится главной ценностью, когда пересматриваются эталоны и степени зла, которому придаются даже позитивные смыслы, необходимо оглянуться назад. Да, чтобы увидеть будущее, надо чаще оглядываться в прошлое, туда, где доблестью было не отстаивание «прав человека», а служение Родине. Сегодня, чтобы быть уверенным, что будущее будет, следует опираться на ментальные национальные особенности, осмысливать глубинные духовные ориентиры народа. Их недостаточно назвать, их надо увидеть и показать на примерах жизни и подвигов реальных героических личностей, которыми всегда была богата Россия.

Поэтому, спустя почти 70 лет после Победы в Великой Отечественной войне, мы вновь стали обращаться к истории, вспоминать беспримерные подвиги наших соотечественников, среди которых имя разведчика Виктора Александровича Лягина стоит в одном ряду с именами Рихарда Зорге, Николая Кузнецова, Дмитрия Медведева, Владимира Молодцова. Нельзя сказать, что имя Виктора Лягина мало известно в России, в Советском Союзе память славного разведчика чтили оставшиеся в живых боевые товарищи, сослуживцы, наследники профессии, обеспечивающие государственную безопасность, его родственники, студенты, школьники. Он был народным героем. С тех времен сохранились памятники и мемориальные доски, посвященные разведчику. Сегодня, в отсутствие идеологических ориентиров, во времена духовной деградации большой части молодого поколения, Виктор Лягин вновь призван на службу Родине. Он, получивший в качестве оценки свой жизни «высшую степень отличия», стал необходим жизни современной, требующей однозначных определений и непреложных истин, которые точнее всего формулируются и восстанавливаются в осмыслении категории подвига.

О судьбе Героя Советского Союза Виктора Лягина мы беседуем с его внуком Алексеем Викторовичем Есиповым, являющимся биографом, историком и популяризатором нравственных идей на примере служения своего великого деда. Алексея Викторовича интересуют не только события судьбы легендарного разведчика или конкретные детали подвига, но его нерасторжимая связь с подвигом Отечества, с героизмом всенародным, с будущими победами России.

«Родная Ладога»: Уважаемый Алексей Викторович, когда речь идет о Герое Советского Союза подполковнике госбезопасности Викторе Лягине, то в первую очередь из истории вспоминаются его подвиг, его разведывательная и диверсионная деятельность в занятом немцами Николаеве. Тем более что есть приключенческая повесть Василия Ардаматского «“Грант” вызывает Москву», документальное исследование Геннадия Лисова «Право на бессмертие», сборник Владимира Антонова и Владимира Карпова «Разведчики» и многие другие книги, где рассказывается о героической деятельности Николаевского подполья и о судьбе его организатора и руководителя Виктора Лягина (псевдоним «Корнев», кличка «Батя», позывной «Грант»).

В сложной, подобной атомарной, системе под названием — жизнь героя, все, что сделал разведчик за последние полтора года жизни, проведенные в тылу врага, можно назвать ее ядром, ее центральным событием. Поэтому для того, чтобы у современного человека об этой жизни сложилось целостное представление, давайте начнем с рассказа о главном этом смысле, о подвиге. Для начала коротко расскажите, пожалуйста, о том, чем же в историю Великой Отечественной войны и в историю России вошел разведчик Виктор Лягин?

Есипов А. В.: Виктор Александрович Лягин, будучи профессионально подготовленным разведчиком, возглавлял разведывательно-диверсионную резидентуру под кодовым названием «Маршрутники». Находясь на нелегальном положении, он успешно выполнял задания Центра в оккупированном немцами городе Николаеве и Николаевской области с августа 1941 г. по февраль 1943 г. За этот период было осуществлено несколько крупных диверсий по уничтожению военной техники врага и тем самым спасено множество жизней наших солдат на фронтах. Кроме того, от этих диверсий по подсчетам оккупационных властей Германии был нанесен ущерб в 45 миллионов марок. Было также отпечатано и распространено около 16 000 экземпляров листовок и информационных бюллетеней, поддерживающих дух советских людей, оказавшихся на оккупированной территории. Осуществлялась связь с Херсонским подпольем. Самому Виктору Александровичу удалось войти в доверие к немецкому командованию, что позволяло проводить диверсионные операции практически без человеческих потерь. Вследствие предательства одним из его помощников Виктор Лягин был арестован немецкой полицией. Находясь в заключении, советский офицер вел себя мужественно, претерпел все ужасающие человеческое воображение пытки. Один из его соратников, находившийся с героем в одной камере, вспоминал, что Виктор Александрович возвращался с допросов окровавленный, еле держась на ногах. Его жестоко избивали нагайками, запускали иголки под ногти, ставили на горячую плиту. Ему выкручивали руки, кололи шилом в бедра, вырывали щипцами волосы на голове. Тело от шеи до пяток покрылось коркой запекшейся крови, кожа во многих местах полопалась.

Не предавший своих товарищей, не расшифрованный, как сотрудник советской разведки, оставшийся известным врагам лишь под псевдонимом Корнев, Виктор Лягин был расстрелян немцами 17 июля 1943 г. П. А. Судоплатов упоминает Лягина в числе наиболее известных «героев сопротивления фашизму на оккупированных территориях».

«Родная Ладога»: Как мы знаем из военной науки, храбрость всегда красит солдата, но одна она малоценна, если не сочетается с другими воинскими добродетелями — дисциплиной, призванием, прямодушием. Кажется, своей воинской службой Виктор Лягин подтвердил это известное правило, упоминающееся еще в суворовской «Науке побеждать». Что Вы можете сказать о Викторе Лягине, как обладателе особых качеств, присущих военному человеку, советскому офицеру?

Есипов А. В.: Действительно, Виктор Лягин обладал особым, природным талантом разведчика. Прямота, открытое исповедание своих взглядов, своих убеждений, заключавшихся, коротко говоря, в бескомпромиссном служении Советской Родине, в ненависти к ее врагам, как внешним, так и внутренним, являлись основой воинских добродетелей героя, делали все поступки его осмысленными, выверенными. Он придавал большое значение личной закалке и дисциплине, а также дисциплине внешней, обеспечивающей слаженную работу его диверсионной группы. О степени прочности этой дисциплины можно судить по системе подготовки группы и результатам действия ее в тылу врага. Виктор Лягин лично возглавил разведывательно-диверсионную работу в крупнейшем судостроительном центре Причерноморья, так как ранее подготовленный резидент от деятельности в этом районе отказался. Виктору Александровичу пришлось укомплектовывать группу заново, знакомиться с местной спецификой самому и готовить прибывших сотрудников. В Николаев он выехал раньше остальных, прибыл под фамилией Корнева — инженера-судостроителя из Ленинграда, когда в город еще не вошли немцы. И его резидентура «Маршрутники» прибыла буквально за несколько дней до падения города. Она состояла из выпускников Ленинградской школы НКВД, офицеров госбезопасности, коренных жителей Украины: А. П. Сидорчука, А. В. Соколова, П. П. Луценко, Г. Т. Гавриленко, Н. В. Улезко, Д. А. Свидерского, И. Н. Коваленко, А. В. Николаева, Б. И. Молчанова. Легализовавшись, они буквально растворились в Николаеве.

Касаясь вопросов дисциплины и профессиональных навыков, следует отметить, что сам Лягин никогда непосредственно в диверсиях не участвовал. Его задачей как резидента было их планирование и организация. Хотя, работая на верфях, инженер Корнев умел направлять действия рабочих таким образом, чтобы осуществляемые ими акты саботажа выглядели обычными производственными авариями. Виктор Александрович действовал очень умело и расчетливо. Через своих сотрудников ему фактически удалось контролировать все Николаевское подполье — не только чекистское, но и партийное. И при этом сами подпольщики даже не догадывались, кто ими руководит. Ведь и для них, и для портовых рабочих, и для всех жителей Николаева он по-прежнему оставался «прислужником фашистов».

«Родная Ладога»: Трудно переоценить высочайшую степень героизма Виктора Лягина, которому удавалось не только эффективно руководить разведывательной группой, убеждать в лояльности немецких руководителей верфи своим профессионализмом инженера-кораблестроителя, разрабатывать сложнейшие планы диверсий, обеспечивать быт своих товарищей, но и открыто нести на себе тяжелейшую, унизительную маску «пособника врагу». Не это ли высшая степень мученичества и вершина подвига?

Говоря о герое, всегда интересно проследить историю становления его героического характера, исследовать природу его воинского дарования. Как Вы думаете, с какого периода жизни стал проявляться в нем талант разведчика?

Есипов А. В.: Я уверен, что истоки формирования героического характера надо искать в происхождении, в детских годах героя, в его семье, в студенческой юности. И эти страницы жизни Виктора Лягина не менее интересны, чем деятельность разведчика, так как насыщены удивительными родственными связями, узнаваемыми поныне именами прославленных друзей. Детство и юность Виктора Александровича отражают в миниатюре историю страны того счастливого и трагического времени. По воспоминаниям родственников и архивным документам я составил достаточно объективную историю рода, детства и юности моего деда, который был любознательным, разностороннее развитым, талантливым ребенком, но не отличался чем-то необычным от сверстников. Он был, как говорила его старшая сестра Анна, «такой, как все…»

Виктор Александрович Лягин родился 31 декабря 1908 г. в семье железнодорожного служащего, проживавшей на станции Сельцо в живописном крае Брянской области. Родители Виктора, который был шестым их ребенком, личности незаурядные. Отец — Александр Ильич — по происхождению был «мещанин», рано потерял родителей, с двенадцати лет вынужден был сам зарабатывать на хлеб. От чернорабочего он дослужился до помощника начальника станции. В конце трудовой жизни он работал в типографии «Ленинградской правды». Это был очень красивый, надежный человек. Так что понятен выбор матери Виктора Лягина, Марии Александровны Смирновой, имевшей дворянское происхождение, родственные связи по линии Толстых. Ее мать была близкой подругой Федора Ивановича Тютчева, он ей искренне симпатизировал.

В семье родителей Марии Александровны воспитывался вместе с ее старшим братом Сашей крестьянский мальчик Сережа Коненков, ставший впоследствии известным скульптором. Сергей Тимофеевич делал предложение Марии Александровне, но она предпочла Александра Ильича Лягина. Судьбы Виктора Александровича и Сергея Тимофеевича «косвенно» пересеклись в США. Жена С. Т. Коненкова Маргарита, будучи советской разведчицей, убедила через Альберта Эйнштейна ученых-физиков Запада в необходимости передавать информацию резидентам советской разведки по созданию ядерного оружия.

Мать Лягина была обаятельной, благородно воспитанной женщиной, владела несколькими иностранными языками, знала искусство, литературу, поэзию, хорошо музицировала на фортепиано, пела. Многое о Марии Александровне мы узнали из воспоминаний Анны Александровны, старшей сестры Виктора Александровича. Она и сама была личностью незаурядной. Участница Гражданской войны, с мужем — красным командиром бронепоезда Георгием Александровичем Александровым — воевала в Крыму, была знакома с Котовским, по-мужски курила махорку, была комиссаром бронепоезда. После войны она переехала в Петроград, где у ее мужа нашлись друзья, они пригласили сестру будущего героя участвовать в организации филиала Центрального музея им. В. И. Ленина, там Анна Александровна проработала до начала войны. Ее роль в судьбе Виктора Александровича и его дочери Татьяны Викторовны, моей матери, велика. Потому что это именно она упросила родителей Виктора отпустить его на учебу в Ленинград. Именно она взяла на себя заботу по воспитанию рано оставшейся без родителей моей матери Татьяны Викторовны. В 1957 г. через полгода после моего рождения она организовала мое «тайное» крещение по православному обряду в старой петербургской церкви Кулича и Пасхи.

«Родная Ладога»: Алексей Викторович, расскажите, пожалуйста, о студенческих годах будущего разведчика, оказавших большое влияние на его дальнейшую жизнь.

Есипов А. В.: Виктор Лягин переехал в Ленинград в 1924 г. Здесь он окончил среднюю школу, а в 1929 г. поступил в Ленинградский политехнический институт им. М. И. Калинина (в то время Индустриальный институт) на механико-машиностроительный факультет, что говорит об инженерном складе его мышления, о тяге к техническим наукам, формирующим выдержанный, склонный к точному анализу характер. В. А. Лягин был принят на авиастроительную специальность (в сентябре 1929 г. преобразована в авиастроительный факультет) кораблестроительного факультета. С тех времен сохранилась такая характеристика Виктора Александровича «Дисциплинирован и выдержан. Академически подготовлен выше среднего». Для содержания семьи Виктор Александрович сочетал учебу с дополнительной работой: на первых курсах он работал плотником, разнорабочим, а на старших курсах — по специальности в проектном институте «Спецмашпроект» (в настоящее время это ОАО «Трансмашпроект»).

Среди его товарищей было много людей, в дальнейшем ставших видными деятелями науки и ведущими специалистами крупных промышленных предприятий молодой Советской республики. Учился в одной группе с моим дедом и легендарный Михаил Кошкин, будущий создатель танка Т-34. В семейном архиве сохранилась фотография студенческой группы, на которой есть Виктор Лягин и Михаил Кошкин. Интересно, что я это выяснил случайно, посмотрев по телевизору передачу про главного конструктора «лучшего танка Второй мировой войны», в которой была показана фотография с изображением Михаила Ильича.

В 1930 г., в связи с реформированием Политехнического института возникла проблема с переводом авиастроительного факультета в Москву. Лягин отказался от переезда в столицу и дальнейшего обучения на факультете, поэтому в 1930 г. он был переведен на механический факультет (преобразован в Машиностроительный институт), остававшийся в Ленинграде. Контрольная карточка студента авиастроительного факультета В. А. Лягина сохранила сведения о том, какие дисциплины были изучены им в период пребывания на этом факультете. Среди них указаны аналитическая геометрия, дифференциальное исчисление, теоретическая и прикладная механика, физические измерения, методы изображения и черчение, производство металлов и сплавы, литейное дело, обработка давлением, станки, политическая экономия, немецкий язык. Проходил Лягин и военную подготовку. Им были изучены стрелковое дело, военная администрация, военная тактика, военная топография.

В июне 1934 г. В. А. Лягин закончил обучение и защитил дипломный проект на тему «Шасси 3-тонной грузовой машины для междугороднего сообщения» с присвоением квалификации инженера-механика. Интересно, что из студенческой группы Лягина никого в послевоенные годы разыскать не удалось, видимо, все погибли на фронтах Великой Отечественной.

 «Родная Ладога»: Известно, что, еще будучи студентом, Виктор Лягин создал семью, у него родилась дочь — будущая Ваша мама. Какова история этой семьи? Можете ли Вы вспомнить о каких-то малоизвестных фактах биографии Виктора Александровича, связанных со знакомством и дружбой со знаменитыми его современницами? Расскажите, пожалуйста, о любимых женщинах героя-разведчика, повлиявших на его судьбу.

Есипов А. В.: Для того чтобы перейти к этой странице биографии Виктора Лягина, надо сказать, что от природы он был очень красивым человеком. Как вспоминали его друзья, он «знал и умел все», играл на рояле, водил машину, ездил на мотоцикле и на лошади, умел и любил фотографировать, страстно увлекался парусным спортом, владел разговорным немецким и английским языками, модно одевался. Понятно, что такой мужчина привлекал внимание женщин. И сам, как вспоминала Анна Александровна, был очень влюбчив и вспыльчив. Хотя эти качества, на мой взгляд, не так уж плохи для разведчика: они свидетельствуют о впечатлительности натуры и позволяют чувствовать обстановку и острее реагировать на нее.

Со своей первой женой, моей бабушкой, Ольгой Афониной, которая вместе с Виктором училась в школе, они были, как вспоминали друзья, очень красивой парой. Ее родители, владевшие скобяной лавкой на Литейном проспекте, были против этого брака. Ольге Алексеевне пришлось уйти из дома. Свадьба состоялась в 1929 г., а через год у них родилась дочь Татка, Татьяна. В 1930 г. Ольга Алексеевна стала студенткой Финансово-экономического института, но сразу же была отчислена как представитель «эксплуататорского» класса. Семья была счастливая, Ольга стала мужу помощницей в учебе, окружила заботой. Но в 1935 г. она заболела брюшным тифом и скоропостижно умерла от его последствий. Страшное горе помогла Виктору Александровичу пережить большая его и дружная семья. Заботы по воспитанию Татки взяла на себя сестра Анна, что позволило Виктору работать и дальше учиться. Благодаря Анне Александровне моя мама Татьяна выросла незаурядным человеком, окончила исторический факультет Ленинградского государственного университета, аспирантуру, работала директором средней школы в г. Пушкине.

Романтический факт биографии моего деда — дружба и любовь с Эдит Утесовой. На письмо ей Геннадия Лисова, биографа Виктора Лягина, Эдит Леонидовнаоткликнулась подробным письмом, в котором подтверждала обоюдную симпатию с Виктором, вспоминала их прогулки по заснеженному Ленинграду, разговоры об искусстве, отмечала яркую красоту Виктора Александровича. Ее отъезд в Москву и неодобрение этой дружбы родными сестрами, как воспоминала Татьяна Викторовна, помешало их возможному семейному счастью.

После смерти жены Виктор Лягин ушел полностью в работу по специальности. Он был конструктором на заводе им. К. Е. Ворошилова, инженером на «Ленкомтрансе», инженером-технологом на Ленинградском станкостроительном заводе им. «Ильича», принимал участие в комсомольской работе, был членом Володарского райкома ВЛКСМ. А однажды сказал родным, что хочет воевать за Родину. Родственники подумали, что он едет в Испанию. Но его ждал другой фронт и, как теперь выясняется, женитьба на москвичке Зинаиде Тимофеевне Мурашко, являвшейся сотрудницей внешней разведки и помогавшей Виктору Александровичу в выполнении им специальных заданий, — была частью «его войны» и следствием сердечной привязанности к этой женщине. Зинаида Тимофеевна оказалась добросердечным, милым человеком. В 1941 г. в Нью-Йорке у них родился сын Виктор. Вместе с ней Виктор Александрович работал в длительной заграничной командировке, вместе с ней вернулся незадолго до начала войны в Москву.

«Родная Ладога»: Если можно, расскажите об этой «длительной заграничной» довоенной командировке Виктора Лягина, за которую он получил благодарность от высшего руководства НКВД.

Есипов А. В.: До недавнего времени это были засекреченные сведения. Но сначала давайте вспомним, как Лягин пришел на службу в органы госбезопасности. Я уже говорил, что во время работы на заводе «Ильича» Виктор Александрович был не только профессионалом высшего уровня, но и активным комсомольским лидером, тогда он и обратил на себя внимание спецслужб. В 1938 г. он был принят на службу в Ленинградское управление НКВД. Вскоре после окончания курсов при Центральной школе НКВД СССР в Москве Лягин был направлен на работу в Центральный аппарат НКВД на должность заместителя начальника отделения 5 отдела ГУГБ (внешняя разведка). В 1939 г. Лягин назначен уже заместителем начальника 5 отдела ГУГБ НКВД СССР. Быстрому карьерному росту, несомненно, способствовал «кадровый голод», ощущавшийся в органах НКВД после репрессий, обрушившихся на руководство этого ведомства в связи с осуждением бывшего наркома Н. Ежова. Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов энергию и знания молодого сотрудника. О нем, как о специалисте, очень высоко отзывались Л. Берия и П. Судоплатов.

«Родная Ладога»: Попутный вопрос: конец 30-х годов — это время формирования органов государственной безопасности в том их виде, в котором они вступили в сражение с фашизмом и действовали во время Великой Отечественной войны. Известны заслуги видного советского разведчика и руководящего работника Центрального аппарата НКВД СССР П. А. Судоплатова. А что Вы можете сказать о деятельности и роли в создании и укреплении этой действенной секретной организации непосредственно Лаврентия Берии?

Есипов А. В.: Сегодня в оценке деятельности Лаврентия Павловича Берии преобладают односторонне негативные подходы, вызванные необходимостью исполнения определенного «социального заказа». В рамках борьбы за власть и международного заговора против России было нужно дискредитировать созданные большевиками органы госбезопасности. Безусловно, заслуживают осуждения разгул репрессий и незаконные, зачастую суровые приговоры невинным людям. Вместе с тем благодаря организаторским качествам Л. П. Берии НКВД стал высоко профессиональной спецслужбой, сумевшей выполнять операции любой сложности и являвшейся гарантом безопасности страны. Это подтверждается вкладом в Победу в Великой Отечественной войне разведывательно-диверсионных групп, партизанских отрядов особого назначения, других подразделений госбезопасности. Отдельно следует отметить успешное проведение операций в области научно-технической разведки, благодаря которым в СССР своевременно было создано, в частности, ядерное оружие. Л. П. Берия умел подбирать кадры и использовать их для выполнения поставленных задач.

Цитируя воспоминания П. А. Судоплатова, могу сказать, что в декабре 1938 г. Берия официально взял в свои руки бразды правления в НКВД, а В. Г. Деканозов стал новым начальником Иностранного отдела. Вскоре Берия представил В. Г. Деканозова сотрудникам разведслужбы и сообщил о создании во главе с ним специальной комиссии по проверке всех оперативных работников разведки. Комиссия должна была выяснить, как разоблачаются изменники и авантюристы, обманывающие Центральный комитет партии. Берия объявил о новых назначениях Гаранина, Фитина, Леоненко и Лягина. Он также подчеркнул, что все остающиеся сотрудники будут тщательно проверены. Новые руководители пришли в разведку по партийному набору. Центральный комитет направил в ряды НКВД большое число партийных активистов и выпускников Военной академии им. М. В. Фрунзе.

Л. П. Берия высоко ценил В. А. Лягина и доверял ему. Поэтому, повторю, в мае 1939 г. после назначения В. Г. Деканозова послом в Германию В. А. Лягин был назначен заместителем руководителя Иностранного отдела НКВД (внешней разведки). С этой должности В. А. Лягин был направлен в США для выполнения специальных заданий. Перед заграничной командировкой семья Лягиных была собрана на специальной даче НКВД под Владимиром. Лаврентий Павлович подчеркнул важность выполняемого В. А. Лягиным задания и обещал полностью заботиться о его родных и близких. Свое слово он сдержал.

Мой рассказ о заграничной командировке Лягина основан на сведениях, изложенных в «Энциклопедии секретных служб России» (М., 2003) и в других современных изданиях. В июле 1939 г. Лягин был направлен в США в качестве помощника резидента советской разведки в Сан-Франциско Г. М. Хейфеца. Работая на западном побережье США, он занимался сбором информации об американских военно-морских судостроительных программах, то есть научно-технической разведкой. По свидетельству П. А. Судоплатова, Лягину также удалось завербовать агента в Сан-Франциско, давшего нам описание устройств, разрабатывавшихся для защиты судов от магнитных мин. Виктор Лягин предоставил и информацию о заинтересованности США техническими вопросами строительства наших авианосцев. Затем Лягина перевели на восточное побережье США, где он стал сотрудником резидентуры в Нью-Йорке, работая под прикрытием в должности служащего советской внешнеторговой организации «Амторг». О том, что руководство НКВД осталось довольно его деятельностью, свидетельствуют отзывы, сохранившиеся в архивах, и то, что ему было разрешено привезти для личного пользования дорогой американский автомобиль марки «Бьюик».

«Родная Ладога»: Как сложилась судьба разведчика после возвращения из США?

Есипов А. В.: В СССР Виктор Лягин с семьей вернулся 15 июня 1941 г., за неделю до начала войны. Он хотел снять дачу под Ленинградом и провести лето с любимой сестрой и дочерью Таней. Но, к сожалению, этой встрече состояться было не суждено. О судьбе и переживаниях разведчика в начале войны можно проследить по его сохранившимся письмам. Вот одно из них, написанное 14 июля 1941 г.: «Мои дорогие мама, Аня и Татка! С большой горечью я осознаю невозможность нашей встречи после долгой разлуки, тем более что нас ждет новая, столь же продолжительная… Знаю, как вам хотелось увидеть меня, поверьте, и у меня болит душа. Но сейчас, когда советскую землю оскверняют фашистские варвары, я не могу быть в стороне от великой войны, на которую поднялся весь народ. Сегодня я выезжаю на фронт. Бесконечно счастлив, что буду лично участвовать в священной борьбе за честь и свободу нашей Советской Родины…»

Понятно, что письма В. А. Лягина шли не обычной почтой, а по линии спецслужб. Это, с одной стороны, позволяло корреспонденту писать более свободно (жена, естественно, в общих чертах представляла характер задания, полученного Лягиным), а с другой, все же соблюдать известную самоцензуру, так как письма разведчиков, судя по воспоминаниям П. А. Судоплатова, подвергались перлюстрации, о чем Лягин не мог не знать. Но уехать из Ленинграда своим родным он приказал категорически, чем спас их от гибели в осажденном городе. Сестра Анна с его дочерью Татьяной уехали в Алма-Ату и вернулись в Ленинград уже после войны.

«Родная Ладога»: Как сказано в книге Геннадия Лисова, в первый день войны разведчик стал проситься на передовую, но получил от начальства такой ответ: «Ваш фронт особый: фронт без линии фронта, фронт без тыла...». Как Вы думаете, такой фронт, где не рвутся снаряды, где не надо подниматься в атаку, может быть, легче солдатской передовой? Ведь Лягину пришлось работать в благодатном приморском крае, в тихом красивом старинном городе.

Есипов А. В.: Конечно, нет. Злодеяния фашистов в этом городе были впоследствии зафиксированы в акте Николаевской областной комиссии, где говорилось о том, что немцы поставили своей целью истребление местных жителей. За два с лишним года оккупации они расстреляли и замучили более ста тысяч мирных граждан и военнопленных. Над ними изощренно издевались, устраивали облавы на молодежь, которую угоняли в рабство. Вот таким при фашистах был «тихий» Николаев.

Следует сказать, что в тыл противника Виктор Лягин отправился ведомый собственным желанием отличиться на войне, его вело бесстрашие и сознание своей необходимости именно на этом поприще. Он оставил семью и все свои привилегии руководящего работника. Несмотря на возражения непосредственного начальства, он, ценнейший работник научно-технической разведки, добился приема у Берии и лично у него подписал свой рапорт о направлении резидентом в Николаев накануне оккупации города. По воспоминаниям племянницы В. А. Лягина Ирины Николаевны Лягиной, работавшей в особом отделе НКВД, Л. П. Берия первоначально категорически возражал против его отправки в Николаев. «Это не твоя война. Ты специалист по США и научно-технической разведке. Справимся с Германией без тебя. Твоя война — следующая. Для тебя есть достойная должность». Но В. А. Лягин настоял на своем, обосновав это решение тем, что возглавить резидентуру крупных портовых районов, захваченных противником, может только человек, имеющий хорошую инженерную подготовку. Такая подготовка у него была.

В начале августа 1941 г. В. А. Лягин был направлен резидентом НКВД в г. Николаев для ведения разведывательной и диверсионной работы, а также организации подпольного антифашистского центра на случай оккупации города немецкими войсками. А в том, что немцы предпримут все возможное для захвата города и области, разведчик не сомневался, зная исключительное стратегическое значение этого района. Он понимал, что «его особый фронт», где каждый шаг может быть последним, где нельзя дать себе расслабиться ни на минуту, где при провале ждут не ранение, не мгновенная смерть, но нечеловеческие муки в фашистском застенке, не легче любого другого фронта.

«Родная Ладога»: Алексей Викторович, зная Вашу эрудицию, хотелось бы услышать об историческом значении русского черноморского порта Николаев. Почему овладение им было так важно для немцев?

Есипов А. В.: Знаменательна история возникновения этого важнейшего для России порта. Свое название он получил в честь победы России над турецкой крепостью Очаков, произошедшей в день покровителя моряков Николая Чудотворца. Николаев, основанный князем Потемкиным в 1798 г., строился как кораблестроительная верфь, с ее стапелей в 1790 г. сошел первый корабль «Святой Николай». Впоследствии город становится важным центром кораблестроения, центром управления Черноморским флотом, международным портом, находясь на важной евразийской торгово-транспортной оси. Поэтому во все века враги пытались овладеть городом-верфью, уничтожить его судостроительный потенциал.Фашисты не стали исключением.

«Родная Ладога»: Есть сведения, что немцы очень дорожили этим стратегическим пунктом, его посещали многие нацистские руководители и даже Гитлер. Так ли это? И почему наши войска не смогли удержать город и область?

Есипов А. В.: Могу ответить на эти вопросы, основываясь на известных мне сведениях из материалов Государственного архива Николаевской области и Николаевского областного краеведческого музея.

Война на территорию Николаевской области пришла с севера в конце июля 1941 г. Стойко и мужественно защищали этот край войска 18-й и 9-й армий Южного фронта под командованием генералов А. К. Смирнова и Я. Т. Черевиченко. Но силы были неравными. Армии были окружены с трех сторон немецкими механизированными частями танковой группы генерала фон Клейста. Командование Южного фронта осуществило прорыв в двух направлениях, ожесточенные бои развернулись на подступах к Николаеву.

Но 18 августа 1941 г. Николаев был занят гитлеровскими войсками. Начались тяжелые дни оккупации.

Имперский комиссариат «Украина» был создан по приказу Гитлера 20 августа 1941 г. Его возглавил гауляйтер Восточной Пруссии Кох. В рейхскомиссариат «Украина» вошли генеральные округа Волынь, Житомир, Киев, Николаев, Таврия, Днепропетровск. Фашистские захватчики придавали огромное значение Николаевскому генеральному округу — его высокоразвитой судостроительной промышленности с важным морским портом на юге Украины и богатым сельскохозяйственным районам. Поэтому еще в августе 1941 г. кратковременную остановку в Николаеве сделал Гитлер. Через день фюрер вместе с Муссолини принимал парад немецких войск в Первомайске. Эти события зафиксированы в немецком кинохроникальном журнале «Deutsche wochenschau» («Немецкий обзор»), который хранится в архиве Госфильмофонда РФ.

Оккупанты возлагали большие надежды на быстрое возобновление судостроительной промышленности в Николаеве, считая ее основным средством их господства на Черном море и базисом для проведения военных операций по овладению Кавказом. Область впадения Днепра и Южного Буга в Черное море — важнейший водный путь, который открывает дорогу к мировым морям. Понятно, почему в июле 1942 г. и в июне 1943 г. в Николаев с инспекторской проверкой приезжали рейхсминистр Розенберг и рейхскомиссар Кох.

В таких условиях, при таком внимании к Николаеву высшего немецкого руководства важность разведдеятельности в этом крае Лягина (Корнева) не вызывает сомнения.

«Родная Ладога»: Да, рассказанная Вами история наводит мысль на современные аналогии, на невеселые размышления о сегодняшнем насильственном втягивании Украины в Евросоюз, который уже называют Четвертым рейхом. Но это к слову. Деятельность Виктора Лягина в Николаеве отражена в нескольких книгах, овеяна романтическим ореолом, отмечена красивой любовной историей. Расскажите, как же на самом деле разворачивались события в оккупированном Николаеве? С чего начался подвиг разведчика? Что особо важного для Отечества удалось сделать группе В. А. Лягина?

Есипов А. В.: Я уже сказал, что Виктор Лягин приехал в Николаев в августе под псевдонимом Корнев, как инженер-кораблестроитель, приехал за несколько дней до прихода немцев. До ноября группа вживалась, многие ее члены устроились на работу, решали проблемы собственного обеспечения. Для Виктора Лягина была подготовлена специальная квартира, где жили мать и дочь из русских немцев Эмилия и Магда Дуккарты. В задачу Лягина входило стать «своим» человеком для немцев и попасть инженером на верфь. Очень большую помощь в этом ему оказали Дуккарты, которые, в частности мать Эмилия Иосифовна, пользовались покровительством николаевских чекистов еще со времен Гражданской войны, когда ее муж, известный в городе врач-невропатолог, укрывал в своем доме руководителей одесского ВЧК от контрразведки деникинского генерала-карателя Я. Слащева.

Эмилия Иосифовна была подготовлена к приезду Корнева, но у ее дочери, ученицы профессора Ленинградской консерватории, красавицы Магды Дуккарт, были другие планы. Магда приехала в Николаев для отправки матери в эвакуацию, а сама собиралась идти добровольцем на фронт. Она восприняла приезд Корнева как обузу. Впоследствии молодая женщина, очарованная этим умным обаятельным мужчиной, стала его помощницей, а потом и женой, но до конца, вероятно, не знала, кто он на самом деле.

Невозможно не рассказать об одной из самых ярких, элегантных операций Лягина (Корнева), проведенной с помощью Дуккартов. О запланированном и тщательно подготовленном «случайном знакомстве» разведчика с немецким начальством в первые часы оккупации так рассказывается в книге Г. Лисова «Право на бессмертие».

Когда 18 августа 1941 года немцы вошли в Николаев, генерал и несколько офицеров, проезжая в открытой машине, услышали, что из окна одного дома раздается музыка Вагнера. Они решили нагрянуть в гости и в дверях встретились с Лягиным. Эмилия Дуккарт следующим образом описывала сцену знакомства. «Кто такие?» — спросил один из вошедших. «Я — инженер Корнев, с Балтийского завода из Ленинграда. Прибыл сюда в командировку, да не успел выехать». — «О! Вы говорите по-немецки?» — «Да, мне приходилось бывать в Германии по делам службы. А это мои родственники — потомки немецких колонистов. Мать и дочь». — «Какая приятная неожиданность! Здесь, в Николаеве, — наши соплеменники! Это замечательно. А вы не жалейте, что не успели уехать. Вы нам нравитесь. И эта милая фрейлен тоже — ха-ха! Мы, немцы, ценим деловых людей. Хотите быть бургомистром? Впрочем, об этом позже… Мы остаемся у вас!».

Эмилия Иосифовна, местная немка, была далекой родственницей именитой немецкой фамилии Шардтов в Германии. Все это давало право Дуккартам во время оккупации находиться в привилегированном положении. В своем распоряжении они имели 2-х лошадей, кучера и домработницу, хороший особняк по ул. Черноморской, 5. В. А. Лягин стал «членом семьи», уважаемой оккупантами. В «немецком доме» госпожи Эмилии Дуккарт в первые недели оккупации жил комендант города Гофман. Там же находился майор фон Призен — сотрудник комендатуры. В гости к ним заезжал адмирал фон Бодеккер. Обстановка складывалась для В. А. Лягина благоприятно.

Хотя бургомистром Лягина так и не сделали, с точки зрения разведки место ему досталось еще более выгодное. После устроенного ему экзамена по судостроению Виктор Александрович в качестве наблюдающего за ремонтом боевых кораблей вошел в ближайшее окружение адмирала фон Бодеккера — шефа всего германского судостроения в Причерноморье. Магда работала у того же Бодеккера секретаршей.

«Родная Ладога»: Понятно, что в формате настоящей беседы невозможно рассказать подробно о всей деятельности резидентуры В. А. Лягина. Но давайте вспомним хотя бы об одной, самой важной диверсии.

Есипов А. В.: Виктор Лягин, будучи мужем переводчицы адмирала и сам его незаменимым техническим советником, имел возможность беспрепятственно посещать все предприятия города в любое время суток. Это значительно облегчало диверсионно-разведывательную деятельность группы.

В 1941–1942 гг. в Николаеве группа Виктора Лягина осуществила ряд диверсий. Дважды была взорвана автобаза 4-й воздушной армии и склад запасных частей для машин и самолетов, расположенные в парке им. Петровского. В декабре очень холодного 1941 г. был сожжен склад с зимним обмундированием для солдат фашистской армии на обувной фабрике, находившейся на улице Советской. Кроме того, был подорван котел на румынском пароходе, который стоял на ремонте на «Южной верфи». В 1942 г. лично В. А. Лягиным было обеспечено потопление плавучего крана, что сделало невозможным проведение ремонтных работ крупных судов германского флота. Это не считая мелких диверсий, состоящих, например, в порче деталей для ремонта кораблей, что затягивало сроки сдачи объектов и не поддавалось контролю оккупантов.

Заметной удачей Лягина была вербовка радиста-шифровальщика штаба 4-й воздушной армии Ганса Лиштвана, который, будучи антифашистом, регулярно снабжал подпольщиков важной информацией. В июле 1943 г. он был казнен гитлеровцами.

В марте 1942 г. группа В. А. Лягина осуществила самую крупную по своим последствиям для фашистов и долго подготавливаемую диверсию — подрыв Ингульского военного аэродрома, где базировались самолеты, летавшие бомбить Севастополь. Сам разведчик в диверсионных операциях в целях конспирации не участвовал, но без его разработок и помощи они вряд ли бы прошли успешно. Хотя все члены группы были профессиональными разведчиками и умелыми диверсантами, об одном следует рассказать отдельно. Это бесстрашный Александр Сидорчук.

С его именем связана самая небывалая по дерзости и ошеломляющая по последствиям операция — взрыв Ингульского военного аэродрома 10 марта 1942 г. А. П. Сидорчуку тоже помогала русская немка Галина Адольфовна Келем, полюбившая героя. Она работала официанткой в офицерской столовой аэродрома, устроила на аэродром и мужа — Александра Петровича Сидорчука. Он, работая в котельной, со временем получил возможность свободно ходить по аэродрому. Галина Келем проносила на аэродром мины в кастрюлях с супом, на дне корзины с продуктами, так она пронесла более 30 мин. Накопление мин заняло две недели. Остальные участники группы доставляли к аэродрому взрывчатку (толовые шашки, динамит). Помогал им еще один русский немец, состоявший на военной службе у немцев — Геннадий Кречет. Он беспрепятственно впустил на аэродром в назначенный час Сидорчука, сбежавшего на ночь из больницы, в которую подпольщик заблаговременно лег для обеспечения себе алиби. Быстро доставал смелый и ловкий разведчик из своей котельной припрятанные мины и, раскладывая под самолетами, соединял электропроводкой. Это была виртуозная работа, в которой ему пригодилась выучка чекиста-разведчика.

Заложив более 200 килограммов динамита, Сидорчук подключил часовой механизм, установив его на 12 часов дня. После чего вернулся в больницу. В установленное время произошел взрыв. Были взорваны два ангара, мастерские, уничтожены 27 самолетов, 25 новых авиамоторов, бензохранилище. Двое суток пылал гигантский пожар. Сидорчук остался вне подозрений. Геннадий Кречет Сидорчука не выдал, но попал под подозрение гестапо, был арестован и направлен в концлагерь Бухенвальд. Впоследствии Сидорчук взорвал еще один резервный аэродром с 4 самолетами. Он погиб случайно при исполнении диверсии на нефтебазе, подорвавшись на собственном взрывном устройстве, но все получилось так естественно, что даже здесь фашисты не заподозрили героического советского разведчика.

Символична история фотографии, на которой мы видим оккупантов на берегу Ингула, взирающих на огромный, взметнувшийся в небо столб дыма. Так горели цистерны с горючим и ангары аэродрома. Снимок сделан немецким солдатом, отправившим его своей жене в Марцдорф с многозначительной надписью: «Эльза, это самое страшное — партизаны! Курт. Николаев. Март 1942 г.» В 1945 г. эту фотографию случайно нашли советские солдаты и передали по назначению.

Так благодаря действиям группы Лягина германская судостроительная программа на Черном море фактически была сорвана.

«Родная Ладога»: Группа Лягина действовала в тяжелейших условиях оккупации и фашистского террора очень профессионально, слаженно и результативно. Как же случилось, что Виктор Лягин оказался в фашистском застенке?

Есипов А. В.: Его предала перевербованная гестаповцами соратница — врач Мария Любченко, до этого безотказно выполнявшая все задания разведчика. На ее счету много расстрелянных и оказавшихся в заключении товарищей из других подпольных групп. Но группа Лягина — самая удачная операция немцев с использованием кровавой предательницы. Смертельным холодом веет от протоколов ее допросов в НКВД. Невозможно без содрогания читать ее вызывающе-подробные признания. Вот один из протоколов, из которого становится понятно, что произошло с Виктором Лягиным.

ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА обвиняемой ЛЮБЧЕНКО Марии Семеновны

от 5 июня 1945 года

Очередной жертвой в результате предательства с моей стороны явился КОРНЕВ Виктор Александрович, работавший в период оккупации в качестве инженера на заводе «МАРТИ»

С КОРНЕВЫМ я познакомилась в феврале месяце 1942 года через его жену — ДУККАРТ Магдалину Ивановну, местную жительницу гор. Николаева по национальности немку, которую я знала еще до войны. Первая встреча с КОРНЕВЫМ состоялась у меня на квартире, куда он пришел ко мне в гости совместно с ДУКАРТ и последняя, сообщив, что она вышла замуж отрекомендовала КОРНЕВА как своего мужа. Должна сообщить, что КОРНЕВ с первой встречи произвел на меня исключительно приятное впечатление, так как являлся всесторонне грамотным, культурным человеком, владел несколькими иностранными языками, очень скромно вел себя в обществе, в разговорах был сдержан. В одну из встреч КОРНЕВ в разговоре со мной сообщил, что он уроженец и житель Ленинграда, откуда приехал в отпуск к своей жене в первые месяцы войны и по семейным обстоятельствам остался на оккупированной немцами территории. Встречи с КОРНЕВЫМ и его женой ДУККАРТ у меня происходили систематически, вплоть до моего ареста органами «СД», а также и после освобождения из-под стражи, т. е. уже после того, как я была завербована немецкими контрразведывательными органами и принимала непосредственное практическое участие в деле выявления и предательства советских патриотически настроенных лиц.

На одной из явок с официальным сотрудником «СД» РЕЛИНГОМ1мне было заявлено о том, что в гор. Николаеве проживает на нелегальном положении оставленный со специальным заданием для ведения подпольной работы против немцев некий майор ХЕНТ или КЕНТ. Тогда же было пояснено РЕЛИНГОМ, что этот майор ранее проживал в Ленинграде. Судя по названным внешним приметам этого майора, я сделала вывод, что с ним имеет сходство знакомый мне инженер КОРНЕВ, и с этого момента, т. е. примерно с ноября 1942 года приступила к активной разработке последнего.

На одной из последующих встреч с КОРНЕВЫМ я сообщила о том, что до войны являлась членом ВКП(б) и с целью расположения его к себе высказала ему, вернее создала видимость своей враждебности к немцам и «желание» выполнить свой долг в этом вопросе как советского гражданина и члена ВКП(б). Мои предположения в результате такого поведения оправдались, КОРНЕВ, ранее присматривавшийся и изучавший меня, в разговорах стал более свободен, чаще стал заходить ко мне на квартиру и в процессе встреч заводил разговоры на политические темы, информировал об обстановке на фронтах, в очень осторожной форме давал понять, что мне как члену ВКП(б) необходимо серьезно подумать о своих обязанностях и долге перед партией. Со всеми его доводами я соглашалась. Убедившись во мне как в «честном советском человеке» — КОРНЕВ в одну из встреч в ноябре месяце 1942 года у меня в квартире зачитал мне принесенный с собой доклад СТАЛИНА от 7 ноября 1942 года, посвященный годовщине Октябрьской социалистической революции. Внимательно прослушав зачитанный доклад, я создала видимость, что этот исторический документ расцениваю, как подобает подлинному патриоту Социалистической Родины и принимаю его к непосредственному руководству и исполнению во всей своей деятельности. Такое мое поведение окончательно убедило КОРНЕВА в моей «благонадежности», и он в этой же беседе сообщил, что оставлен партией в тылу у немцев для выполнения специальных заданий, что настоящая его фамилия не КОРНЕВ, а ХЕНТ или КЕНТ (точно не помню), что он имеет специальное звание советского офицера в ранге майора.

На поставленный мною вопрос, чем он занимается в своей практической подпольной деятельности и имеет ли конкретных лиц в качестве его помощников — КОРНЕВ ответил одним словом: «Да» и, заручившись от меня согласием помогать ему в подпольной деятельности, дал мне следующие задания:

1. Оказать материальную помощь и, в частности, продуктами питания какой-то работавшей под его руководством молодой девушке по имени АНЯ (фамилии и адреса не назвал).

2. Достать и передать ему достаточное количество соответствующих химических веществ, которыми бы можно было отравить зерно на элеваторе в гор. Николаеве, а также значительное количество скота, сконцентрированного немцами в одном из районов области.

3. Выдать справку о плохом состоянии здоровья одному молодому человеку, подчиненному ему по подпольной деятельности (фамилии не помню), который на основании этой справки имел бы возможность уволиться из учреждения, в котором он служил, и поехать в Днепропетровскую область с каким-то специальным заданием.

Внимательно выслушав КОРНЕВА, я заявила, что все эти задания принимаю с желанием и сделаю все необходимое для их выполнения.

В результате такого заявления с моей стороны КОРНЕВ остался очень доволен мной, вернее, выразил мне свое удовлетворение, и, попрощавшись, ушел от меня, обещав зайти через несколько дней.

В результате этой состоявшейся встречи и разговора с КОРНЕВЫМ для меня стало ясно, что он и является тем самым майором ХЕНТ или КЕНТ, на розыск которого я получила задание, о чем и представила подробную информацию РЕЛИНГУ во время состоявшейся с ним очередной встречи. На основании представленных мною материалов КОРНЕВ в январе месяце 1943 года был арестован органами «СД». Что касается молодого человека, которому я должна была выдать справку на предмет освобождения его от работы и поездки в Днепропетровск, мною было предложено КОРНЕВУ направить его ко мне в поликлинику, что и было исполнено, а при появлении в поликлинике он был арестован по моему указанию специально ожидавшими сотрудниками «СД».

Вопрос: После вышеуказанной встречи вы встречались еще где-либо с КОРНЕВЫМ?

Ответ: Следующая и последняя встреча с КОРНЕВЫМ у меня состоялась в январе месяце 1943 года в здании «СД», куда я была вызвана для изобличения его на очной ставке по всем известным мне в отношении его вышеизложенным материалам. Должна заявить следствию, что КОРНЕВ на очной ставке со мной ни в чем не признал себя виновным, а на мое предложение рассказать все так, как было, с презрением посмотрел мне в глаза и отказался разговаривать. О дальнейшей судьбе КОРНЕВА мне ничего не известно.

Если даже Любченко и не знала о судьбе Корнева, то, вероятно, догадывалась. Виктор Лягин был расстрелян вместе с некоторыми своими товарищами 17 июля 1943 г. Но и Любченко поплатилась за свои злодеяния, 9 августа 1945 г. Военным трибуналом войск НКВД по Николаевской области она была приговорена к высшей мере наказания.

«Родная Ладога»: Да, так трагически в судьбах этих двух разных людей столкнулись две диаметрально противоположные меры: высшая степень отличия герою и высшая мера наказания предателю. Символично и справедливо. А что стало с семьей Дуккартов?

Есипов А. В.: Это тоже печальная, достойная отдельной книги история.

Эмилия Иосифовна была верной помощницей Корневу (Лягину), без ее дома ему не удалось бы многое из того, что он совершил. Красавица Магда, профессиональная вдохновенная пианистка, дарила Виктору Александровичу так необходимую ему в то время нежность, искреннюю любовь, ее присутствие скрашивало напряженные будни разведчика. Она несла ему в дар свое восхищение красотой, которую научилась замечать, живя в юности в Ленинграде. Лягин понимал величину ее жертвы и был ей благодарен. Будучи узником гестапо, он постарался отмести подозрения от своих помощниц, и это ему удалось. Но когда герой погиб, женщины остались совершенно беззащитными.

Осенью 1943 г., когда фронт уже приближался к Николаеву, мать и дочь, в значительной степени из-за того, чтобы снять с себя подозрение и не привлекать внимание гестаповцев, эвакуировались вместе со многими другими «фольксдойче». Эмилия Иосифовна, которую после войны разыскала моя мать Татьяна Викторовна, вспоминала, что она с дочерью сначала попала в Польшу. Магда чувствовала себя очень плохо, у нее начался туберкулез в открытой форме. Находясь в американской зоне оккупации, Дуккарты попросились в советскую зону, где явились к коменданту города Хемнице с сохраненной ими немалой «казной» лягинской группы.

И все же обеих женщин осудили. Сначала мать и дочь выслали на поселение в Томск, а потом арестовали, причем Магду ввиду ее душевной болезни поместили в Казанскую психиатрическую больницу, где она еще достаточно молодой умерла в 1952 г.

Мать намного пережила дочь. В 1956 г., без реабилитации, паспорта, пенсии ей разрешили проживать в семье старшей дочери Ангелины в г. Караганда. В 1958 г. Татьяна Викторовна после публикаций в «Комсомольской правде» статей одесского журналиста Михаила Канюке о работе николаевского подполья впервые приехала в Николаев. Ее хорошо приняли, познакомили с архивными документами. Стало ясно, что Дуккарты не предатели, а ближайшие соратники Виктора Александровича. О трагической смерти Магды в Николаеве знали, но о судьбе ее матери сведений не было. Решили, что если молодая Магда не сумела пережить послевоенную несправедливость, то Эмилии Иосифовны также нет в живых.

С этого момента Татьяна Викторовна в своих выступлениях, газетных статьях показывала Дуккартов не как предателей, а как верных помощников Виктора Александровича.

В 1965 г. известный писатель Василий Ардаматский написал художественную повесть «"Грант" вызывает Москву», посвященную Виктору Александровичу. В ней Дуккарты необоснованно названы предателями. На киностудии «Мосфильм» по данной повести должен был сниматься художественный фильм. Татьяна Викторовна написала письмо в ЦК КПСС, в котором потребовала дать правдивую оценку деятельности Дуккартов. Ее поддержали Николаевский обком и управление КГБ по Николаевской области. В результате заявка на производство кинофильма была снята.

В январе 1966 г. в «Ленинградской правде» вышла статья Г. А. Почебута «Разведчик не вернулся с задания», в которой Дуккарты показаны как ближайшие соратники Виктора Александровича. Статью прочитали проживавшие в Ленинграде родственники Эмилии Иосифовны и переслали газету ей в Караганду. Эмилия Иосифовна нашла Татьяну Викторовну, дочь Лягина, мою маму. Мама слетала в Караганду, добилась полной реабилитации Магды и Эмилии Иосифовны, несмотря на протесты В. Ардаматского. Они были награждены медалью «За боевые заслуги». Эмилия Иосифовна была также награждена медалью «Партизану Великой Отечественной войны» и стала персональным пенсионером республиканского значения. Но самой большой для нее наградой было восстановление честного имени ее героической дочери.

«Родная Ладога»: Радостно, что имя Виктора Лягина живо по сей день. Героя и сегодня помнят во многих городах: где-то есть его мемориальные музеи, где-то памятники.

Есипов А. В.: Да, именем Виктора Александровича Лягина названы улицы, корабль. Оно занесено в «Книгу Памяти», которая хранится в Комнате боевой славы Управления ФСБ России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Достойное место в Зале истории этого Управления занимает отдельная экспозиция, посвященная Герою.

В честь В. А. Лягина установлены бюсты и мемориальные доски в разных городах страны. Есть мемориальная доска и в Санкт-Петербургском политехническом университете, где бережно хранят память о Герое. Особо памятное значение имеет мемориальная доска, установленная на ленинградском доме, где находилась квартира сестры Виктора Лягина и жил он сам. Это дом № 7 по ул. Пестеля. Старожилы помнили высокого, стройного, энергичного и очень доброжелательного человека, проживавшего здесь до войны.

 «Родная Ладога»: Да, эта доска — известный мемориал, находящийся в центре города. Возле бюста разведчика всегда можно видеть живые цветы.

Есипов А. В.: Многие люди помнят и чтят своего земляка-героя, рассказывают о нем своим детям. Есть традиция у молодых офицеров ФСБ, работающих на Литейном, 4, приходить в знаменательные праздники к мемориальной доске и возлагать цветы. Здесь они подкрепляют уверенность в своих воинских силах, утверждаются в правильности выбранной стези защитника Отечества.

«Родная Ладога»: Война — самое противное человеческому существованию действо. Но она и то поприще, где человек может достигнуть нравственных максимумов, «высших степеней отличия». Разве есть что-либо более благородное, чем сознательная жертва собственной жизни во имя Отечества, гибель «за други своя». Вспоминая библейское пророчество, что меч не прейдет до конца мира, видя жесточайшие современные войны, которые все ближе и ближе подступают к границам России, нельзя успокаиваться нам в нашей сегодняшней благополучной мирной жизни. Но нужно вглядываться в прошлое, потому что, знания о славных героях страны, о наших героических победах, не дают огню подвига угаснуть. И в этом смысле память о таких воинах, какими были Виктор Лягин и его соратники, становится оборонным фактором Отечества.

 


1 Так в тексте.