* * *
Куда же вы уходите, друзья?
Я верю, что уходите вы в детство.
И пишете там письма для меня,
И шлете мне их в преданное сердце.
Не знаю, будет встреча или нет,
Но нашей дружбы
свет неразделимый.
Я нарисую каждого портрет,
И подпишу я:
«Коля», «Миша», «Дима».
Бессмертен воздух и жива вода,
Пока есть память и стихи сияют.
Меняют нас и горе, и беда.
Друзей и после смерти не меняют.
* * *
Я живу на улице шахтеров,
Той, что пахнет хлебом и углем...
Я люблю шахтерские просторы,
Я люблю свой дворик и свой дом.
И рассвет ленинск-кузнецкой лапой
Гладит землю моего двора...
Я люблю шахтера — он мой папа!
И Кузбассу — дружное УРА!
КОЛЫБЕЛЬ
В подземной колыбели тишина,
ползет змеею ленточный конвейер.
Мужская дружба
здесь всегда сильна.
Прохладой внеземной по шахте веет.
Проходчик знает, знает каждый ГроЗ,
что шахтная вселенная мгновенна.
По квершлагу плывет дизелевоз.
И подвигов история бесценна.
СЛУХИ
По шахте тоже ходят слухи,
И с каждым годом все сильней.
Как осланцованые духи
Распространяются по ней.
Звенят по переулкам шахты,
На почве крысами сидят.
На них шахтеры-космонавты
Глазами медленно глядят.
По слухам, слухам все печальней,
Они остались взаперти.
Участка доблестный начальник
По шахте слухи запретил.
А ламповщицы на скамейке
Сидят и шутят про ребят.
И побрели по шахте фэйки —
Пылинки сланцевых утят.
О ГОРОДЕ В СЕБЕ
Монеты кидайте, кидайте монеты
В могилы шахтерские вновь.
Кровавою смесью стекают рассветы
По окнам страдающих вдов.
Мы черное небо оставим потомкам
И грязные лица берез.
Убейте природу — не трогайте только
Сибирский колючий мороз.
Но с каждою тонной теряем мы воздух
И нежность весенних дождей.
Добились того, что не падают звезды
На травы кузбасских полей.
ТРАМВАИ
Огонь в руках сгорает, тает,
В ладонях мы любовь хранили,
Ползли по улицам трамваи,
Троллейбусы им вслед шутили.
И на конечной остановке
Я вышел, но тебя не встретил,
И помогла тогда толстовка
Мне переждать колючий ветер.
Я шел по ребрам тротуара,
Светились фонарей ресницы,
Любовь в ладонях догорала
И заново ей не родиться.
МОЛЧИМ
Мы молчим. Семь тысяч расстояний
Прерывают наши голоса.
А в душе дожди воспоминаний,
Осенью наполнены глаза.
Между нами горы, люди, слухи...
Тихо гаснут наши голоса.
На границе счастья и разлуки
Часовыми стали пояса.