"Советский Союз разрушили, а созданные им системы — не удалось…"
В.В.Путин, президент Российской Федерации, 22 мая 2020 года
"Границы России нигде не заканчиваются…"
В.В.Путин, президент Российской Федерации, 24 ноября 2016 года
Часть первая. Постановка проблемы
Две путинские фразы, вынесенные в эпиграф данной книги, разумеется, не случайны, поскольку они прямо указывают на её проблематику. Действующий российский лидер вообще известен в первую очередь тем, что "расшифровать" его за двадцать с лишним лет пребывания во главе одного из крупнейших и важнейших государств нашей планеты так никому и не удалось, а вопрос "Who is Mr. Putin?", впервые прозвучавший на Давосском форуме 29 января 2000 года и адресованный журналисткой американской газеты "Philadelphia Inquirer" Труди Рубин тогдашнему главе российской делегации вице-премьеру Михаилу Касьянову, до сих пор не получил адекватного ответа. С учётом современной "суммы технологий", информационных в том числе, такой "феномен Путина" выглядит более чем удивительным.
Представители "глобальной элиты", не говоря уже о публичных политиках стран коллективного Запада, не единожды, хотя с явной неохотой и вполголоса, признавались в том, что до сих пор не могут разобраться в логике мыслей и действий российского лидера, просчитать их причины и последствия хотя бы в первом приближении. Впрочем — и это важно! — нечто подобное применительно к нашей стране случается далеко не впервые и касается не только Владимира Владимировича Путина лично; вспомним хотя бы известную сентенцию Уинстона Черчилля в интервью Би-Би-Си от 1 октября 1939 года: "Я не могу предсказать действия России. Это головоломка, завернутая в тайну внутри загадки"[1]. Поэтическая формула Тютчева: "Умом Россию не понять…" — тоже как раз об этом, и она имеет множество измерений, собственно политическое измерение — лишь одно из них.
Человек, которого все мы знаем и, надеюсь, ещё будем знать как действующего президента России, является, по сути, лишь небольшой, хотя самой видной и важной частью — олицетворением той системы или, что ещё точнее, тех систем, которые были созданы, возможно, не только Советским Союзом и являются операторами (акторами) в этих измерениях и внутри нашей страны, и за её пределами.
Время нашей жизни летит настолько быстро и незаметно, что недавнее вроде бы прошлое, как оказывается на поверку, уже мало кто не то, что понимает, а хотя бы помнит, но если и помнит, то очень по-разному. Например, когда на июньском пленуме ЦК КПСС 1983 года (уже более 40 лет назад!) Юрий Владимирович Андропов, тогда новый руководитель партии и государства, выступил с первой своей большой речью, опубликованной в главных газетах страны Советов, очень многих, практически всех, поразили его слова: "Мы ещё до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живём и трудимся". Можно даже сказать, что эта фраза произвела в советском обществе, да и во всём мире эффект разорвавшейся бомбы. Хотя поначалу казалось, что "рвануло" как-то незаметно, неслышно, чересчур тихо и медленно, но по своим последствиям это, несомненно, был настоящий атомный взрыв в идеологии — и намного мощнее того, что устроил Никита Сергеевич Хрущёв в своём закрытом докладе о "культе личности" делегатам ХХ съезда КПСС 25 февраля 1956 года.
Хрущёв, используя созданную Сталиным "машину власти", в которой сам занимал далеко не последнее место, всего лишь, оказавшись у руля, развернул эту машину против своих политических противников, громя их практически тем же способом, которым ранее сам Иосиф Виссарионович громил троцкистов и прочих "врагов народа": с обращением к фигуре Ленина как высшему авторитету и к "правильному", "ленинскому" варианту коммунистической идеологии. Андропов же, чуть ли не в порядке интеллектуальной самокритики, никого не обвиняя персонально, ни на кого вроде бы не нападая и не сопровождая свои слова какой-либо организационно-политической кампанией (хотя возможностей устроить такую кампанию, что показала "борьба за трудовую дисциплину", а в дальнейшем горбачёвская "перестройка", у него было предостаточно — не было необходимости), — не просто впрямую противоречил "партийной" шестой статье ещё "свежей" тогда Конституции СССР от 1977 года, где утверждалось, что КПСС "определяет генеральную перспективу развития общества" и "придаёт планомерный научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма". Нет, слова Андропова били по самóй коммунистической идеологии, по "марксизму-ленинизму" в целом.
"Учение Маркса всесильно, потому что оно верно", — к 1983 году эту ленинскую формулу большинство жителей Страны Советов знало, без преувеличения, со школьной скамьи, если не с первой тарелки манной каши в детском саду. Это был своего рода Символ Веры атеистического советского государства и коммунистической партийной церкви, выражение их "монополии на истину", из которой следовала и "монополия на власть" внутри страны, и "борьба против мирового империализма" на международной арене. Поэтому, когда главный на тот момент советский (а значит — и всемирный) коммунист открыто признал учение Маркса—Энгельса—Ленина "не вполне", "не в должной мере" пригодным для изучения "общества, в котором мы живём и трудимся", это было "потрясением основ". То, что раньше не выходило за сферу политических анекдотов, становилось реальной и вовсе не анекдотичной политикой. Речь ведь шла уже не о том, что кто-то на "верхах" неправильно понимает или трактует учение Маркса—Энгельса—Ленина, но о том, что само это учение — вовсе не воплощение абсолютной истины. Сакральное табу было снято, "атомный взрыв" в сознании советских граждан произошёл… Авария на Чернобыльской АЭС, случившаяся через неполных три года, 26 апреля 1986-го, в каком-то смысле только перевела эту новую реальность из сугубо идеологического, идейного измерения в измерение физическое, материальное.
Ещё одна тонкость заключалась в том, что Юрий Владимирович не просто унаследовал от Леонида Ильича Брежнева статус формального главы КПСС и главы Союза Советских Социалистических Республик. Нет, ведь все знали, что Андропов был ещё и многолетним (официально — в 1967-1982 гг., а фактически — вплоть до своей кончины 9 февраля 1984 года) руководителем Комитета государственной безопасности, то есть "по умолчанию" как раз обязан был лучше кого бы то ни было знать и понимать — не в теории, а на практике, как оно есть! — общество, в котором "живёт и трудится", все явные и тайные механизмы его бытия. И, конечно же, человек такого уровня и такого масштаба обязан был если не представлять себе, то хотя бы чувствовать, какой "ящик Пандоры" он открывает своими словами, какого "джинна" выпускает из бутылки. Тем более, в "программной" статье "Карл Маркс и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР", опубликованной месяца за три до упомянутого выше выступления на пленуме ЦК КПСС ("Коммунист", 1983, №3), Андропов те же самые проблемы рассматривал с позиций, которые соответствовали — причём с большим "запасом" — весьма ортодоксальной версии советского марксизма-ленинизма.
Во второй половине 1990-х годов мне довелось достаточно долго и плотно общаться с Ричардом Косолаповым, который в 1976-1986 гг. был главным редактором этого самого журнала "Коммунист", и Ричард Иванович не однажды говорил, что данная статья во многом была его рук делом — прежде всего, в плане самой идеи, которую Юрий Владимирович одобрил, а также подготовленного чернового текста, который генсек правил уже по своему собственному разумению. Скорее всего, она прошла при этом и через руки андроповских "птенцов", типа Арбатова, Бовина, Иноземцева и других. Но вот окончательный вариант для публикации, по словам Косолапова, Андропов передал ему из рук в руки лично...
Не произошло ли весной 1983 года или чуть раньше нечто, позволившее новому лидеру КПСС и СССР исполнить такую джазовую импровизацию в сфере идеологии? Из событий того времени на роль подобного "фактора Х", да и то с определённой натяжкой, претендует разве что публичное объявление Советского Союза "империей зла", сделанное 40-м президентом США Рональдом Рейганом 10 марта 1983 года, практически одновременно с выходом в свет андроповской статьи в журнале "Коммунист"… Случайное совпадение? Не исключено, хотя применительно к фигуре Юрия Владимировича предполагать какие-то случайности следует с чрезвычайной осторожностью, по возможности исключив все альтернативные варианты — во всяком случае, это следует из слышанного мною про Андропова от самых разных собеседников, знавших его лично — в том числе от прямого предшественника на посту главы союзного КГБ в 1961-1967 гг. Владимира Ефимовича Семичастного и от главного редактора журнала "Партийная жизнь" в 1966-1990 гг. Михаила Ивановича Халдеева, с которыми довелось поработать над их мемуарами.
Так вот, если Хрущёву в 1956 году диффамация Сталина была нужна с абсолютно понятными — хотя бы в первом приближении — целями: для обоснования своей политики и укрепления личной власти, то вопрос, что двигало Андроповым в 1983 году, столь простого и очевидного ответа не имеет. Опять же, отнюдь не запрещено считать Юрия Владимировича просто честным человеком, который, как только ему представилась подобная возможность, с максимально высокой властной вершины — да ещё незадолго до собственного ухода из жизни, будучи уже смертельно больным, — сообщил стране и миру то, что знал и что думал, открыл людям известную ему правду. Впрочем, возможны и другие версии. Но в конечном итоге люди всё равно услышали то, что хотели услышать, а сам Андропов здесь, по большому счёту, вообще ни при чём. Ведь эти его слова до сих пор помнят и повторяют, как правило, в следующем виде: "Мы не знаем страны, в которой живём".
Такая трансформация, такая "ложная память" — вовсе не случайность и не намеренная фальсификация. Наоборот, это наглядный и типичный пример того, как vox populi, "глас народа", очищает главную суть сказанного (или даже вообще несказанного, но придуманного гораздо позже другими людьми в других обстоятельствах) от шелухи особенностей личности, места и времени, превращаясь едва ли не в vox Dei, "глас Божий", с которым спорить уже бесполезно. Список таких недостоверных, искажённых или попросту ложных "исторических" цитат практически бесконечен. Но стояла ли за этими андроповскими словами (кстати, представляющими собой парафраз стихотворной строки Осипа Мандельштама: "Мы живём, под собою не чуя страны…", — что все, кто был "в теме", поняли сразу) всё-таки некая программа действий, которая впоследствии воплощалась (или даже до сих пор воплощается) в жизнь?
Последнее предположение сразу вызывает множество вопросов, точные ответы на которые пока отсутствуют и вряд ли проявятся в обозримой исторической перспективе. Прежде всего, это вопрос о том, как гипотетическая "андроповская программа" (и насколько "андроповская" она?) могла соотноситься с тем, что происходило в нашей стране и во всём мире при жизни, а также после смерти Юрия Владимировича? Во всяком случае, в правоте той его памятной фразы всем нам пришлось убедиться очень быстро — не прошло и десяти лет, если считать до "путча ГКЧП" в августе и уничтожения Советского Союза в декабре 1991 года… Или, если считать до расстрела Верховного Совета России в "чёрном октябре" 1993 года, то чуть больше десяти.
Более того, как выяснилось в ходе этих событий, мы не знали не только страны (и в целом мира), в котором живём, — самих себя в этом обществе и мире мы тоже не очень-то хорошо знали. В данной связи очень хорошо помню, каким личным потрясением стало для меня в конце 1980-х годов увлечение моих родителей, дипломированных — правда, в первом поколении — советских врачей, но с многолетним уже к тому времени стажем работы по специальности, спасших не одну сотню жизней своих пациентов, взрослых и детей, телепередачами с Чумаком и Кашпировским, которые "заряжали" банки с водой и так далее. На все мои максималистские недоумения по этому поводу они отвечали: "Нет, что-то в этом есть — не зря же их по телевизору показывают!" События "августóвского (по выражению М.С.Горбачёва) путча ГКЧП" 1991 года вообще наглядно продемонстрировали, что наша космическая и ядерная сверхдержава, против которой в открытую 45 с лишним лет вёл войну (не только "холодную", но очень даже "контрастную" или, как сейчас говорят, "гибридную") и которую никак не мог одолеть весь "свободный цивилизованный мир" во главе с США, — лопнула быстро и внезапно, словно воздушный шарик или мыльный пузырь, — и никто внутри 300-миллионной страны, по большому счёту, даже пальцем не пошевелил в её поддержку и защиту…
Как такое могло случиться? Что это было? Почему? Для чего? К сожалению или к счастью, у автора этой книги в конце 80-х—начале 90-х годов прошлого века имелись и возможность, и желание поразмышлять над этими общими и не очень-то актуальными тогда для подавляющего большинства своих соотечественников и сограждан вопросами. Результатом тех размышлений стала большая работа, примерно треть которой под названием "Победителей судят!" увидела свет в газете "День" в октябре 1992 года (этот опубликованный отрывок в восстановленной авторской редакции и с небольшими комментариями "тридцать лет спустя" также включен, как приложение, в настоящее издание — но вот полный оригинальный вариант текста, увы, за эти годы был утрачен).
Не факт, что здесь мне как автору удалось — и удастся ли вообще? — даже не разрубить или развязать, а хотя бы детально рассмотреть и описать очередной, столь запутанный "гордиев узел" отечественной истории, но давайте всё-таки попробуем потянуть за одну из нитей, данный узел образующих. Нить эта — очень заметная, яркая и толстая, она буквально торчит наружу, а то, что её старательно пытаются не замечать и обходить стороной, соблюдая фигуру умолчания, лишний раз свидетельствует о предельной "взрывоопасности" всей нашей истории и, соответственно, исторической науки как таковой. Вот дёрнешь за такую ниточку — а в результате не дверь к милой бабушке для Красной Шапочки откроется, но рванёт так, что косточек не соберёшь… Хотя, любой сапёр — тоже человек, а человеку свойственно ошибаться...
О чём идёт речь, что это за нить? Повторюсь, она очень хорошо известна и видна всем — это уникальный опыт восстановления и развития отечественной экономики советского периода. Сначала — после Первой мировой войны (с "прицепом" к ней двух революций 1917 года и гражданской войны 1918-1922 гг.). А затем — такое же (ещё более быстрое, полное и мощное) восстановление экономики СССР в ходе Великой Отечественной войны и сразу после неё. Наверное, объяснять, причём здесь был (и в том, и в другом случае) И.В. Сталин, не надо — ведь оба этих "экономических чуда", как и "чудо" Победы 1945 года, совершались под его прямым и непосредственным руководством.
И вот, если хотя бы немного сфокусироваться на данной теме, то поневоле возникает примерно такой вопрос: неужели в кармане кителя у "отца народов" лежал некий артефакт, эдакая "волшебная палочка", благодаря которой "текли, куда надо, каналы, и в конце, куда надо, впадали" (© Владимир Высоцкий), причём чудеса такого рода творились повсеместно и непрерывно, чуть ли не "на конвейере"? Если — "да", то что это был за артефакт, а также куда, когда и почему эта "волшебная палочка" исчезла: причём настолько "с концами", что ни "сталинисты", ни "антисталинисты" до сих пор не могут сказать по данному поводу ничего внятного и вразумительного? А если "нет", то какой же была истинная природа этих невероятных и несомненных чудес наяву, которые с тех пор в сравнимом объёме почему-то больше не удаётся нигде и никому повторить — даже на информационно-технологической базе конца ХХ—начала XXI века, вроде бы намного более передовой и развитой, чем имевшаяся у сталинского Советского Союза 70-80-90 лет назад?
Великое "китайское экономическое чудо XXI века", при всей его масштабности, не говоря уже о послевоенных "чудесах" Германии 1950-х—1960-х годов и Японии 1960-х—1970-х, или чуть более поздних, 1980-х годов, прыжках "азиатских тигров", носили куда менее концентрированный и выраженный характер, да и само это "китайское чудо" случилось далеко не с первой попытки: не секрет, что "Большой скачок" Мао Цзэдуна в конце 1950-х годов попросту провалился, а прославленные впоследствии "рыночные реформы" Дэн Сяопина на протяжении почти десятилетия не давали особых результатов — вплоть до того момента, как Советский Союз сошёл с исторической дистанции… Передавал ли он при этом "эстафетную палочку" китайскому "красному дракону"? В каком-то смысле — несомненно, передал, иначе и быть не могло. Но КНР — это уже второй или даже третий этап эстафеты, у СССР же ни дублёров, ни предшественников на этой дистанции, на её первом — к тому же, двойном: до войны и после войны, — этапе, попросту не было.
Конечно, существуют, известны и даже достаточно популярны версии, согласно которым никаких "сталинских" чудес вообще в природе и в истории не существовало, что всё это — ложь, пропаганда, иллюзии, не имеющие никакого отношения к действительности, где имелись только голод, репрессии, ГУЛАГ, заградотряды, массовые депортации с расстрелами, а также прочие злодеяния "кровавого кремлёвского маньяка в сапогах и с усами", как презентовали Иосифа Виссарионовича, например, перестроечному советскому обществу. А если что вдруг и было, то этого народ добился сам: не "благодаря Сталину", а "вопреки Сталину". Но, согласитесь, ни хода Великой Отечественной войны, ни Победы 1945 года, ни реализации Советским Союзом ядерного и космического проектов эти версии не объясняют. То есть не объясняют ничего.
Закон сохранения материи, энергии… и денег
«Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько у одного тела отнимается, столько присовокупится к другому. Так, ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте…»
М.В.Ломоносов, 1748 год
Законы природы — по крайней мере, те, которые излагаются человечеству от лица современной науки через системы образования и масс-медиа, — удивительны. И удивительны они, прежде всего, тем, что, во-первых, носят фундаментальный характер, то есть "работают" от уровня "элементарных частиц" и до уровня Вселенной в целом; во-вторых, они универсальны, то есть охватывают весь мир без исключения; и, в-третьих, они системны, то есть согласованы, "подогнаны" между собой так, что не противоречат друг другу — во всяком случае, в доступном для нас объёме взаимодействия с миром. Следует сказать, что такая, можно сказать, единоцельность природных законов вовсе не дана человеку в его восприятии благодаря имеющимся у него "от природы" органам чувств, — как раз нет, она лишь умопостигаема, что и служило в истории гносеологической (познавательной) основой для множества различных политеистических верований, в рамках которых признавалось существование группы "богов", персонально или совместно "отвечавших" за различные феномены природы и общества, а также за "нормальное", "правильное" взаимодействие этих феноменов между собой.
И даже в самых примитивных верованиях эти умопостигаемые боги, эти ноумены наделялись определёнными причинно-следственными или даже родственными связями, в конечном счёте восходя к некоему субъектному первоначалу, к "первопредку", якобы порождавшему или творившему их тем или иным образом. Ничего принципиально иного человеческая мысль за всё время своего существования не изобрела. Различия существуют только в деталях. С этой точки зрения Теория "Большого Взрыва" является всего лишь обезличенным вариантом векторной версии такого "первопредка", теория "стационарной Вселенной" — его скалярной версией, а теория "Большой Матрицы" — его, можно сказать, мнимочисленной версией.
Эти вроде бы абстрактные соображения приведены здесь только для того, чтобы лишний раз напомнить известный латинский афоризм "Ex nihilo nihil", т. е. "Из ничего — ничто" как общепринято истинное суждение. А, поскольку внутри нас и вне нас наличествует, существует, бытийствует некое нечто — значит, оно суть не "само по себе", не "из ничего", но "из чего-то". Из чего же? А, возвращаясь к поставленному выше вопросу — из чего и как создавался длившийся в России не более полувека, то есть в течение активности всего-то двух-трёх поколений, от революций 1917 года до полёта Юрия Гагарина и Карибского кризиса, "сталинский" рывок?
Пока что наиболее системный и полный ответ на этот вопрос предложен в не так давно изданной книге Александра Галушки, Артура Ниязметова и Максима Окулова "Кристалл роста. К русскому экономическому чуду" (далее — "Кристалл роста…"), которая получила множество положительных отзывов со стороны широкого круга не только отечественных, но и зарубежных экспертов, а также массового читателя. В этой книге "сталинская" модель советской экономики была определена как "модель опережения", в рамках которой "предложение опережает и определяет спрос, а не наоборот", активно создаются новые и модернизируются существующие отрасли и производства, "что, в свою очередь, ведёт к увеличению доходов и внутреннего спроса"[2]. Механизм работы данной модели в принятых авторами хронологических рамках 1929-1955 гг. рассмотрен, что стоит ещё раз подчеркнуть, достаточно детально и системно, но вот проблема её ресурсного (в широком смысле) обеспечения оставлена в тени. То есть та самая проблема, которая и была определена выше в качестве ключевой для понимания отечественной (а вместе с тем — и мировой) истории как ХХ, так и нынешнего, XXI века. Истории власти и собственности: и в нашей стране, и за её пределами.
В уже прозвучавшей (а как же иначе? по-другому и быть не могло!) критике "Кристалла роста…" данные моменты присутствуют в открытой форме. "Общее впечатление от книги именно такое и остаётся. Вы работайте, а потом всё, что вы создали, разломают и разграбят", — такова реакция Дмитрия Верхотурова[3]. "К моменту смерти Иосифа Виссарионовича сталинская система — это система, в которой Госплан прессует министерства, министерства прессуют предприятия, а правительство прессует Госплан и время от времени расстреливает его председателей (два предшественника Вознесенского тоже были расстреляны). Да, административное давление подкрепляется экономическими стимулами, за новаторство и перевыполнение планов можно заработать очень приличные деньги, но эту систему начинают разбирать коллективно, не хрущёвским самодурством, а коллективно, потому что она заставляет страдать всех участников. У суперэффективной (промышленность после войны восстановилась за три года) системы не оказывается защитников", — таково мнение Алексея Сафонова[4]. Ряд оценок подобного рода можно существенно расширить сходными высказываниями других авторов, но здесь, наверное, достаточно просто указать на их наличие.
При этом нет особых сомнений в том, что для своего времени Сталин был чуть ли не самым лучшим возможным "хозяином" нашей страны и "мирового коммунистического движения" в целом (пояснение причин, по которым в данном случае использованы кавычки, будут изложены далее отдельно. — В.В.). Точно так же нет особых сомнений в том, что при власти Иосифа Виссарионовича естественные (и все прочие) производительные силы, имевшиеся в распоряжении Советского Союза и ВКП(б)/КПСС, а также частично — и Коминтерна, использовались близко к оптимальному сценарию — причём даже не в краткосрочной, но минимум в среднесрочной (на 10-15 лет) и нередко в долгосрочной (на 25-30 лет) перспективе. Однако остаётся спорной как сама заявленная авторами "Кристалла роста…" на основе архивных данных цена вопроса: "Всего в экономику страны за период 1929–1955 годов вкладывается 1 триллион 428 млрд рублей"[5], — так и источники, из которых и/или за счёт которых (разница двух этих вариантов здесь более чем важна!) эта цена была реально уплачена.
По данному поводу в "Кристалле роста…" можно найти буквально следующее: "Объём капиталовложений в годы первой пятилетки (1929–1932 гг.) равен 61,6 млрд рублей в ценах 1955 года, что составляет около 4% от общего объёма капиталовложений в экономику в рассматриваемый период... Стране приходится "затянуть пояса" и мобилизовать практически все возможные источники: продажу за рубеж золота, драгоценностей, предметов антиквариата и произведений искусства, включая произведения из коллекции Эрмитажа, зерна, леса и лесоматериалов, пушнины, иных природных ресурсов и т.п."[6]. Не правда ли, интригующий момент: всего 4% затрат приходился на первые четыре года выделенного авторами "Кристалла роста…" 26-летнего периода советского рывка — и настолько фантастические результаты были получены "на выходе"?!
Почему эти результаты — фантастические? В данной связи стоит привести ещё две цитаты. Первая из них принадлежит Л.М. Кагановичу, одному из самых известных сталинских сподвижников: "За довоенное время выросло тотально грамотное новое поколение, получившее все условия для своего развития". А вторая, более ранняя, представляет собой фрагмент известного выступления самого И.В. Сталина на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), прошедшем 7 января 1933 года и посвящённом итогам первой пятилетки: "У нас не было чёрной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь. У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь. У нас не было серьёзной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было действительной и серьёзной промышленности по производству современных сельскохозяйственных машин. У нас она есть теперь. У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь. В производстве электрической энергии мы стояли на самом последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест. У нас была одна-единственная угольно-металлургическая база — на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали ещё новую угольно-металлургическую базу — на Востоке, составляющую гордость нашей страны. Мы имели одну-единственную базу текстильной промышленности — на Севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новых базы текстильной промышленности — в Средней Азии и в Западной Сибири. И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы создали их в таком масштабе и таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии"[7].
Оба эти направления инвестиций: и "культурная революция", и индустриализация, — требовали не только гигантских объёмов долгосрочного финансирования, но и точной координации между собой, одно без другого сработать не могло. Также стоит отметить, что приведенные выше слова Сталина были сказаны всего лишь через неполные два года после его же "пророчества" на Первой всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года: "Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут"[8], — и за считанные недели до прихода к власти в Германии гитлеровской НСДАП. То есть, получается, "отец народов" располагал весьма точным прогнозом (или даже расчётом?) дальнейшего развития событий и действовал исходя из весьма жёстких целевых ориентиров и весьма ограниченной ресурсной базы, имевшейся тогда в распоряжении страны.
При этом вовсе нельзя исключать того, что приведенная создателями "Кристалла роста…" цифра действительно соответствует официальным капиталовложениям в экономику СССР за указанный период времени. Но если ориентироваться на реальные общие затраты, включая инфраструктурные, то мы окажемся в диапазоне 200-250 млрд рублей, т.е. втрое-вчетверо больше заявленных 61,6 млрд рублей "в ценах 1955 года". Иными словами, всё там — "правда, только правда, ничего кроме правды, но… не вся правда". Находится там и немалое место для "чуда" или даже для целого комплекса "чудес". Да, в качестве источника финансирования сталинской модели Александр Галушко и его соавторы называют "уникальную двухконтурную финансовую систему сталинского СССР", якобы позволявшую снять инфляционные ограничения на объём денежной массы, направляемой на инвестиции. "Создаются два изолированных друг от друга контура денег — наличный и безналичный. Безналичный денежный контур обеспечивает расчёты между предприятиями и необходимое долгосрочное финансирование капиталовложений в опережающее создание средств производства, наличный денежный контур — расчёты населения и розничный товарооборот"[9].
Но и здесь всё оказывается не так просто: "Логическим продолжением развития двухконтурной денежной модели становится появление института наднациональных денег, ещё одного — международного контура безналичных денег. Вопрос о наднациональной валюте возникает с созданием Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) в 1949 году по инициативе нашей страны с участием Албании, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии и Чехословакии"[10]. То есть создание "трёхконтурной" советской экономики авторы "Кристалла роста…" относят уже к послевоенному времени, оставляя вне фокуса своего внимания такой феномен, как золотой советский червонец, который являлся полным аналогом золотого "николаевского" рубля. Кстати, разве не интересно, что всеми силами отменяя, отрицая и порицая "проклятое прошлое", " советская власть почему-то не отказалась от этого "тяжкого наследия царизма"? Впрочем, тут никакой тайны нет: червонцы в Советской России были введены после знаменитой Генуэзской конференции 1922 года прежде всего как инструмент для обеспечения монополии советского государства на внешнюю торговлю, их введение повлияло на образование единого Советского Союза, в 1923-1947 годах они имели статус расчётной валюты как внутри СССР, так и за рубежом, то есть вплоть до завершения Второй мировой войны и создания Бреттон-Вудской валютной системы.
Так что советская финансово-экономическая модель уже изначально имела вовсе не "двухконтурную", а "трёхконтурную" матрицу денежного обеспечения. И, как отмечалось ещё в авторской статье 2005 года[11], такой же "трёхконтурный" характер приобрела и советская модель управления, в том числе политическая: "Главный, срединный контур здесь занимала официальная экономическая система под управлением блока Минобороны с ВПК. Внутренний контур — так называемая "теневая" (теперь добавил бы: и "потребительская". — В.В.) экономика, находившаяся "под крышей" МВД. Кроме того, существовал и третий, внешний контур экономики: как легальной, так и нелегальной, — который курировался КГБ. Но все эти контуры после ХХ съезда КПСС (1956) уже не объединялись целостной идеологией. И чем дальше, тем в большей мере данные системы функционировали в автономных режимах, подчиняясь "идеологии рынка", то есть "логике денег", чётко выраженной уже так называемыми "косыгинскими" реформами 1965 года... Когда разбалансировка между этими контурами советской экономики достигла определённого критического уровня, их разрыв стал так же неизбежен, как и разрыв контуров теплоносителей Чернобыльской АЭС". Впрочем, сегодня более обоснованным выглядит тезис о том, что система этих контуров на деле вовсе не была выведена из строя, но просто переведена в принципиально иной режим работы.
В заявленной здесь теме ключевое значение имеет то обстоятельство, что каждый из перечисленных выше экономических контуров СССР, по сути, обслуживался собственной валютой: "срединный" контур — в основном, безналичными рублями, "внутренний" контур — наличными рублями, а "внешний" контур — различными видами так называемой СКВ (свободно конвертируемой валюты), в том числе сначала уже упомянутыми выше "золотыми червонцами", идентичными "николаевским" золотым рублям имени С.Ю. Витте, а затем — "переводными" рублями, которые приводились к некоему общему знаменателю. Понятно, что последнее, то есть приведение советских рублей к общему валютному знаменателю с "игрой на обменных курсах" оказалось в полной мере возможным только после общей отвязки доллара США и ряда других "твёрдых" иностранных валют от золота с формированием мировой "валютной змеи" в рамках согласованной только к середине 1970-х годов "ямайской" финансовой системы. Вот этот "внешний", "третий контур" советской валютно-финансовой системы, собственно, и дал название книге, которую вы сейчас читаете.
Здесь важно, что из принципа "Ex nihilo nihil" — пусть не прямо, а косвенно, вспомним в данной связи хотя бы поговорку "Деньги к деньгам", — следует, что и деньги, подобно вещественной материи, могут обладать собственным аналогом некоей "инерционной массы" и, соответственно, силы тяготения, гравитации (о чём — правда, применительно к несколько иной проблематике — говорилось в авторской статье "Кризис будущего — кризис идеального производства"[12], также включенной в настоящее издание в качестве приложения). И, например, тот занимательный факт, что список богатейших семей Флоренции, а также ряда других городов северной Италии, как выяснилось, мало изменился за последние 600 лет[13], только напоминает об этом.
Так распространяется ли закон сохранения материи и энергии на феномен денег — в любой их форме? А если всё-таки распространяется, то из этого должно следовать, что сама сталинская "модель опережения" не могла возникнуть и работать без дополнительных источников финансирования и, что ещё более важно, без точного их учёта и расчёта на них. Ведь, как отмечается в "Кристалле роста…" при описании "сталинской" экономики в годы довоенных пятилеток: "Целевым образом из-за рубежа привлекаются непосредственные носители лучших в мире технологий и закупается необходимая техника. И параллельно с этим восстанавливается отечественная научно-технологическая, образовательная школа"[14]. Вне сомнений, так всё и было, и сталинская "матрица" является хрестоматийным примером четырёхмерной, 4D-модели экономики в действии, но основной вопрос остаётся всё тем же: "За чей счёт банкет?" То есть, опять-таки, кем и как реально покрывался гигантский, более чем 100-миллиардный, в "золотых" ещё червонцах, разрыв финансового баланса Советского Союза в первой пятилетке и далее? Как сказал однажды в личной беседе ныне покойный генерал-лейтенант Лев Яковлевич Рохлин, отвечая на вопрос о том, как ему удался штурм Грозного в январе 1995 года: "Главное при наступлении — обеспечить пути возможного отхода". Здесь важно то, что в условиях "сложного рельефа местности" пути наступления и пути отхода — это зачастую одно и то же. Или, иными словами, "выход из лабиринта находится там же, где и вход в него". А значит, к этому "пороговому" месту входа-выхода стоит присмотреться с максимально возможным вниманием.
Россия как открытая система, или «Большая Россия»
«Если я и видел дальше [других], то лишь потому, что стоял на плечах гигантов…»
Исаак Ньютон, 1676 год
«Самому себе я кажусь всего лишь мальчиком, играющим на морском берегу и развлекающимся тем, что время от времени находит более гладкий камешек или более красивую ракушку, чем обычно, в то время как великий океан истины лежит передо мной неизведанным…»
Исаак Ньютон, 1727 год
Вот уже треть с лишним века наблюдая за идейно-политическими процессами в отечественном коммуникативном пространстве и по мере возможности участвуя в них, считаю нужным отметить одну системную особенность или, вернее, даже системную странность происходящего. Эта странность заключается в том, что все известные автору участники указанных процессов, независимо от вектора их убеждений: либерального, социалистического, патриотического и т.д., — а также от объёма и качества своих знаний, почему-то пребывают (или делают вид, что пребывают) в полной уверенности, будто современная Российская Федерация, вопреки своему официальному статусу государства-правопродолжателя и правопреемника СССР, является некоей закрытой системой, не выходящей за пределы своих национальных границ и, что самое важное, не имеет практически ничего общего с красной коммунистической сверхдержавой, своей предшественницей на соответствующей части "постсоветского пространства".
Хотя даже самые минимальные, недолгие и неглубокие, раздумья в данном направлении неизбежно ведут к выводу о том, что настолько быстрое и бесследное исчезновение структур подобного уровня и масштаба невозможно в принципе. Самым близким к Советскому Союзу и КПСС (а потому и любезным для множества отечественных и западных либералов — "тоталитаризм" же, по Ханне Арендт! — В.В.) системным аналогом являются в данном отношении, конечно же, нацистский Третий рейх и гитлеровская НСДАП. Но даже эту связку, несмотря на короткий, сравнительно с КПСС/СССР, срок её существования, а также полную капитуляцию по итогам Второй мировой войны со всеми программами последующей денацификации Германии, "разрушить до основанья" так и не удалось (см. по этому поводу, например, документы Нюрнбергского процесса, историю IG Farbenindustrie AG или ситуацию с нынешней Украиной). А вот применительно к Советскому Союзу и КПСС — напротив, по умолчанию считается, что именно так всё и случилось, никаких концов нигде не сыскать, забудьте…
Ещё раз надо сказать: подобное в нашей стране и с нашей страной происходит уже не впервые и не единожды. Столь же быстро и по видимости бесследно в 1917 году, то есть почти за три четверти века до развала СССР, на глазах у всего мира развалилась, растаяла и исчезла Российская империя, что вызвало откровенное недоумение, и то смешанное со злорадством, разве что у Василия Розанова в его "Апокалипсисе нашего времени" (1917-1918): "Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три... Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей… Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска, и не осталось рабочего класса. Чтó же осталось-то? Странным образом — буквально ничего…" Впрочем, тогда ещё длилась Первая мировая война, по итогам которой вскоре за Российской отошли в небытие (или инобытие?) ещё три империи: Германская (Гогенцоллернов), Австро-Венгерская (Габсбургов) и Османская, оставив Британскую империю вроде бы наедине с незаходящим над ней солнцем. А в 1991 году аналогичная распаду Российской империи ситуация ещё раз повторилась уже с Советским Союзом... Что это: случайное совпадение или же за ней стоит некая скрытая от нашего понимания закономерность? И если — всё же последнее, то насколько естественный/природный/стихийный характер данная закономерность носит?
Но, так или иначе, в результате реальная преемница СССР, глобальная открытая система, или даже (вновь обращаясь к предпосланным этой книге путинским эпиграфам) "система систем", которую автор предпочитает — здесь и далее по тексту — именовать "Большой Россией", воспринимается в качестве локальной и закрытой системы, известной под названием "Российской Федерации", не выходящей (до поры до времени) за пределы своих государственных границ — кроме внешней торговли, разумеется. Но почему-то в эту странную, как отмечено выше, игру (типа "Барыни": "да" и "нет" не говорить, чёрное и белое не называть!) с нешуточной серьёзностью и уже не первое десятилетие увлечённо играют и власть предержащие, и оппозиционеры всех сортов, и учёные-эксперты, и журналисты, и прочие "властители дум", они же "лидеры общественного мнения" (ЛОМы, в принятом ныне сокращении).
Ещё парадоксальнее, что в ту же самую игру не менее увлечённо играли и продолжают играть практически все зарубежные политики, для которых Россия вот уже более десяти лет — не более чем "страна-изгой", "страна-бензоколонка" с "разорванной в клочья экономикой". Впрочем, с их стороны эта игра, как правило, сопровождается сетованиями о том, что — ну, как же так?! — при экономике столь мизерного объёма (всего 2% номинального мирового ВВП!) и с такими "плохими картами" в политике "кремлёвскому режиму" удаётся не только держать удары, но даже изменять глобальный стратегический баланс в свою пользу, что уже проявилось, помимо всего прочего, и в ходе специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины, а также введенных вследствие неё "альянсом демократий" "санкций из ада". У автора нет никаких оснований подозревать всех этих столь уважаемых людей в какой-либо ущербности либо неадекватности мышления, а потому остаётся лишь предположить, что кто-то из них (видимо, всё-таки явное меньшинство) находится внутри данного игрового пространства-времени, где им, по многим параметрам, чрезвычайно интересно и приятно находиться, а кто-то (количественно подавляющее большинство) — вне этого пространства и даже доступа к нему.
Что самое показательное, вопрос о реальной "тяготеющей массе" экономики "Большой России" при этом вообще не поднимается, обходится стороной. В лучшем случае признаётся, что доля "реального сектора" (то есть промышленности, сельского хозяйства, строительства и транспорта) в экономике нашей страны несколько выше, чем у "развитых" государств коллективного Запада. И это правда. Но главная проблема здесь даже не в том, что сам показатель внутреннего валового продукта, или ВВП (по-английски — Gross Domestic Product, GDP) трижды фальсифицирован уже изначально. В первой своей итерации он ставит знак равенства между реальным объёмом производства/потребления товаров и услуг с их денежной стоимостью, приведенной к доллару США по обменному курсу национальных валют (номинальный ВВП). И это ложный знак равенства. Во второй своей итерации он ставит такой же ложный знак равенства между внутренними потребительскими стандартами разных государств, наглядным свидетельством чего являются, в частности, знаменитый "индекс биг-мака" и показатель ВВП по "паритету покупательной способности" (ВВП ППС). Наконец, в третьей своей итерации данный показатель ставит ложный знак равенства между формальной и реальной юрисдикциями производства/потребления, что принципиально искажает весь комплекс отношений власти и собственности: как во "внутригосударственных", так и в "международных" аспектах.
В эпиграф этой главки не случайно вынесены два известных изречения создателя классической физики, разделённые между собой почти полувеком его жизни. При сопоставлении этих изречений интересна, прежде всего, судьба тех "гигантов", на чьих плечах (или, может быть, на чьих руках?) так уверенно чувствовал себя и откуда дальше всех современников смотрел Исаак Ньютон в своей молодости. Как можно видеть, к концу жизни упоминания об этих "гигантах" у него уже нет (кстати, куда они делись — бесследно ушли в прибрежный песок, оставив постаревшего учёного один на один с "великим океаном истины"? или же сам он вырос, продолжая при этом чувствовать себя "маленьким мальчиком"?). Возможно, многолетняя служба сэра Исаака главой (хранителем) Монетного двора Английского королевства, сыграла при этом определённую роль? Но к этому моменту мы ещё вернёмся.
Здесь же обращение к фигуре великого физика, открывшего, согласно известной легенде, закон всемирного тяготения благодаря яблоку, которое упало ему на голову в осеннем саду, вызвано попыткой на системном уровне сопоставить свойства двух "масс": денежной и физической. Такая попытка окажется ещё более кстати, если принять во внимание выявленное уже в конце ХХ века расхождение наблюдаемой картины Вселенной с теоретическими представлениями о её физической сущности. Данное расхождение, если описать его в максимально простом и понятном виде, сводится к тому факту, что расширение наблюдаемой Вселенной происходит таким образом, как если бы она была примерно в 20 раз массивнее, чем высчитывается на основе наблюдений и экспериментов. Отсюда — и гипотеза о существовании феноменов "тёмной материи" и "тёмной энергии", на которые, согласно самой популярной сегодня космологической "модели Λ-CDM", приходятся доли соответственно в 25% и в 70% массы Вселенной, в доступных же для нашего наблюдения, "обычных" формах материи и энергии находится лишь 5%.
Если задаться вопросом о том, какими по своей "тяготеющей массе" могут быть финансово-экономические аналоги "тёмной материи" и "тёмной энергии" для "Большой России", то окажется, что ответить на него с приемлемой степенью точности почти невозможно, в том числе — по причине отмеченной выше неизведанности для внешних наблюдателей "Мирового океана" власти и собственности в целом. Но некоторые моменты вполне поддаются оценке — хотя и весьма приблизительной. Если брать соотношение ВВП (Grand Domestic Product, GDP) США, равного в 2021 году примерно 23 трлн долл., к их совокупному национальному богатству (Total National Assets, TNA) этой страны, тогда же составлявшему 183,4 трлн долл., то данное соотношение, GDP/TNA окажется на уровне 12,54%. Согласно данным 2022 года, американский GDP достиг 25,463 трлн долл., TNA — 200,916 трлн долл., а соотношение GDP/TNA — 12,67%. То есть США ежегодно воспроизводят примерно восьмую часть от имеющейся у них экономической базы (в денежном выражении, что более-менее сглаживает взаимные погрешности оценок). Каким образом далее распределяются эти блага внутри и вовне Соединённых Штатов, какие там фонды потребления, накопления, как растёт при этом федеральный долг, и так далее — тема практически бесконечная, неисчерпаемая и, несмотря на обилие статистических данных, плохо изученная, но здесь важно определить уровень, так сказать, "первичной эффективности" современной экономической системы в целом, чтобы на эту "ось координат" проецировать и различными способами соотносить с ней иные получаемые нами данные.
Сразу следует сказать, что соотношение GDP/TNA можно сопоставить с известным показателем финансовой оценки корпоративной деятельности Е/Р (чистая прибыль/капитализация), хотя они, разумеется, далеко не идентичны по своему смыслу. Но, например, для России её национальное богатство в 2016 году (пока — последней отсечке времени, для которой есть открытые данные по этому показателю) оценивалось в 375 трлн рублей, а вот её ВВП за тот же год — в 85,6 трлн рублей, то есть в данном случае показатель GDP/TNA был равен 22,8%, или почти вдвое больше, чем для США. О чём эта разница свидетельствует? О более высокой "первичной эффективности" российской экономики по сравнению с американской? Или же о том, что оценка национального богатства России существенно занижена, а показатель TNA для США, напротив, завышен?
Скорее всего, налицо сочетание этих факторов. Если брать российский ВВП всё того же 2016 года не по номиналу, а по паритету покупательной способности (ВВП ППС), то он, согласно данным МВФ, составлял 3,745 трлн долл. Иными словами, "паритетный" среднегодовой обменный курс отечественной валюты составлял 22,857 рублей за доллар, что было почти втрое выше "номинального" (66,9 рублей за доллар). Но даже если рассчитывать всё национальное богатство России 2016 года по этому "паритетному" курсу, то оно составляло всего лишь 16,4 трлн долл., или примерно на порядок меньше соответствующего показателя США. Долгое время такой уникально заниженный относительно паритета покупательной способности номинальный обменный курс отечественной национальной валюты рассматривался (и мной в том числе) как одно из бесспорных свидетельств вопиющей дискриминации России в мировой торговле — дискриминации, благодаря которой страны и корпорации коллективного Запада получили возможность минимум втрое недоплачивать за поставляемые с территории РФ на мировой рынок товары и услуги, а также получать сверхдоходы за обратные, импортные операции. Но впоследствии эта точка зрения претерпела некоторые изменения.
Прежде всего — потому что такая ситуация длится в течение всего "постсоветского" периода отечественной истории, то есть уже более 30 лет подряд, а скорее всего — и гораздо дольше. Следовательно, она не воспринимается в качестве некоего "камня преткновения" на высших и даже на средних уровнях отечественной системы управления, то есть всех всё устраивает. Опять же, здесь тема для отдельного исследования: какие суммы за эти годы "ушли" из Российской Федерации? Не говоря уже о том, куда они уходят, т.е. об установлении хотя бы приблизительного круга выгодоприобретателей (бенефициаров) такого "ухода". Но понятно, что в любом случае данные суммы исчисляются триллионами долларов ежегодно, а в число бенефициаров входят те российские корпорации, которые работают на внешнем рынке. Кстати, все "белые" российские активы за рубежом по состоянию на 1 января 2022 года оценивались суммой в 1,6 трлн долл. И если предположить, что они являются только "верхушкой айсберга" (а все большие системы такого рода, в общем, должны быть устроены примерно одинаково), то примерно 90% массы "российских" активов за рубежом обязаны находиться в скрытом, "подводном" положении. Следовательно, общий объём такой "тёмной материи денег" может достигать примерно тех же 16-17 трлн долл., которые составляют официальное национальное богатство Российской Федерации. Иными словами, здесь существует фактически вторая, невидимая и скрытая Россия, границы которой действительно "нигде не кончаются", своего рода имагинация легендарного Китеж-града, только ушедшего не на дно озера Светлояр, а в толщу мирового финансового океана. И даже сравнивать с ней пресловутую "теневую экономику" внутри нашей страны, доля которой в национальном ВВП, по расчётам, к 2022 году снизилась примерно до 9-10%, не имеет смысла — не столько в количественном, сколько в качественном отношении, это явления принципиально разного порядка.
Опять же, трудно хотя бы приблизительно оценить, в какой мере данная денежная масса пересекается и взаимодействует с теми деньгами, которыми оперируют частные инвестиционные фонды, типа BlackRock, Vanguard Group, Fidelity Investments, State Street Corporation и другие, под чьим контролем, как сообщалось, на конец 2022 года находились активы общей стоимостью не менее 64 трлн долл., но понятно, что, во-первых, такие пересечения неизбежно существуют, а во-вторых — что "Большая Россия" и эти глобальные финансовые монстры являются феноменами одного и того же порядка, то есть их структура и формы деятельности вполне сопоставимы между собой. Но если это так, то первичная эффективность незримой, "скрытой", "тёмной", "подводной" части экономики "Большой России" должна в целом составлять минимум 2 трлн долл. в год, что примерно соответствует ВВП такой страны, как Италия. Минимум — поскольку все приведенные выше цифры даются по нижней границе диапазона. Причём весь объём производимого в рамках "большой России" ВВП по факту является скрытым экспортом, в том числе на территорию РФ, а получаемые в рамках подобной деятельности доходы, расходы, долги и прибыли вообще никак нигде не учитываются — например, при определении чистой международной инвестиционной позиции (Net-International Investing Position, NIIP) нашей страны, которая на конец 2021 года официально составляла 612,5 млрд долл., на конец июня 2022-го, то есть уже после начала СВО — 611,4 млрд долл., а на конец июня 2023-го — почти 816,6 млрд долл., поскольку формально это — активы инвесторов из иных государственных юрисдикций, с Россией никак не ассоциированных.
Возвращаясь к теме нашей страны как открытой системы "Большая Россия", следует заметить, что, согласно данным ЦБ РФ, номинальный российский ВВП в "довоенном" 2021 году достиг отметки в 1,78 трлн долл. (130,795 трлн рублей), объём экспорта — 491,58 млрд долл., импорта — 293,42 млрд долл., а профицит торгового баланса — 198,16 млрд долл., то есть с внешней торговлей было связано более 44% номинальной стоимости национального ВВП России. Для сравнения: объём внешней торговли КНР за 2021 год составил 6,05 трлн долл., или 33,6% от её номинального ВВП, оцененного в 17,98 трлн долл. У США за тот же 2021 год на долю внешней торговли пришлось 5,915 трлн долл. (экспорт — 2,528 трлн долл., импорт — 3,387 трлн долл.) или всего лишь 25,7% их ВВП. Да, "в реале" последнюю цифру стоит существенно увеличить за счёт гигантских доходов американских ТНК, формально получаемых в иных юрисдикциях, включая офшорные. Но если к аналогичным российским данным добавить обозначенные цифры ВВП зарубежной части "Большой России", то получится, что отечественная экономика имеет не менее и даже более "открытый" характер, чем американская или китайская, а её "скрытая масса", она же "тёмная материя" (TNA) и "тёмная энергия" (GDP) делает "Большую Россию" в целом третьей-четвёртой экономикой мира — после США и КНР (исключительно в таком ранжировании, а не наоборот, поскольку, стоит повторить, "американские" корпорации работают по всему миру намного активнее, чем китайские, в том числе — и в формальной юрисдикции самогó "красного дракона"), т.е. примерно на одном уровне с экономикой "Большой Британии".
Конечно, более чем уместно задаться вопросом о том, насколько обозначенная автором картина существования "Большой России" в качестве одного из крупнейших акторов современной мировой экономики и политики соответствует действительности, а насколько — является аберрациями зрения, миражами, иллюзиями или даже фантазиями конспирологического характера? По крайней мере, сам автор, вполне понимая сложность и важность поднимаемой здесь темы, на протяжении всё тех же трёх с лишним десятилетий своего нахождения в данной "медиаповестке", задавался этим вопросом в различных вариантах и с разных позиций. Собственно, сама эта книга представляет собой в доступной автору мере аппроксимацию обозначенного выше феномена, то есть обозначение, хотя бы в первом приближении, его границ.
И здесь самое время ещё раз обратиться к эпиграфам, взятым из наследия Исаака Ньютона и ещё раз подчеркнуть: мир власти и собственности, включающий в себя также и мир денег как знаков этой власти и собственности, является неведомым нам океаном, в глубинах которого, не исключено, водятся такие "формы жизни", которые нам, привыкшим "искать и разглядывать камни и ракушки" на берегу, даже трудно себе представить. А потому, когда происходят — не так часто, но всё-таки происходят — некие "всплытия монстров", мы оказываемся не в состоянии их более-менее адекватно описать или хотя бы даже идентифицировать и правильно назвать увиденное нами. В данной связи можно обратиться к не столь уж давней истории, не единожды в разных вариантах частично озвученной, но от того не менее показательной и поучительной. Более того, она до сих пор не закончена и при определённых комбинациях обстоятельств в какой-то момент способна заново "всплыть на поверхность", — только уже с иными "действующими лицами и исполнителями".
Интродукция №1.
Сказ о Бараке Обаме, Джейкобе Лью, виргинском офшоре и Её Величестве Елизавете II
Когда 44-й президент США и на тот момент уже лауреат Нобелевской премии мира Барак Хусейн Обама договорился (не самолично, разумеется) об условиях продления в декабре 2012 года комплекса эмиссионных и прочих полномочий Федеральной резервной системы на очередные 99 лет, после чего был триумфально переизбран на свой второй четырёхлетний срок в Белом доме, то после его инаугурационной церемонии были проведены (опять же, не самолично Обамой) некоторые перестановки в Белом доме. Так, на посту госсекретаря (министра иностранных дел) США небезызвестную Хиллари Клинтон заменил тогда Джон Керри, близкий друг семьи Кеннеди (напомним, что бессменный вице-президент при Обаме и нынешний 46-й президент Соединённых Штатов Джо Байден — тоже католик, как и клан Кеннеди, и этот момент будет немаловажен в свете дальнейшего повествования). А вот Тимоти Гайтнер, протестант немецкого происхождения, в новом составе президентской администрации уступил кресло министра финансов ортодоксальному иудею Джейкобу Лью (в первый срок Обамы, в 2009-2013 гг., был главой администрации Белого дома), который начал проводить на практике некоторые значимые идеи относительно контроля за обращением и налогообложением долларов США на мировом рынке.
Почти сразу же после этого нового назначения мистера Лью по его поручению в марте 2013 года на расположенные в Карибском море Британские Виргинские острова (БВО) высадился небольшой, примерно в три десятка человек, десант специалистов из американской финансовой полиции. Вроде бы ничего особенного, такие делегации регулярно паслись там и раньше, но этот десант состоял вовсе не из любителей собственно "зелени" и горячей местной экзотики, а из "финансовых рейнджеров", которых интересовал весь круг долларовых транзакций расположенных на данной территории офшорных структур — под флагом необходимости уплаты соответствующих налогов с этих транзакций в казну Соединённых Штатов.
Поработать по этой теме им удалось, как скупо сообщали немногочисленные источники, недолго: буквально сразу же из Лондона в Белый дом (и, видимо, не только в Белый дом) поступило требование убрать игривые ковбойские ручки из потайных карманов Её Величества Елизаветы II (и, видимо, не только Её Величества), немедленно прекратив деятельность "рейнджеров". Данное требование, что важно, носило не вполне официальный, а отчасти даже личный характер, что делало его ещё более весомым и чуть ли не обязательным к выполнению. И посланцам из ведомства Джейкоба Лью пришлось покинуть БВО, как говорится, "впереди собственного визга" — хотя разумеется, всё происходило в полной тишине, которую так любят большие деньги. Тем не менее, за отведенный им срок "рейнджеры" Минфина США якобы установили, что размещённые в данном офшоре компании управляют по всему миру активами в размере около 6 трлн долл., из которых почти треть приходилась на долю структур, в чьём руководстве массово присутствовали выходцы из государств постсоветского пространства и стран Восточной Европы.
Скудость имеющейся информации не позволяет утверждать, кем эти люди были в реальности: нанятыми в качестве зиц-председателей "гастарбайтерами", или же реальными топ-менеджерами и даже прямыми представителями бенефициаров данных финансовых потоков. Но понятно, что подобная "стройность рядов" не могла возникнуть уж совсем на пустом месте и случайно, "самотёком". А БВО — пусть и общепризнанная "офшорная гавань", удобно расположенная недалеко от Соединённых Штатов, да ещё с американским долларом в качестве операционной валюты и британским монархом в качестве главы государства, — но далеко не единственная среди подобных "гаваней", через которые безостановочно "крутятся" гигантские суммы, измеряемые десятками триллионов долларов. Понятно, что некая толика от таких прокруток безостановочно "капает" в карманы династии Виндзоров и переплетённых между собой родственными связями прочих владетельных домов "старой Европы": из Нидерландов, Испании, Люксембурга, Лихтенштейна, Монако и т. д.
Зато месть Америке (не Обаме лично) со стороны "бабушки Лизы", ныне уже отошедшей в мир иной, который трудно назвать лучшим для неё, была неприметна, но по-своему страшна: уже полностью подготовленное и согласованное к середине 2013 года вторжение США (вместе с их союзниками) в Сирию под флагом свержения "кровавого диктатора Башара Асада" спустили на тормозах, а фокус усилий коллективного Запада оказался перемещён с Ближнего Востока на Украину, где — внезапно и совершенно неожиданно для внешнего наблюдателя — возник "евромайдан". Далее последовали "революция достоинства", "Крымская весна" и "антибандеровское" восстание Донбасса с последующими Минскими соглашениями. На осень 2015 года практически одновременно пришлись начало российской военной операции в Сирии и визит Си Цзиньпина в Лондон, затем, уже в 2016 году, случились неожиданный референдум по "брекзиту", столь же неожиданная победа Дональда Трампа на президентских выборах в США, началось триумфальное на тот момент шествие биткоина и других криптовалют, далее везде…
Конечно, будь всё ладно на глобальном рынке, эта лавина вообще не стронулась бы с места, но в результате финансового по форме, а по сути — системного кризиса 2008-2009 гг. установленная по итогам горбачёвской "перестройки" и ельцинских "рыночных реформ" модель однополярного мира Pax Americana окончательно исчерпала свой рабочий ресурс и перешла в режим положительной обратной связи, то есть саморазрушения и самоуничтожения. Возможно, в случае правильного "техобслуживания" данная модель могла бы протянуть ещё десяток-другой лет, но её пользователи оказались, мягко говоря, большими оригиналами, "убившими" заложенный там функционал гораздо раньше, чем ожидалось. Не без сторонней помощи, конечно.
С точки зрения общецивилизационного перехода от неолита к ноолиту всё это существенного значения не имеет, но в частности, для отдельных стран и народов, нередко превращается в вопрос их жизни и смерти. Помните песню из популярного советского телесериала "Следствие ведут ЗнаТоКи" с припевом "Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет…"? Примерно в том же духе сейчас звучит: "Если кто-то кое-где у нас порой просто жить не сможет…" Что наглядно можно видеть на примере не только специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины, но также разгорающегося энергетического, продовольственного и прочих взаимосвязанных между собой кризисов, сливающихся в новую волну глобального системного кризиса, в его "второй вал" ("первый вал" в форме кризиса ликвидности пришёлся, как известно, на 2008-2010 годы)
Глобализация, глобализм и мондиализм.
«Как государство богатеет,
И чем живёт, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет…»
Александр Пушкин, русский поэт, 1823 год
«Доллар — это наши деньги и ваша проблема…»
Джон Коннали, министр финансов США, 1971 год
Вообще, тема офшоров, этих международных "налоговых убежищ", получила широкий резонанс уже после самоликвидации Советского Союза, хотя элементом business as usual, то есть обычной экономической практики, их использование стало гораздо раньше, в период между исполнительным указом 37-го президента США Ричарда Никсона о временной приостановке обмена долларов на золото от 15 августа 1971 года и окончательным утверждением Ямайской валютной системы 8 января 1976 года. Эти четыре с небольшим года были насыщены множеством событий, которые сейчас, оглядываясь в прошлое, следует признать чрезвычайно важными и даже эпохальными, но даже среди них утверждение "фиатного" доллара в качестве "мировой валюты номер один", а также главной финансовой опоры современного "глобального рынка" выделяется уникальным масштабом и значением. Анализу этой уникальности и её общецивилизационным последствиям посвящена отдельная главка данной книги, здесь же речь пойдёт несколько об ином. О глобализации.
Мы привычно говорим о "двух сторонах медали" или про "обратную сторону Луны". В процессе глобализации точно так же, как аверс и реверс на монетах, одновременно и неотрывно друг от друга присутствуют глобализация и "глобализация".
Глобализация как таковая — это, прежде всего, общекультурный (то есть касающийся культуры в целом как совокупного способа бытия современной цивилизации) феномен, представляющий собой массовый обмен информацией, говоря нынешним языком, "в онлайн-режиме", и в некотором смысле — возврат человечества, уже на основе новой суммы технологий, к "докнижным" и отчасти даже к "дописьменным" временам.
Первой ласточкой этого процесса глобализации можно считать запуск Советским Союзом искусственного спутника Земли 19 октября 1957 года, затем после Карибского кризиса 1962 года была установлена постоянная "горячая линия" связи между Белым Домом и Кремлём, а ключевым системообразующим элементом (претрактором) глобализации стало смыкание первого "мирового кольца" оптико-волоконной связи у города Владивостока в конце августа 1994 года. После чего, собственно, все информационные (а вместе с ними и финансовые, поскольку деньги, по глубокому убеждению автора, имеют информационную природу) потоки приобрели нынешнее глобальное качество — наподобие того, как жидкий гелий при температуре 4,2°К скачкообразно приобретает качество сверхпроводимости.
Такова, если вкратце, объективная технологическая основа процесса глобализации, и этот процесс, если использовать широко распространённую и хорошо известную марксистскую терминологию, является одним из этапов развития производительных сил человеческого общества с их переходом на более высокий уровень, качественно изменяющий и систему производственных отношений. Разумеется, результативно "противостоять" этому процессу можно лишь одним-единственным путём: всячески помогая его дальнейшему развитию.
Но при этом, наряду с объективным процессом глобализации существует и "глобализация" как его тень, как попытка определённых общественно-политических сил современного мира, прежде всего связанных с коллективным Западом, монополизировать управление процессом глобализации в своих интересах и для достижения собственных целей. В данной связи достаточно упомянуть о том, что всем хорошо известный интернет создавался по заказу Пентагона и до сих пор имеет "закрытые" сегменты, которые используются по преимуществу или даже исключительно американскими военно-политическими структурами.
То же самое касается актуальных трактовок так называемого "авторского права" (включая "международное авторское право"), способствующих монополизации и отчуждению определенных категорий идеального продукта с установлением монопольно высоких цен на них (например, программное обеспечение, аудио- и видеопродукция и т.д.) с ограничением прав: как активных, так и пассивных, — их покупателя (пользователя), вплоть до управляемой извне трансформации самого этого покупателя (пользователя). В том числе — при помощи "цифровизации" экономики и перехода от нынешних "фиатных" валют к валютам "цифровым" ("цифератным").
Данный момент настолько важен и ощутим, что подобные финансовые следствия нередко выдаются за саму суть глобализации. В частности, один из первых отечественных исследователей данной проблематики Михаил Делягин давал следующее определение: "Глобализация — это процесс формирования и последующего развития единого общемирового финансово-экономического пространства (выделено мной. — В.В.) на базе новых, преимущественно компьютерных технологий"[15]. Понятно, что данная характеристика касается не столько глобализации как таковой, сколько "глобализации". И между двумя этими взаимосвязанными процессами, конечно, существуют различия, которые необходимо учитывать. Точно так же, как необходимо учитывать разницу, которая существует между двумя разными вариантами "глобализации".
Уже в середине 1970-х годов, после подписания Хельсинкских соглашений и создания упомянутой выше Ямайской валютной системы, по сути, было договорено и зафиксировано, что многолетняя "холодная война" в рамках "двухполярного мира", разделённого на капиталистическую и социалистическую системы, завершится самоликвидацией Советского Союза (не "победой свободного мира", а "самоликвидацией Советского Союза" — это принципиально разные вещи). И уже тогда внутри центров управления коллективного Запада, с подачи их "think tanks" ("танки мыслей" — такой перевод, сохраняющий "боевую агрессию" оригинального термина представляется в гораздо большей степени адекватным, чем нейтрально-привычные "мозговые центры") были разработаны два основных сценария для будущего мира. Один из них, преимущественно реализованный на практике, хорошо знаком нам сегодня под названием "глобализм" и является общеупотребительным, а вот второй, нереализованный, под названием "мондиализм", — ныне практически забыт. Хотя ещё не так давно, в середине 1980-х он был намного известнее и популярнее своего "брата-близнеца" и конкурента.
Сегодня по умолчанию подразумевается, что исходящий из англосферы термин "глобализм" и франкоязычный термин "мондиализм" означают одно и то же, что это просто синонимы, один из которых просто оказался "удобнее", а потому "удачливее" другого. Но в действительности это не так. Разница между терминами "глобализм" и "мондиализм" не просто существует, а носит вовсе не формально-стилистический — как, например, в случае "бегемот/гиппопотам", — но существенный системно-смысловой характер. И заключается эта разница, прежде всего, в том, что проектный вариант "мондиализма" подразумевал формирование в мире единой, транснациональной и наднациональной, "элиты" — независимо от расы, пола, вероисповедания и прочих частных характеристик её представителей. Основой же их "элитарности" должна была стать единая мировая валюта. Ярче всего данный проект грядущего был описан в известной книге Жака Аттали "Линии горизонта" (1992), этой лебединой песне "мондиализма", который тогда уже потерпел катастрофическое поражение в не слишком заметной, но оттого не менее жестокой битве против "глобализма", — битве, которая в видимом военно-политическом измерении была ознаменована "войной в Заливе" 1990-1991 годов, а затем — и затянувшимся на 1991-1993 годы "распадом СССР". При этом основным оператором "глобализма" обычно именовали условный "клан Рокфеллеров", а основным оператором "мондиализма" — столь же условный "клан Ротшильдов".
Здесь важно отметить, что в ходе "перестройки" бóльшая часть советской "номенклатуры", включая её лидера в лице Михаила Горбачёва изначально "подписывалась" вовсе не на "глобализм по-американски", а на "мондиализм по-общечеловечески", который предполагал сетевую (не "многополярную", но именно сетевую, условно "бесполярную") структуру элит единого "конвергированного" человечества. Но как только "перестроечный" СССР начал вывод своих войск из Восточной Европы и подписал договор СНВ, "лучший немец", обеспечивший объединение Германии, стал больше не нужен, а его место в Кремле занял полностью сориентированный на Соединённые Штаты Борис Ельцин. То есть момент самоликвидации (банкротства) Советского Союза был использован для реализации совсем иного проектного варианта — не "общечеловеческого" "мондиализма", но "глобализма", с "однополярным миром" Pax Americana и долларом США в качестве "мировой валюты номер один".
Могло ли развитие событий в конце 1980-х—начале 1990-х годов пойти по иному: не "глобалистскому", но "мондиалистскому", — пути? Мог ли тогда вместо Pax Americana возникнуть мир "новых кочевников" Жака Аттали и "конца истории" Фрэнсиса Фукуямы, которые провозглашали вовсе не триумф США, но "триумф западной либеральной демократии" в целом? Судя по всему, нет, не могло. Господство "империи доллара" закладывалось уже в отказе президента США Ричарда Никсона от золотодевизного стандарта национальной валюты в августе 1971 года. Закладывалось оно и в Смитсоновские соглашения декабря того же года, главный "мотор" которых, министр финансов Соединённых Штатов Джон Конноли, тогда же озвучил вынесенную в эпиграф этой главки сакраментальную фразу о том, чьими деньгами и чьей проблемой является американский доллар. Закладывалось оно и в Ямайскую валютную систему, и в "соглашения отеля Plaza", подписанные США, Великобританией, Францией, ФРГ и Японией 22 сентября 1985 года.
То есть американские "глобалисты", используя подавляющее на тот момент комплексное превосходство Соединённых Штатов над остальными странами мира, в том числе над своими союзниками (поскольку Советский Союз видимо "выключился" из мирового баланса сил вследствие военно-политического распада и внутренних социально-экономических "рыночных реформ", а КНР была на тот момент ещё относительно отсталым и слабым государством), в явочном порядке навязали всему миру максимально выгодные для себя условия международного взаимодействия (ныне — пресловутый "порядок, основанный на правилах"). Вследствие чего фактами мировой истории стали и "путч ГКЧП", и "Беловежские соглашения", и расстрел Верховного Совета России в "чёрном октябре" 1993 года, и поэтапный раздел Югославии, и "события 9/11", после которых США вторглись в Афганистан (наркотики) и в Ирак (нефть), уже открыто, без всяких масок, диктуя свою волю остальному миру. И, хотя далеко не всех союзников США по "свободному (или свободно конвертируемому?) миру" подобная трансформация устраивала, "против лома нет приёма", а иного, альтернативного американскому, "лома" на тот момент в мире не существовало.
Но неоспоримую победу глобалистского "однополярного мира" Pax Americana трудно назвать полной или, тем более, окончательной. Даже не потому, что она, эта победа как-то оспаривалась непосредственно "мондиалистами" (хотя, конечно же, оспаривалась, проявлением чего стал не только описанный выше казус с офшором на Британских Виргинских островах или куда более известное "дело Доминика Стросс-Кана", но и постоянные на протяжении 1990-х—2010-х годов попытки МВФ, который традиционно возглавляется представителями французской ветви дома Ротшильдов, заменить доллар новой мировой валютой). Нет, проблемными для "глобалистов" стали, прежде всего, системная деградация реального сектора и инфраструктуры экономики США на фоне как быстрого развития китайского "красного дракона", так и сохранения, с последующей модернизацией, российского военно-технологического потенциала.
Что касается феномена КНР, то он обычно рассматривается как одно из следствий формирования глобального рынка и обслуживающей этот рынок финансовой "империи доллара", что привело к постепенному выносу производств американских и в целом западных ТНК за пределы национальных юрисдикций с целью увеличения прибылей за счет сокращения затрат на рабочую силу и снижения налогообложения. В ВВП США доля реального сектора экономики за период 1990-2020 гг. снизилась почти в полтора раза, с 34% до 22%, а дефицит внешнеторгового баланса был не только постоянным, но имел тенденцию к увеличению. Так, за десятилетие 1992-2001 гг. его накопленная величина составила 1,442 трлн долл., за 2002-2011 гг. — 5,832 трлн долл., за 2012-2021 гг. — 6,06 трлн долл. По итогам 2022 года этот показатель достиг рекордных 948 млрд долл. Итого — почти 12 трлн долл. за тридцать лет.
Тем не менее, главным бенефициаром эпохи глобализма по-американски, эпохи "однополярного мира" Pax Americana оказались вовсе не США, а континентальный Китай. Данное утверждение выглядит парадоксальным, однако оно отражает, скорее, даже историческое правило, чем исключение из него. Точно так же главным бенефициаром "золотого века Испании" к середине XVII столетия оказалась Англия, а главным бенефициаром Pax Britannica 1815-1914 гг. — сами Соединённые Штаты. Золото и серебро, ввозимые Испанией из своих американских колоний, не смогли компенсировать отсутствие или неразвитость у неё ряда реальных производств. Точно так же золотой фунт стерлингов не помог Великобритании сохранить мировое господство, достигнутое ею в ходе промышленной революции XVIII—начала XIX века. Видимо, та же судьба (и по сходным причинам) в не столь отдалённом будущем постигнет и основанное на фиатном долларе "глобальное лидерство" Соединённых Штатов Америки.
Если вновь обратиться к цифрам, то окажется, что в 1981-1990 гг., т.е. за первое десятилетие знаменитых "реформ Дэн Сяопина" ВВП КНР вырос всего на 30,5%, с 305,3 до 398,6 млрд долл., за следующее, 1991-2000 гг., — уже в 3 раза, до 1215 млрд долл., за 2001-2010 гг. — почти в 5 раз, до 6066 млрд долл., а за 2011-2020 гг. (здесь общепризнанных данных в связи с COVID-19 пока нет) — ещё почти в 2,5 раза, до 14657 млрд долл. Итого — экономический рост в 48 раз за 40 лет и неоспоримый статус "мастерской мира XXI века". За последние 25 лет практически весь глобальный экономический рост (включая рост потребления первичной энергии) оказался сосредоточен в КНР. И, если не считать крохотной (менее 1 млн населения) Экваториальной Гвинеи, то по относительному росту национальной экономики в сопоставимых ценах за период 1990–2020 гг. красный Китай, с населением 1,3-1,4 млрд человек, занял бесспорное первое место, все другие страны мира, независимо от их размера и социально-политического устройства, остались далеко позади.
Тем не менее, на Поднебесной свет клином не сошёлся, за последнюю треть века и другие , помимо Китая, "развивающиеся рынки" демонстрировали в целом лучшую, чем страны коллективного Запада, экономическую динамику. Сам характер столь длительного и мощного взлёта китайской экономики, как уже отмечалось выше, имеет много общего со "сталинским рывком" СССР в 1930-х—1950-х годах, хотя в случае с КНР приток извне инвестиций (и технологий) был намного более открытым, заметным и масштабным, чем в советской ситуации шестью десятками лет ранее. К тому же, в истории этой страны после Тяньаньмэня, за период 1990-х—2010-х годов при всём желании невозможно указать на какие-либо потрясения, сопоставимые с Великой Отечественной войной либо с послевоенной гонкой вооружений в истории нашей страны. Что-то отдалённо похожее на "холодную войну" в отношениях с Китаем стало проявляться со стороны США только при Дональде Трампе.
Но вопрос о том, состоится ли в обозримом будущем трансформация Pax Americana в некий Pax Sinica (мир по-китайски), пока остаётся открытым. Прежде всего — вследствие возможных нелинейных трансформаций человеческой цивилизации в целом. Точно так же нельзя исключить, что мы наблюдаем в современных условиях некое подобие "эффекта Джанибекова" цивилизационного масштаба — перехода всей системы международных военно-политических и социально-экономических отношений из "однополярного" состояния Pax Americana в столь же "однополярное", только с иной, проходящей уже через полюс "англосферы" и перпендикулярной к ранее имевшейся "осью вращения", что реализуется через Новую Атлантическую хартию, "альянс демократий" и создание новой системы военно-политических блоков типа AUKUS (Австралия—Великобритания—США), QUAD (США—Индия—Япония—Австралия), а также ряда других проектов, целью которых является создание "глобального НАТО", направленного против тех стран, которые объявлены "автократическими", а это прежде всего Китайская Народная Республика и Российская Федерация.
«Глобальное лидерство» США, «Большая Россия» и СВО
«Советский Союз только догонял. Сегодня сложилась уникальная ситуация — догоняют нас!»
В.В.Путин, президент Российской Федерации, 24 декабря 2019 года
«Самая могущественная страна в мире (США) падает так быстро, что возникает вопрос, какова реальная причина этого. Что-то столь великое и могущественное не может быть уничтожено так быстро, за исключением случаев, когда враг приходит изнутри…»
Найиб Букеле, президент Сальвадора, 2022 год
Набирающий силу конфликт между "демократиями" и "автократиями", заявленный уже британо-американской (или американо-британской?) Новой Атлантической Хартией от 10 июня 2021 года, — как раз прямое следствие того "однополярного мира" Pax Americana, который существовал в период 1988-2021 годов как весьма напряжённый, вынужденный, но всё же компромисс между "глобалистами" и "мондиалистами". Но теперь, стоит признать, этого компромисса больше нет. И больше нет «глобального лидерства» Америки, поскольку разрушено единое пространство "глобального рынка", на котором такое лидерство только и могло — в том числе посредством глобальной валюты, то есть доллара Федрезерва США осуществляться. При этом под "глобальным рынком" следует понимать рынок всей продукции нашей цивилизации, всех товаров и услуг, услуг безопасности в том числе. При этом полный комплекс услуг безопасности на "глобальном рынке" в период "однополярного мира" после самоликвидации СССР гарантированно предоставляли только США. Эта монополия на безопасность: военную, финансово-экономическую, технологическую, продовольственную, энергетическую, информационную etc., — и монопольно высокие (в долларах!) цены на неё, собственно, и определяли статус Соединённых Штатов как "глобального лидера", то есть единственной сверхдержавы конца ХХ—начала XXI века.
Но если Китай уже к 2017 году, когда его экономика превысила американскую по объёму ВВП ППС, разрушил финансово-экономическую и отчасти технологическую монополию США, то Россия ещё раньше разрушила их военную монополию. Вернее, даже не разрушила, а напомнила о том, что стратегический паритет между Москвой и Вашингтоном не только по-прежнему существует, но и может быть востребован в конкретных политических целях. Здесь понятна даже точная дата события — период с 30 сентября, когда началась операция воздушно-космических сил (ВКС) России в Сирии на стороне Башара Асада, по 7 октября 2015 года, когда из акватории Каспийского моря состоялся успешный запуск 26 крылатых ракет «Калибр-НМ», точно поразивших стационарные цели в той же Сирии с расстояния около 1500 км. Тем самым Россия продемонстрировала, что её Вооружённые силы имеют конвенционное оружие, способное поражать авианосные ударные группы (АУГ) противника, оставаясь недосягаемыми для ответного удара с их стороны. Тем самым в этот день фактически обнулились возможности US Armed Forces в целом и US Navy в частности свободно "проецировать силу" в любую точку земного шара, не выходя за рамки конвенциональных систем вооружения. Заявленные президентом РФ в его Федеральном послании 1 марта 2018 года новые системы вооружений: МБР "Сармат", гиперзвуковые "Цирконы", "Кинжалы" и "Авангарды", лазерные комплексы "Пересвет", ракеты с ядерной энергетической установкой "Буревестник" и суперторпеды "Посейдон", — сформировали ту военно-техническую ситуацию, которая отражена в путинских словах, приведенных в качестве эпиграфа к этой главке: "Теперь догоняют нас".
Между тем оценочная стоимость только данной "великолепной семёрки", являющейся приоритетной частью гораздо более широкой программы модернизации Вооружённых сил России, находится в диапазоне 2-3 трлн долл. И понятно, что такой объём финансирования из федерального бюджета, а тем более — из бюджета Минобороны РФ, на данные цели направлен быть не мог — там таких средств попросту не имелось. Из чего следует вывод, что в данном случае деньги поступали из неких внешних по отношению к государству Российская Федерация источников, как это наблюдается и в случае сталинских "рывков", совершённых Советским Союзом как государством. И логичнее всего предположить, что эти источники имеют прямое отношение к упомянутой выше "Большой России", то есть к той части постсоветской экономики, которая оказалась "вынесена" за пределы государственных границ РФ, — тем более, что иных "центров силы", заинтересованных в том, чтобы у наших Вооружённых сил появились такие системы новейших вооружений, и способных комплексно обеспечить реализацию подобных проектов, на планете Земля пока не просматривается. И в данном случае важны не только и даже не столько деньги сами по себе — ведь нужно было отработать и свести вместе множество технологических цепочек, многие из которых на территории РФ и даже на территории бывшего СССР либо считались утраченными, либо вообще никогда не существовали и не имели мировых аналогов.
Разумеется, "Большая Россия" по самому факту своего существования обязана активно взаимодействовать с остальными мировыми "центрами силы", а значит — она так или иначе принимала, принимает и будет принимать участие во всём, что происходило, происходит, а также будет происходить на международной арене (включая собственно Российскую Федерацию). И если при этом задаться вопросом о том, какую роль "Большая Россия" могла сыграть в конфликте между "глобалистами" и "мондиалистами" в эпоху "однополярного мира", то Ельцина и его "команду молодых реформаторов" можно и нужно отнести к лагерю "глобалистов", а кризис 1993 года — к внутрироссийскому проявлению отмеченного выше конфликта (что вовсе не отменяет значимости жертв защитников расстрелянного Дома Советов и их героизма). А вот приход к власти в Кремле Владимира Путина объективно не противоречил интересам как раз "мондиалистов", не желающих сохранения безусловного господства США. В данном случае "не противоречил интересам" — вовсе не то же самое, что "соответствовал интересам". Но обстоятельства "смены караула" в Кремле образца 1999 года подтверждают, что это был вполне управляемый и контролируемый процесс.
И здесь, наверное, уместно вспомнить, что самый первый из своих "больших" зарубежных визитов — причём уже после победы на выборах 26 марта 2000 года, но ещё до принесения президентской присяги, то есть формально в качестве исполняющего обязанности главы Российской Федерации — Владимир Владимирович Путин совершил не куда-либо ещё, а в Лондон. И этот путинский визит при желании можно соотнести с поездкой туда же, в столицу Соединённого Королевства, на смотрины к Маргарет Тэтчер, явного "мондиалиста" М.С. Горбачёва в декабре 1984 года, ещё при жизни К.У. Черненко. Правда, значение этой поездки оказалось принципиально иным: если Горбачёв, с его "новым мы́шлением", делал всё возможное и невозможное для встраивания Советского Союза — "хоть тушкой, хоть чучелком" — в "цивилизованный мир" коллективного Запада и его колоний, то при Путине, напротив, началось поэтапное укрепление российской государственности как внутри страны, так и на международном уровне — укрепление, которое в настоящее время уже получило некоторые сходные черты со "сталинским рывком", хотя этот процесс идёт в абсолютно иных цивилизационных, то есть социально-исторических и технологических условиях, чем это было при "отце народов".
С данной точки зрения победу на президентских выборах в США 2016 года республиканца Дональда Трампа (с его слоганом MAGA "Make America Great Again!", то есть "Сделаем Америку снова великой!") также стоит рассматривать двояко: по форме это была, конечно, победа даже не глобалистов, а белых англосаксонских протестантов(WASP)-ультраглобалистов, но вот по сути своей эта победа оказалась пирровой, поскольку привела к расколу внутри США между "красными" республиканскими и "синими" демократическими штатами, а также к ослаблению "звёздно-полосатой" мировой гегемонии в целом. Правление 45-го президента Соединённых Штатов было отмечено системным параличом (или, как предпочитают говорить сами американцы, дисфункцией) механизмов федеральной власти, "холодной гражданской войной", одним из проявлений которой стало BLM-движение, "пандемией" COVID-19, а также ухудшением отношений Вашингтона со столицами стран G7 и НАТО.
Проигравшая тогда в Соединённых Штатах сторона, то есть Демократическая партия, ещё до выборов обвинила Трампа в "Рашагейте", то есть в получении республиканским кандидатом незаконного содействия со стороны России. Соответствующее расследование велось в различных режимах начиная с 17 мая 2017 года и вплоть до 15 мая 2023 года, когда республиканское большинство нового состава палаты представителей Конгресса США одобрило доклад спецпрокурора Джо Дарема, в котором данные обвинения были признаны необоснованными. Но к тому времени "момент заиграли": Соединёнными Штатами правил уже следующий, 46-й по счёту, президент, "элитный" демократ Джозеф Байден, чей приход к власти и дальнейшее подписание им Новой Атлантической Хартии (создание "альянса демократий") можно считать своего рода реваншем мондиалистов над глобалистами, а на территории Украины уже больше года шли самые масштабные в Европе со времён Второй мировой войны боевые действия, с сотнями тысяч убитых, миллионами мигрантов и с экономическим ущербом на сотни миллиардов долларов.
При этом совершенно очевидно, что СВО по демилитаризации и денацификации Украины, несмотря на свою длительность, затраты, масштабы разрушений и потерь участвующих сторон, тем не менее, не являлась и не является войной против Украины, на территории которой ведутся основные боевые действия. При этом в официально заявленном руководством РФ, уже по ходу спецоперации, концепте "глобальной гибридной войны коллективного Запада против России" верно почти всё — кроме того, что речь в данном случае должна идти не просто о России, но о "Большой России", — и тогда многочисленные "странности" СВО получают вполне понятное и исчерпывающее объяснение; точно так же, как гелиоцентрическая система астрономии Коперника понятным и исчерпывающим образом объяснила все наблюдаемые в рамках геоцентрической системы астрономии Птолемея особенности движения планет — для этого оказалась достаточно всего лишь (это сейчас можно сказать "всего лишь", а тогда подобный выбор грозил, например, инквизицией) принять иную систему координат, с другой точкой отсчёта.
Так вот, если принять в качестве точки отсчёта существование такой открытой системы, как "Большая Россия", то весь нынешний украинский конфликт окажется всего лишь "верхушкой айсберга", видимым проявлением гораздо более многомерного, глубокого и сложного конфликтного взаимодействия между различными "центрами силы", основанными на метаисторических, цивилизационных "матрицах" человеческих сообществ, которые в процессе данного взаимодействия тоже не остаются стабильными, но, напротив, постоянно изменяются, модифицируются и трансформируются — вплоть до возникновения новых и/или уничтожения существующих. Вся мировая история пронизана системными событиями такого рода: от создания новых вероучений до гибели великих империй. В этом отношении не является исключением из правила история и постсоветской России, которая с 1991 года из рухнувшей сверхдержавы, которая отказалась от "матрицы" советского проекта, утратила почти треть своей территории, 40% экономики и половину населения, к концу первой четверти XXI века восстановилась в качестве одного из главных мировых "центров силы" — через открытое, в том числе военное, противостояние США, а также их союзникам по коллективному Западу/"альянсу демократий".
Несколько упрощая и огрубляя, основные этапы постсоветской истории нашей страны (Российской Федерации как той части "Большой России", которая обладает признанным на международном уровне государственным суверенитетом) можно представить примерно следующим образом, в форме своеобразных "восьмилеток":
— 1991-1999 годы, от уничтожения СССР до примаковского «разворота над Атлантикой", — полное содействие "глобальному лидерству" США и формированию "однополярного мира" Pax Americana;
— 1999-2007 годы, от примаковского "разворота над Атлантикой" до "мюнхенской речи" Путина, — постепенное сближение с "мондиалистами" и КНР;
— 2007-2015 годы, от "мюнхенской речи" Путина до начала спецоперации ВКС России в Сирии — содействие "мондиалистам" в ослаблении и разрушении "глобального лидерства" США и "однополярного мира" Pax Americana;
— 2015-2022 годы, от начала спецоперации ВКС России в Сирии до начала СВО на Украине, — восстановление России как мирового "центра силы", альтернативного союзу между "глобалистами" и "мондиалистами" в формате "альянса демократий";
— с 2022 года, от начала СВО на Украине и по настоящее время, — "глобальная гибридная война" РФ против "альянса демократий".
В качестве первой видимой "точки бифуркации" здесь можно выделить Давосский форум в январе 2020 года, на котором всё тот же Клаус Шваб, уже накануне "пандемии СOVID-19" задал президенту России, по сути, прямой вопрос: "Вы с нами или против нас?", — на что Путин так же прямо и однозначно ответил: «Посмотрим». И когда в ходе дальнейших событий выяснилось, что свои обещания, ранее данные Кремлю (а значит — и "Большой России"), представители "неоглобалистов" категорическим образом не выполняют, а её интересы не учитывают, эта "точка бифуркации" преобразовалась сначала в "точку разрыва", а затем и в полноценную линию фронта не только на юго-востоке Украины, но практически по всему миру.
Поскольку между началом президентской легислатуры Джозефа Байдена и подписанием Новой Атлантической хартии прошло меньше полугода, резонно предположить, что соответствующее решение на этот счёт в центрах управления коллективным Западом было принято гораздо раньше — более того, это решение и привело к избранию 46-го по счёту хозяина Белого дома, а не переизбранию 45-го, Дональда Трампа. На встречу с Путиным в Швейцарию 16 июня 2021 года после брюссельского саммита НАТО Байден прибыл в качестве уже не только главы США, но и полномочного представителя неоглобалистских "центров принятия решений" в целом. Есть информация, что в этом качестве он пообещал президенту РФ в течение полугода рассмотреть все предложения российской стороны, но это обещание не исполнил (возможно, за исключением вывода войск западной коалиции из Афганистана), что в середине декабря 2021 года привело к появлению проекта двух документов: "Договора между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о гарантиях безопасности" и "Соглашения о мерах обеспечения безопасности Российской Федерации и государств-членов НАТО", — переданных в МИД РФ помощнику госсекретаря США по делам Европы и Евразии Карен Донфрид заместителем Сергея Лаврова Сергеем Рябковым[16].
При этом подчёркивалось, что российские предложения носят пакетный характер и могут быть или приняты целиком или же отвергнуты в течение двух месяцев после их предоставления. К указанному рубежу времени ни того, ни другого в США не сделали, в неофициальном порядке заявляя, что в представленном виде проекты неприемлемы, но по ним имеет смысл начать переговорный процесс для согласования спорных, с точки зрения Соединённых Штатов, моментов. В Кремле это расценили как отказ. 22 февраля 2022 года (дата 22.02.2022 выглядит не менее символично, чем 08.08.08, когда началось вторжение войск Грузии в Южную Осетию) Российская Федерация признала независимость народных республик Донбасса, а через два дня, с перерывом на празднование Дня защитника Отечества, 24 февраля президент России подписал указ о начале СВО.
Как можно видеть даже из самого краткого "бэкграунда", изложенного выше, данный шаг не был "жестом отчаяния" или же "актом безрассудной, необоснованной и жестокой агрессии", как это принято представлять в дискурсе "альянса демократий", — напротив, российская сторона действовала весьма последовательно, терпеливо и методично, исходя не только из вполне точного представления о реальном балансе сил и целей, но также — из полученного опыта действий в "зеркальной" ситуации самоуничтожения СССР, когда, как заметил автор одного из эпиграфов к этой главке, президент Сальвадора Найиб Букеле, описывая нынешнюю, всё более очевидную, утерю Соединёнными Штатами их глобального лидерства, "враг приходит изнутри". Конечно, случайных людей в политике не бывает, но этот молодой (1981 года рождения) латиноамериканский политик, известный прежде всего жёстким подавлением преступности внутри собственной страны, при всём пиаре, который ему сейчас создают на глобальном уровне, явно готовя какое-то продвижение "вверх", — всё же не тот деятель, который способен на рефлексию относительно произносимых им слов: а правда ли это — и в случае СССР, и в случае США — был "враг"? "приходит" ли он? "изнутри" ли?..
[1] Дословно: "I cannot forecast to you the action of Russia. It is a riddle, wrapped in a mystery, inside an enigma"
[2] Галушка А.С., Ниязметов А.А., Окулов М.О. Кристалл роста. К русскому экономическому чуду. — М.: Наше Завтра, 2021. — с. 22
[3] https://www.babr24.com/msk/?IDE=227779bytes:%205221%20/%205110
[4] https://vas-s-al.livejournal.com/937647.html
[5] "Кристалл роста…", с.143
[6] "Кристалл роста…", с.143
[7] Сталин И.В. Собр. соч., в 13 тт., т. 13, с. 178-179
[8] Сталин И.В. Собр. соч., в 13 тт., т. 13, с. 39
[9] "Кристалл роста…", с.146
[10] "Кристалл роста…", с.148
[11] Коньков Николай. Разрыв контуров
[12] "Прогнозы и стратегии", 2008/2009, № 1, с. 146-149
[13] https://cepr.org/article/what-s-your-surname-intergenerational-mobility-over-six-centuries
[14] "Кристалл роста…", с.22
[15] Делягин М.Г. Мировой кризис. Общая теория глобализации. — М.: ИНФРА-М, 2003, с.13
[16] После начала СВО их на Западе стали представлять уже как некий "ультиматум Путина", утверждая, что Карен Донфрид получила эти предложения из рук лично президента Российской Федерации
Источник: Литературная Россия
Картинка: drive2.ru
