Шевцов Н. В. |
Наумова Е. Е. |
Пожалуй, ни о ком из окружения семьи Николая Второго не велось столько споров, не рождалось самых чудовищных вымыслов, сколько о фрейлине российского Императорского двора Анне Александровне Вырубовой. В советское время на протяжении многих десятилетий ее обвиняли чуть ли не во всех смертных грехах. Вырубову называли любовницей Распутина, упрекали в том, что в годы Первой мировой войны она занималась шпионажем в пользу Германии. Вспоминаем, как в шестидесятые годы прошлого столетия на сцене театра имени Гоголя был поставлен спектакль «Заговор императрицы». Распутина играл замечательный актер Б. Чирков. Естественно, что среди отрицательных персонажей помимо самого старца фигурировала А. Вырубова. Именно она первой появлялась на сцене.
Многие годы Вырубову представляли циничной, жестокой женщиной, смысл жизни которой сводился лишь к плетению интриг и клевете на окружавших ее людей. И уж конечно, мало кто из критиков решался на то, чтобы упомянуть ее девичью фамилию — Танеева. Ведь тогда пришлось бы сказать, что она приходилась племянницей знаменитому русскому композитору Сергею Танееву.
Отношение к Вырубовой в нашей стране стало меняться лишь в последние десятилетия. О ней наконец-то стали писать правду. Выяснилось, что главная «вина» фрейлины заключалась лишь в том, что она была ближайшей подругой Императрицы Александры Федоровны. И в страшные месяцы после свержения монархии, и в тяжелые годы жизни в эмиграции она сохраняла верность своей Государыне. Узнали люди и о том, что жизнь «блестящей интриганки» с 1915 года сопровождалась невероятными физическими мучениями после того, как она попала в страшную железнодорожную катастрофу. В последующие годы костыли стали неотъемлемым атрибутом ее «аристократического» туалета. После февраля 1917 года к физическим страданиям добавились тяжелейшие нравственные переживания.
21 марта 1917 года Анна Вырубова навсегда рассталась с Императрицей. В тот день бывшую фрейлину арестовали в Царском Селе. Александра Федоровна вместе с дочерью Татьяной провожала любимую подругу: «Одно длинное объятие, — писала в своих воспоминаниях «Страницы моей жизни» А. Вырубова, — мы успели поменяться кольцами». Интересный факт, что в своих воспоминаниях, несмотря на трагические переживания, фрейлина даже не упомянула о гибели Царской Семьи. Может быть, она не хотела верить в смерть столь близких ей людей.
Ее первый арест последовал в период пребывания у власти Временного правительства. С марта по июнь 1917 года Вырубова находилась в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. Новые аресты последовали уже при большевиках. Лишь в декабре 1920-го года Вырубовой чудом удалось убежать из России, вместе с матерью перейти через границу по льду Финского залива.
С тех пор начинается ее жизнь в изгнании. Сначала она поселилась в Выборге, в ту пору входившем в состав Финляндии. С соотечественниками общалась редко, ее сторонились. Многим фрейлина Вырубова напоминала о прежней монархической России, о Распутине, к которому многие оказавшиеся в Финляндии эмигранты испытывали неприязнь. Впрочем, и сама Анна Александровна не очень-то стремилась общаться с людьми, не понимавшими ее, не знавшими ее прошлой жизни при Царском дворе.
В 1923 году, вскоре после побега из России, А. Вырубова приступает к работе над книгой воспоминаний. Она вышла в том же году в Финляндии и называлась «Воспоминания о русском Дворе и революции». Мемуары Вырубовой появились и в России, но под другим заглавием: «Страницы моей жизни». Доходы от продажи книги позволили бывшей фрейлине вести более менее безбедное существование. Кроме того, королева Швеции Луиза, приходившаяся родственницей Императрице Александре Федоровне, назначила семье Вырубовой скромную пенсию.
К написанию воспоминаний Вырубова обращалась и в последующие годы. Кроме того, в 1937 году она заключила с одним из финских издательств договор на публикацию хранившихся у нее фотографий. Снимала же Вырубова превосходно, можно сказать, профессионально.
Подлинные мемуары А. Вырубовой не имели ничего общего с вышедшей в 1928 году в рижском издательстве «Ориент» фальшивкой. Так называемый «Дневник Анны Вырубовой» на самом деле являлся литературной мистификацией. Существует предположение, что авторами подделки были писатели Алексей Николаевич Толстой, занимавшийся подготовкой текста, и историк П. Щеголев, взявший на себя поиск материалов. В пользу этой версии может свидетельствовать тот факт, что А. Н. Толстой интересовался тематикой, имевшей отношение к Распутину. И именно он был автором упоминавшейся ранее драмы «Заговор императрицы». Что же касается Щеголева, то он известен как автор многих исследований, в том числе посвященных А. С. Пушкину. Его перу принадлежит знаменитая работа «Дуэль и смерть Пушкина».
В годы эмиграции серьезной моральной поддержкой для Вырубовой стало письмо, своего рода «охранная грамота», от маршала Маннергейма, некогда флигель-адъютанта Российского Императорского двора. Они хорошо знали друг друга, поэтому нет ничего удивительного, что он написал письмо следующего содержания: «Свыше тридцати лет я знаком с Госпожой Анной Танеевой, с ее уважаемыми родителями и со многими членами рода. Прошу этим письмом всех тех, кто окажется в общении с Госпожой Танеевой — много страдавшей, кроме того, ставшей инвалидом после железнодорожной катастрофы, относиться к ней сочувственно и с пониманием. Хельсинки. 11 июня 1940 года. Военный маршал Г. Маннергейм». Кстати, отец Вырубовой, А. С Танеев, действительно занимал высокую должность статс-секретаря, обер-гофмейстера Императорского двора.
У нас в стране о жизни Вырубовой в Финляндии многие годы мало что было известно. Даже о смерти ее никто не мог сказать ничего конкретного. Так, еще в 1926 году советский журнал «Прожектор» писал о кончине «личного друга Александры Федоровны». В Советском Энциклопедическом Словаре, вышедшем в 1980 году, сообщалось, что она умерла после 1929 года. И лишь в 1990 году издательство «Советский писатель» выпустило репринт книги «Фрейлина Ее Величества» с подзаголовком: «“Дневник” и воспоминания Анны Вырубовой». В современном предисловии к изданию сообщалось, что А. Вырубова скончалась в Хельсинки 20 июля 1964 года.
В Финляндии Вырубова целиком посвятила себя матери, сестре и Богу. В 1923 году она тайно приняла монашеский постриг в Смоленском скиту Валаамского монастыря. Но желанное монастырское уединение было для нее недоступным: тяжелый недуг не позволял ей жить по уставу обители. В те годы в эмигрантской среде была широко распространена практика тайного монашества. Она жила в миру, выполняя определенные монастырские предписания. Двери ее квартиры в Хельсинки, где она поселилась в 1938 году после смерти матери, никогда не закрывались. Комнаты никогда не освещались. Ее окружал полумрак. После пережитых арестов она всегда ждала, что за ней снова придут. Грабителей не боялась, потому что никаких ценностей не имела. Главными своими сокровищами считала хранившиеся у нее письма Императрицы, в том числе отправленные из Тобольска. Их А. Вырубова завещала своей служанке, Вере Запеваловой, а та перед смертью передала их отцу Арсению, настоятелю расположенного в Финляндии Нововалаамского монастыря. Вместе с письмами к священнослужителю попали акварели Вырубовой, рисунки и автографы Императрицы и ее детей. Ныне эти реликвии хранятся в Православном музее города Куопио. Там же, как нам стало известно, находится и кольцо, которое Александра Федоровна подарила своей фрейлине при расставании.
Об их существовании мы узнали из подготовленной еще в 1990 году информации корреспондентов ТАСС. Оказавшись спустя годы в Финляндии, мы решили отправиться в Куопио в надежде увидеть эти письма, а если повезет, то и прочитать.
Из Хельсинки до Куопио поезд идет примерно пять часов. Приехали к вечеру 6 января, когда у нас в России наступает Рождественский Сочельник. Разместившись в расположенной неподалеку от вокзала гостинице, поинтересовались у портье, где находится Православный музей. «Должна вас огорчить, — было сказано нам. — Музей вот уже полгода на реконструкции. Поэтому советую посетить православную церковь в Куопио. До нее совсем недалеко». Действительно, дорога к храму была недолгой. Но и эта короткая прогулка позволила познакомиться с городом, увидеть его утопающие в снегу преимущественно двухэтажные домики. Среди них по понятным причинам наше особое внимание привлек особняк, где разместилась редакция местной газеты. Возле входа нас приветливо встречала скульптура веселого мальчишки, предлагавшего всем прохожим свежий номер газеты.
Пройдя несколько кварталов, мы встретили людей, говоривших по-русски. Удивляться не приходилось, ведь Куопио считается крупным туристическим центром, известным своим аквапарком и прекрасными лыжными трассами. Вот и приезжают наши соотечественники, преимущественно из Санкт-Петербурга, провести первые дни наступившего года в этом уютном финском городке.
Вскоре мы увидели церковь Святого Николая, построенную в 1902-м году. Куопио расположен на востоке Финляндии, где проживает немало православных. Поэтому вполне объяснимо, что именно здесь находится резиденция предстоятеля Финской Православной Церкви. Здесь же создан Православный церковный музей, кстати, крупнейший в Европе.
В храме шла служба. Но прихожане готовились встретить не Рождество, а Крещение. Финская церковь, как и большинство зарубежных православных церквей, живет по григорианскому календарю. Он опережает принятый в нашей церкви юлианский на 13 дней. Вот и получается, что когда у нас — Рождественский Сочельник, в Финляндии уже отмечают Крещенский.
После окончания службы нам удалось поговорить со священником, который посоветовал прийти на следующее утро, предположив, что на литургии будет присутствовать директор музея. Но увы, мы так его и не встретили. Зато познакомились с прихожанкой Зинаидой, работавшей у архиепископа. Кстати, узнав о нашем приезде, Владыка пригласил нас на прием по случаю праздника. Но как ни хотелось побывать на торжественной крещенской трапезе, пришлось ответить отказом. Все объяснялось очень прозаично: нам удалось взять два последних билета на поезд до Москвы, причем в разных вагонах. Если бы их сдали, рисковали надолго застрять в Куопио, ведь после Рождества начался массовый отъезд россиян из Финляндии. Так что никуда мы не попали — ни на прием, ни в музей. Ограничились лишь тем, что сфотографировали современное здание архиепископской резиденции.
И все же наши поиски писем Анны Вырубовой оказались не напрасными. Уже в Москве по электронной почте мы получили сообщение от Зинаиды. Она писала, что письма Анны Вырубовой действительно хранятся в Куопио, но работники музея из-за плохого знания русского языка пока не смогли познакомиться с их содержанием. Писем много, и они ждут своего исследователя.
Ждет открытия и музей Анны Вырубовой. Его планируют разместить в хельсинкской квартире фрейлины, где она прожила в полном одиночестве четверть века, уйдя из жизни в возрасте восьмидесяти лет. Ее похоронили на православном кладбище в Хельсинки. В один из приездов в столицу Финляндии мы попытались найти ее могилу. Но несколько часов поисков среди многочисленных надгробий не привели к результату. Отчаявшись, мы уже хотели отправиться восвояси, но на наше счастье встретили говоривших по-русски людей, направлявшихся, как оказалось, к могиле фрейлины. Нас подвели к надгробию с обозначенными датами рождения и смерти, но только не Вырубовой, а Танеевой. И вот что удивительно: могила Вырубовой-Танеевой ныне превратилась в место массового поклонения. Возле нее служат молебны, известны случаи исцелений у надгробного камня, так что подруга Императрицы фрейлина Анна Вырубова и после своей смерти продолжает привлекать внимание многих людей