* * *
Экипажу атомной
подводной лодки «Волгоград»
Нам под волнами шар земной послушен,
В реакторе беснуется уран.
Уходит от причала наша суша
И курс берет в открытый океан.
Подводников возвышенные лица...
Но где мы, неизвестно матерям.
Мы — часть России, мы несем границу
Страны по океанам и морям.
То солнцем обожжен, то вновь простужен
Над зыбкими волнами горизонт.
Для государства субмарина — суша,
Россия там, где наш подводный флот.
НАШ КОРАБЛЬ
Россия, не зная курса,
Плывет себе наугад.
Как первый отсек — от «Курска»,
Оторван Калининград.
Не просвещен, не обучен
Вовремя наш экипаж.
И по борьбе за живучесть
Не проведен инструктаж.
Гибнем в подъездах и в штреках —
Страшен кровавый след.
Но «Осмотреться в отсеках!»
Сверху команды нет.
Взрывчатка, ножи и пули —
Топит Россию братва.
Словно винты, погнулись
Курильские острова.
* * *
В маршрутку влез —
три шкуры за багаж...
Как мачеха, земля моя родная.
Уже народ не тот, да и пейзаж
На родине такой, что не узнаешь.
Здесь жизнь свелась
к суме или тюрьме,
И даже в путь последний —
по билету.
Наверно, нужно жить
в кромешной тьме,
Чтоб чистою душой
тянуться к свету.
* * *
Юрию Шестакову
Битва за веру. Ручьями
Льется кровь... Шепот молитв.
Сотня монахов с мечами
В первой шеренге стоит.
Крепче и камня, и стали
Вера... Я верой клянусь!
Черною сотней назвали
Тех, кто сражался за Русь.
В битвах не ведали страха.
Вижу сквозь отзвуки гроз
Черные рясы монахов —
Смотрит с хоругвий Христос.
...В наших каютах и кельях
Молится Родина — мать.
В рясах и флотских шинелях
Нам за Россию стоять!
* * *
Отцу Анатолию (Денисову)
Вышло солнце — и тучи померкли.
Отдыхают луга от дождей.
Деревянная сельская церковь —
Дух Господен и души людей.
Нет от Бога у сердца секрета.
Крест возвышен и низок поклон.
И блаженствуют в лучиках света
Гладиолусы возле икон.
Всех усопших земля приютила —
Спят в ней прадеды, деды, отцы...
И звенит в русской церкви кадило,
Как на тракте звенят бубенцы.
Здесь в молитве встают на колени,
Повторяя святые слова.
В этой сельской округе священник
Ближе к людям, чем грешный глава.
* * *
Автандилу Бутхашвили
Жизнь в памяти и на телеэкране
чуть мельтешит.
Но кадры не равны.
И годы в прошлом тонут,
как в тумане:
детали стерлись, контуры видны.
А наши судьбы —
школьные тетрадки:
по клеткам все. Предчувствие вины.
Нам нравятся былые недостатки,
достоинства — наивны и скучны.
Спим будто бдим,
а бдим почти как дремлем.
Мы — пленники
прозрений и страстей,
зарыты в строчки хроник,
словно в землю,
раздавлены катками новостей.
Устали от вождей и телеоргий,
но светит Вера в душах и веках.
Россию берегут Святой Георгий
и Божья Мать
с Младенцем на руках.
* * *
Неожиданная пристань —
Старый дом и старый сад.
В этом доме чисто-чисто,
Словно сотню лет назад.
Скрип — рассохлись половицы.
И часы двенадцать бьют.
Мне не спится... Мне не спиться —
В этом доме мало пьют.
Все уютно и степенно:
Богородица в углу,
Фотографии на стенах,
Лунный зайчик на полу.
Дремлет галстук. Дремлет блузка.
Дремлет кошка на окне.
То, что я родился русским,
Этот дом напомнил мне.
* * *
Мы вязнем то в грязи,
то в облаках...
Нам не дают за добродушье спуску
И думают на разных языках,
Но в спорах изъясняются по-русски.
Запутались —
то меч, то крест в руках,
То брань швырнет,
то вознесет молитва.
Мы думаем на разных языках:
Один — от бытия,
другой — от быта.
Послушаешь — и кругом голова,
Взрываются сердца от перегрузки.
С телеэкранов русские слова
Звучат не по-людски
и не по-русски.
* * *
Я люблю весенний шум сосны
И апрельский голос певчей птицы.
Помолюсь за сирых и больных,
За которых некому молиться.
Кружатся над храмом журавли,
И пылится сельская дорога.
К падшим состраданья и любви
Попрошу молитвою у Бога.
Завернется вечер в звездный плед,
И туман повиснет над рекою.
Кто-нибудь помолится мне вслед,
Пожелав смиренья и покоя.
* * *
Ирене Сергеевой
Горячих молитва остудит,
замерзших согреет. Меня
спасет... Люди — все-таки люди,
не ангелы. Судного Дня
дождутся, хотя не желают...
Накажет Господь и простит.
Молитвой к небесному раю,
указаны людям пути.
МОЛИТВА
Пусть свет с небес течет к моим рукам,
Когда я в храме преклоню колени.
Дай, Господи, здоровья всем врагам
Моим, а мне — покоя и терпенья.
И душу исцели мою, и плоть,
И подари мне мудрое смиренье.
И долготою лет моих, Господь,
Тебя прославлю, обретя спасенье.