"Целились в коммунизм, а попали в Россию".
Александр Зиновьев
Александр Александрович Зиновьев – выдающийся советский и российский мыслитель и писатель, который лет 30-40 назад поставил вопросы, активно обсуждаемые сегодня в самых разных аудиториях, в прессе и социальных сетях. Впрочем, не просто поставил: ещё в прошлом веке Зиновьев дал ответы на многие вопросы относительно того будущего, свидетелями наступления которого мы сегодня являемся. "После распада Советского Союза в мире началась эпоха эволюционного спада, эпоха тотальной социальной реакции, - писал Зиновьев в книге "Идеология партии будущего" (2003 г.), - Направленность этой реакции – антикоммунизм, антисоциализм, антидемократизм и антилиберализм. Важнейшим компонентом этой реакции является искусственно создаваемое и всячески поощряемое тотальное помутнение умов".
Стремясь сформулировать свои ответы в удобной и понятной для простого человека форме, философ и логик Зиновьев обратился к языку художественной прозы и создал новый литературный жанр - так называемый "социологический роман", который в контексте современных и актуальных интеллектуальных дискурсов можно определить и как художественно оформленные аналитику и футурологию.
В итоге никто точнее и ярче Александра Зиновьева не описал и не объяснил законы функционирования советской административной системы, по-прежнему и во многом ошибочно называемой в российских медиа "социалистической". Никто лучшее него не понял природу позднесоветского "массового человека", названного писателем "гомосоветикусом". Никто, по крайней мере, в 90-е годы прошлого года не понимал всей глубины и масштаба той катастрофы, с которой столкнулась Россия, бросившись в объятия западных социокультурных, экономических и политических парадигм.
Логический интеллект Александра Зиновьева беспощадно перемолол наполнившую Россию до краев лавину квазидемократических штампов – но это очевидно лишь мыслящим людям; тем же, кто не читал книг Зиновьева, кто живет бездумно и беспечно, милее, как известно, штампы и стереотипы, а не живая и адекватная мысль.
К настоящему времени живой ум и нравственное здоровье сохранили, как мы полагаем, лишь те, кто в целях самозащиты от глобалистских установок использовал знание, основанное на высокой национальной культуре и традициях Большой русской философии, Великой русской литературы, а также на идеалах социальной (антропоцентрической) революции. Те, в том числе, кто вооружился щитом из книг и методологии Александра Зиновьева.
В чём магия и основная ценность трудов этого мыслителя?
Для любого современного российского политика или общественного деятеля ценность научных теорий измеряется, в первую очередь, точностью прогнозов, а в случае с трудами Зиновьева мы можем утверждать, что анализ прошлого и настоящего этот ученый почти всегда сочетал с прогнозированием будущих событий. Отметим также, что его проекции оказывались в итоге весьма точными, и самое, пожалуй, точное предсказание Александра Зиновьева – его оценка завтрашнего дня так называемой западной цивилизации. Взять хотя бы повесть "Глобальный человейник", написанную им незадолго до возвращения семьи Зиновьевых в Россию в 1998 году.
Повесть эта - классическая антиутопия, ставшая, однако, приговором не социализму и каким-то иным сверхпопулярным в ХХ веке версиям поиска "всеобщего коммунитарного счастья" вроде романов "Мы" российского фантаста Евгения Замятина и "1984" англичанина Джорджа Оруэлла, но Западу, оказавшемуся на момент публикации названной повести как бы у самой вершины планетарного могущества.
"Глобальный человейник" Александра Зиновьева по факту продолжает традицию, заложенную еще Олдосом Хаксли в его знаменитой антиутопии "О дивный новый мир" (и продолженную Брэдбери, Шекли и некоторыми другими западными писателями фантастами), - выставлять напоказ потроха современной западной демократии, мутирующей в пародию на идеал. То есть, в то самое время, когда многие россияне и, в первую очередь, так называемые элитарии устремились в Европу и США, Зиновьев предупреждал их о неизбежных грядущих разочарованиях. Он дал точную оценку очередному национальному умопомешательству, объяснив согражданам те перспективы, на пороге которых оказался Запад, увлечённый потребительскими и расистскими играми.
Автор "Глобального человейника" и набросками, и в деталях описал то, что не предположительно, но совершенно точно случится с западоцентричным миром спустя четверть века после публикации данной повести. Зиновьев предсказал третью мировую (гибридную) войну – и снова против России, войну Запада против "нового Карфагена" - Сирии (в книге это арабская страна Кари), "русских хакеров", роботопедагогику, легализацию педофилии, контрактование секса, создание Википедии и много чего ещё. Он предсказал даже такие частности, как появление через 20 лет после публикации своей повести некоего виртуально-глянцевого существа по имени Ева Адамс, являющегося собирательным образом современных персонажей вроде Пэрис Хилтон, "Саши Спилберг" и иже с ними.
Весьма точную и адекватную оценку ближайшего будущего западной цивилизации мы видим в книгах Зиновьева "Мы и Запад", "Глобальное общество и Россия", "На пути к сверхобществу", а также фундаментальном его труде "Запад: феномен западнизма". И сегодня на наших глазах разворачивается описанное в этих книгах превращение мира в глобальный и все более токсичный организм, в котором безраздельно властвует так называемый "западоид" - человек (нет, не человек даже, а попросту гоминид) аморальный и бездушный, без чести, совести и самосознания. Этакий инфицированный обществом потребления персонаж, принимающий рекламу и пропагандистские штампы за истинное знание, а научное знание – за пропаганду и рекламу.
Некоторые произведения Александра Зиновьева читать воистину страшно. Не потому, что они переполнены сценами ужаса, но потому, что после их прочтения отчетливо понимаешь – предсказанное русским пророком будущее всевозможных фантасмагорий и нарастающих деменций и девиаций уже наступило, и это только начало. Впереди – передел и даже отмена государств и других форм организованной защиты людей в пользу глобальной и анонимной блокчейн-матрицы, которая неизбежно превратит каждый человеческий организм в батарейку с заранее установленным сроком годности. Впереди (совсем близко) - насильственное изменение пола, поставленная на поток эвтаназия, жёсткая кластеризация социумов, отмена собственности для большинства "свободных" индивидов даже на собственное тело и иные "инновации" и "оптимизации" западных трансгуманистов и их хозяев - "корпоратократов".
Разве все сколько-нибудь живые люди в этом уже почти наступившем будущем не объявлены неудачниками и недочеловеками, в то время как мёртвые (духовно) персонажи официально причислены к классу "избранных" и наделены статусами с разной степенью допуска к кормушкам? "Сильные мира сего" в таком обществе недосягаемы и невидимы: они сверхвысоко - на самом верхнем уровне виртуальности, а между ними и народом три слоя киборгов-силовиков и столько же слоёв политиков-шоуменов, превращающих любую серьёзную идею и всякую глубокую и правдивую мысль в пыль, прах и розовую пудру.
ХХ век, по мнению Зиновьева, "был, может быть, последний человеческий век. На смену ему надвигается громада веков сверхчеловеческой или постчеловеческой истории, истории без надежд и без отчаяния, без иллюзий и без прозрений, без обольщений и без разочарований, без радости и без горя, без любви и без ненависти".
А что Россия? Каково её место в мире, объятом "тектоническими сдвигами"?
Предсказания будущего нашей страны – это, как мы полагаем, второй мощный пласт прогнозов Зиновьева. И этими, отнюдь не оптимистическими предсказаниями наполнены его книги "Революция в Царьграде", "Смута", "Гибель "империи зла", "Русский эксперимент", "Катастройка", "Посткоммунистическая Россия", "Русская трагедия. Гибель утопии" и другие.
Книги Зиновьева с критикой советских реалий были встречены на Западе бурными овациями, а вот его труды о скором и неприглядном будущем человечества повергли западоидов (термин Зиновьева) и глобалистов в шок, после чего имя русского мыслителя и его труды были практически преданы остракизму. С конца 90-х годов прошлого века и особенно после знакового, протестного против бомбардировок Югославии силами НАТО, возвращения семьи Зиновьевых на Родину, в Москву в 1999 году, в западных странах на издание книг Зиновьева фактически был наложен мораторий.
Есть ли перспективы у творческого наследия Александра Зиновьева? С нашей точки зрения, они напрямую связаны с возможностью мира преодолеть угрозы, связанные с глобализацией. Они связаны с поиском человечеством выхода из мрака формирующегося и искусно формируемого сегодня глобального империума. Во всяком случае, Зиновьев называл будущий "дивный, новый мир" всё-таки ЧЕЛОВЕЙНИКОМ, а не террариумом. И это даёт нам какую-то надежду, веру в то, что, возможно, ещё не всё потеряно. Александр Зиновьев не был бы самим собой, если бы не оставил нам надежды в самой безнадёжной ситуации, если бы не дал подсказки – как сохранить страну и выстоять русскому народу. "Боль ощущается не так остро, если имеешь твёрдое решение выстоять".
Нужно просто внимательно читать его книги и помнить его фронтовой девиз: "Положение безнадёжное, мы окружены. Поэтому, вперёд – на прорыв!"
Ольга Мироновна Зиновьева – президент Биографического института Александра Зиновьева, почетный президент Международной общественной организации — Общества «Россия — Германия», российский общественный деятель, жена, соратник, хранитель творческого и интеллектуального наследия Александра Александровича Зиновьева, всемирно известного русского мыслителя, философа, логика, социолога, писателя и гражданина. Прошла с мужем через все тревоги и переживания 21-летнего изгнания из России и вынужденной эмиграции в Германии.
Владимир Анатольевич Лепехин – российский социолог, политолог, журналист, политический деятель. Основатель и генеральный директор Института изучения проблем развития Евразийского экономического союза ЕАЭС (с 2010).
Депутат Государственной Думы ФС РФ первого созыва (1993—1995), главный редактор журнала «Представительная власть» (1994—1997), руководитель аналитической дирекции Первого канала (2003), аналитик телеканала «Звезда» (2007)
Источники: https://clck.ru/34NUvq, Российский писатель
