Гражданская война в Приуралье. «Каппелевцы идут», – пронеслось в стане красных. Дрогнули цепи их... Красиво идут белогвардейцы. Жертвенны. Жизней своих не щадят. Побеждают сплоченностью, натиском, решительной атакой. Это хорошо показано в фильме «Чапаев». Сколько их? Да один добровольческий полк, уже сильно выбитый, но против целой дивизии идущий.
Владимир Оскарович Каппель (1883–1920) – человек-легенда, немногое известно о нем. Происхождением был из прибалтийских дворян, в роду – шведы. Выпускник Императорской Николаевской военной академии 1913 года, в империалистическую войну – офицер генштаба. В штабной обстановке Каппель сильно не выделялся: скромен, дисциплинирован, отличный офицер...
В мае 1918 года Каппель появился в Самаре в гражданской одежде, зашел в опустевший штаб округа, встретил друзей по академии. Мысль была одна: «Воевать». Красная Армия тогда наступала. Вот-вот вторгнется в Самару. Взывала о помощи Сызрань. В городе организованных войск почти никаких. Зато разными путями собрались тут со всей России юнкера, кадеты, студенты, сестры милосердия. Все рвутся в бой, объединяются в роты, а командовать некому: одна молодежь – нет боевых офицеров.
Подполковник Каппель взял на себя, казалось бы, непосильное. Он, штабной офицер, повел в бой с превосходящими силами противника отряд, состоящий чуть ли не из гимназистов. Однако для победы в Сызрани хватило двух дней: не выдержав натиска, красные бежали. Добровольцами Каппеля был захвачен Симбирск, разбит противник под Казанью. Белогвардейцам всюду сопутствовала удача. Под Ставрополем-Волжским без знания местности, карт Каппель, опять же, чудодейственно победил. И, как всегда, малым числом.
Каппелевцы идут. Молниеносность, порыв... Пригибается к земле трава. «Пуля должна кланяться русскому офицеру, а не русский офицер пуле», – говорил Каппель. И лихо сам водил роты в атаку.
Бои ожесточились. К осени 1919 года соединения каппелевцев сильно поредели. Когда Каппель привел оставшихся в живых в Омск, надеясь на прилив новых сил, оказалось, что надеяться не на что. Вскоре он получил приказ Верховного правителя Сибири адмирала Колчака – встать во главе отходящих на восток войск. Красная Армия шла лавиной. Нужно было спасти белые войска от полного истребления – отвести их, предположительно, в Забайкалье, где имел еще силы атаман Семенов и оттуда по возможности снова начать наступление.
Несколько сотен тысяч человек во главе с генералом Каппелем армией в полном смысле этого слова не были. Среди них врачи, адвокаты, купцы, инженерная элита Сибири... В обозах – женщины, дети. Вслед за командующим верхом, на санях, пешком уходили на поиски земли обетованной не желавшие принять большевизм. Пройти предстояло тысячи верст, отбивая атаки красных партизан, сквозь тайгу, в лютые морозы, которые грянули уже с ноября.
Начались голод, тиф. Лошади стали падать от бескормицы уже при переправе через Иртыш. Шли, оставляя за собой конские трупы, брошенные повозки, расстрелянные гильзы. В тайгу вступили, как в царство смерти. Жуткая тишина прерывалась лишь треском деревьев. Невероятные тяготы пути.
В мудрость Каппеля верили безоглядно. Сам он ехал верхом во главе одной из колонн в полушубке, в стоптанных валенках, с карабином через плечо, ничем не отличаясь от других участников похода, названного белогвардейцами «Ледовым». Тридцатиградусный мороз уносил сотни жизней. Стоянка, остатки костра, вокруг окоченевшие трупы. Но страшнее всего был тиф, который косил людей тысячами. Самые крепкие «пережигали» болезнь морозом верхом на коне, а большинство – бредили, привязанные веревками к саням. Нахлынула волна самоубийств.
Перестрелки, в которых, расстреливая последние патроны, белогвардейцы отбивали атаки красных, отзывались эхом в Иркутске. В городе говорили о том, что удача вновь сопутствует Каппелю, о том, что его отряды скоро придут в Иркутск и большевизму тут наступит конец.
На станционных путях в Ачинске взорвались снаряды. При этом погибли многие офицеры из окружения Каппеля. Генерал отдал приказ двигаться дальше. На конях и в обозах ему доверительно внимали. В сибирских деревнях от каппелевцев прятали лошадей, а в остальном помогали чем могли.
Красноярск выкинул красный флаг. Взять город штурмом не хватило бы людей, патрон. Прорвав фронт красных, Каппель применил неожиданный маневр: двинул отряды на север по льду Енисея и его притокам к железной дороге. Большевики это не предвидели. Мороз окреп до пятидесяти градусов, но быстрые сибирские реки сковать не смог. Белогвардейцы шли снегами, полыньями, из которых выливалась на лед холодная темная вода, доходящая выше колен, в валенках или в сапогах, покрытых толстым слоем льда. Шли и знали, что пройдут, потому что ведет их – Каппель. Генерал почти неизменно был впереди. Он следовал за теми, кто прокладывал в снегах дорогу для других.
О последних днях жизни главнокомандующего один из каппелевцев писал:
«В ночь на 11 января 1920 г., отбившись от своих, я случайно набрел на сани главнокомандующего, примерзшие в полынье. Все попытки разрубить лед шашкой остались безрезультатными (высвободив второй полоз, убеждались, что первый опять вмерз), а пара лошадей была бессильна вырвать сани из оков льда. Пришлось взять простудившегося генерала на лошадь впереди себя и продолжать путь. Выбора не было; остаться без движения – значит совсем замерзнуть, и мы ехали, чувствуя, как холод леденит нашу кровь. После страшной ночи мы, наконец, добрались до жилья: главнокомандующий – с отмороженными ступнями ног и я – с отмороженными руками и пальцами на ногах... Все уговоры окружающих генерала, чтобы он лег на лечение в один из чешских санитарных поездов, остались без результата, и 26 января он скончался в пути от заражения крови, оставаясь в строю до последней минуты, помня только армию и долг.
После смерти Каппеля бойцы поняли, как вера в генерала и любовь к нему рассеивали мрак безнадежности. Сгустились тучи, ослепила глаза метель, мир показался исполненным злобы. За столом в собрании офицеров пустовало место для Каппеля. В духе он будто и не уходил. Командование войсками принял генерал С.Н. Войцеховский.
Шествие продолжалось. Впереди войска. В обозе – беженцы. После успешного боя в Нижнеудинске – день отдыха. Единственный за весь поход. Иркутские демократы отдали обозы с беженцами, отставшие от войск, в руки большевиков. Итог – сотни расстрелянных, ни в чем не повинных людей.
Шестьсот последних верст до Читы белогвардейцы преодолели, скользя по гладкому льду Байкала, прорываясь сквозь февральские вьюги в степях. Здесь же, наконец, похоронили Каппеля. Позднее гроб его тайно перевезли в Харбин.
14 декабря 2006 года останки Каппеля были перевезены из Харбина в Москву для перезахоронения. 13 января 2007 года прах генерала Каппеля был погребен на кладбище Донского монастыря – у южной его стены, рядом с могилами генерала А.И. Деникина и философа И.А. Ильина.
Источник: Русский Вестник
