СМОЛЕНСКАЯ ДЕРЕВНЯ. 1994
Почерневшие остовы
Искалеченных церквей —
Словно каменные стоны
Невозделанных полей.
В лопухи, бурьян, крапиву
Скрыты старые пруды,
Но по-прежнему красивы
Яблони, что у воды.
Здесь рожали, хоронили,
Крепко ставили дома,
И детей, и хлеб растили...
А потом пришла война.
СУДЬБЫ ОФИЦЕРА
Добровольцем я отправлюсь
На Великую войну.
Коль в Карпатах не преставлюсь —
То в Мазурах утону.
А случись, что пуля злая
С Перемышельских валов
Не убьет — смогу тогда я
Вновь добраться до врагов!
Если будет Божья Воля
На Стоходе воевать —
Что ж, такая, видно доля —
Мне в Галиции лежать!
Пусть другие разбегутся,
Бросят Родину и Честь,
От России отрекутся —
Их моя настигнет месть!
От Ростова до Кубани
И от Ясс до Дона волн,
Путь измерю сапогами,
Пряча в сердце боль и стон.
Суждено ль случиться чуду?
В тот ночной, лихой налет
Под Екатериндаром буду —
Там снарядом разорвет!
Так и не дождавшись смены,
Под Царицыном, Орлом,
Тихо сдохну от гангрены
В лазарете полевом.
Замерзая в эшелоне,
Вновь увижу я в бреду
Царский вензель — на погоне,
Капли крови — на снегу.
Сквозь тифозные бараки
Буду брошен на причал —
Эх, Новороссийск! Собаки!
Гибнет все, о чем мечтал!
Крым, Каховка, Волноваха...
В отступательном аду —
Что мне пуля? Что мне плаха?
С Перекопа не уйду!
И в последнем сне мятежном:
С нами Врангель! Все! Пришли!
Вспоминаю я о прежнем
В лагере Галлиполи....
Не осталось даже долга...
Шелест ветра надо мной...
Я стреляюсь той недолгой
Пражской теплою зимой....
НЕДАВНЕЕ
Вокруг — развалины Отчизны,
И время вспять не повернуть!
Кирасой ржавою цинизма
Прикрыта взломанная грудь...
Пока еще я не «груз 200»,
И пусть в душе лишь боль и лед,
Но шпага — вечный символ Чести
Толкает. Острием. Вперед.
БОСНИЯ, МАРТ 1993. ОКРЕСТНОСТИ ТУЛУЗЫ
Вот я уже отвоевал —
Хлебнул и крови, и пожаров...
И мне уже не позабыть
Убитой женщины оскал
И смех афганских ветеранов...
Уже командую во сне,
Кричу и брежу, мать пугая,
И мне никак уже не скрыть,
Что я не радуюсь весне
И тихой жизни — не желаю!
Нет! Не жалею ни о чем!
Что получил — того достоин!
Да, убивал! Могли убить...
Пусть называют палачом! —
Судья мне Бог. А здесь я — воин!
ЧЕЧНЯ. 1995
Серая шинель наброшена на плечи,
Снова греюсь у походного костра.
Я ни с кем не ожидаю встречи,
И шинель — жена мне и сестра...
И броня, пылающая жаром,
В облаках пыли тяжелый марш,
Чири-Юрт, подсвеченный пожаром,
Мне военный собирали стаж...
Но кончается отпущенное время,
Возвращаюсь вновь туда, где нет войны —
Покидаю кочевое наше племя,
Крики взводного и ругань старшины,
Огневую и машины в капонирах,
Жидкий чай, гнилые сухари...
Да, домой! На «зимние квартиры»!
Да, пора мне! — как ни посмотри!
Пусть здесь мирятся, ведут переговоры —
Обещают «все простить и позабыть».
Здесь — бандиты, там (у власти) — воры...
Мы сюда вернемся, может быть!
А пока — Вперед! Вперед! В дорогу!
И спокоен, и невесел — грусти нет!
Знаю — жизнь с меня все спросит строго.
И судьба на все мне даст ответ.
1989 год
Россия в кровавой купели
Воззвала к сынам из оков:
— Готовы ль одеть вы шинели?
И каждый ответил: «Готов!»
Пыль. Солнце краснее медяшки —
Все ближе удары подков:
— Ну-с, ротмистр? А как насчет шашки?
— Ах, шашка? Конечно! Готов!
Толпою отребья и швали
Растоптана слава веков...
— Хорунжий! Вас будут штыками...
— На то и присяга! Готов!
Вдали, уходя, промелькнули
Знамена старинных полков...
— Поручик! Вы как? В смысле пули?
— Что ж, хочется жить... но готов!
Подлей, чем еврейский Каифа
Бред этих кошмаров и снов...
— Полковник! А как на счет тифа?
— Ах вот как? Да..., жаль... но готов!
Пред пыткою кажется мелок
Расстрельный за городом ров...
— Ну, как, генерал, Вам застенок?
— Измена страшней! Я готов!
Как давит вдали от Отчизны
Чужбины свинцовый покров....
— Что скажете, юнкер, о... жизни?
— Как тяжко! Но... С Богом! Готов!
НАЗИДАНИЕ САМОМУ СЕБЕ (1991)
Не жди приказа! Не сиди,
Ссылаясь на покой!
Вперед! Сквозь ветры и дожди
И вьюги волчий вой!
Оставь удобства и уют —
Пока ты молод — в путь!
Когда отходную споют,
Успеешь отдохнуть!
Будь честен, смел, не замечай
Насмешек и помех.
А будешь старшим — отвечай
Не за себя — за всех!
Тот, кто ошибок не имел —
В безделии зачах —
Он груза жизни не посмел
Примерить на плечах!
Каков бы ни был твой удел —
Удачен или плох,
Все ж помни: меру твоих дел
Оценит только Бог!
БОСНИЯ. РАЙОН ВЫШЕГРАДА. ОСЕНЬ 1992
Война! Что ты, брат, о ней знаешь?
Как страшен солдата конец!
Вот рядом погиб твой товарищ,
Вдали — умирает отец.
Как дружно спешат мародеры
Чужим поживиться добром,
Каким непомерным позором
Бывает, иной раз, разгром.
Коровы лежат и старухи
На серой от пепла земле.
И мухи, одни только мухи
Живут в этом мертвом селе.
Как пули визжат, как ужасна
Пред другом погибшим вина...
И кажется, что все — напрасно,
И есть «до войны» и «война».
