* * *
Сокровенными корнями и опавшими листами
Дерево уходит в землю.
Кровной памяти пластами и в гробу вперед ногами
Человек уходит в землю.
Кроною живой зеленой и седого дыма кроной
Дерево уходит в небо.
И, смотря на эти кроны, окрыленный и влюбленный,
Человек уходит в небо.
Причащусь вином и небом — все на свете понимаю.
Поперхнусь землей и хлебом — и, как раньше, тьма немая...
Чтоб земля заговорила, чтобы тьма была не вечна
В небесах растут деревья — тянут руки нам навстречу.
* * *
Небо сверху, а здесь — стол, книжица,
Табуретка.
Мне как слышится, так и пишется —
Глухо, редко.
Небеса говорят о себе тому,
Кто получше,
Потому я в своей глубине тону —
В грязной луже.
А во мне все черно и вычурно,
То есть ложно...
Только небо из лужи вычерпать
Невозможно.
* * *
Крестоносцы были в детстве,
В юности — Толстой.
Целый мир тебе в наследство.
Властвуй, Бог с тобой.
Но транжиришь на пустое
Даровую жизнь
И веселье напускное
Голову кружит.
Правда — как на дальней полке
Дедова медаль:
Светит в темноте без толку
Дорогой металл.
Покрутил в руках, мальчишка,
Спрятал — пусть лежит.
А в свою не веришь — слишком
Страшно заслужить.
ТОЧКА
I.
Разошедшееся солнце
раздувает пламя почек,
колокольня покачнется —
тень из купола прольется,
потечет к моим ногам.
Жизнь знакома, словно почерк,
но читаю по слогам.
Из сухой культи пробился
маленький фонтан цветочков;
плачу — либо пыль от липы,
либо просто ветер, либо
мне пора домой вернуться,
наконец поставить точку.
Просто я опять влюбился...
ну и бросили меня.
II.
Жизнь летальна и локальна.
Свет мучителен и тонок,
в гробе шкафа моль летает,
в отражении зеркальном
по полу ползет ребенок,
кошка молоко лакает.
У меня исчезли веки —
слишком ясно, слишком точно:
все, что было, все, что будет —
бесконечно, словно точка.
И не выплакать вовеки,
и ни с кем не разделить.
* * *
Простые эти чудеса —
Узорчатые небеса,
Листва сквозная,
Тень елей, теньканье синиц,
На хвойных щеточках ресниц
Слеза лесная —
Ни сохранить, ни повторить.
Любые вычуры творить
Умеем сами:
Петь розой, соловьем цвести...
Но все же хочется свети
Концы с концами —
Съесть, выпить и поцеловать.
Не утерять, кладя в слова
Суть, а не норму.
А суть, как птичий сон, легка:
Пока мы пишем, облака
Меняют форму.
* * *
Стол, тень от капель на стекле,
Букета зябнущий скелет.
Белесый день и талый свет
К закату ближе — ровный, желтый.
Ты понимаешь все живей
Серьезность маленьких вещей,
Таких как ракушка и желудь.
Как память бывших встреч, легки
Святые эти пустяки.
И вот однажды, вопреки
И логике твоей, и воле,
Хоть мир вокруг жесток и груб,
Из желудя родится дуб,
Из ракушки возникнет море.
* * *
Между ракетками ракит
Застыло теннисное солнце,
В сгустившемся закатном соке
Оно летит — оно висит.
Спор спит, и выдохлась война,
И время двигаться не хочет,
И только лишь звезда стрекочет —
Зажата в кулаке она.
Незыблемое полотно
Закатная соткала сила, —
Как будто правда победила
(Как в вечности быть и должно)
И разлила над головой
Багряный сок преображенья...
Но продолжается сраженье,
И неизвестно, кто кого.
