публикация к юбилею поэта
ПРИКАЗ
Дежурный генерал Паисий Сергеевич Кайсаров и старший адъютант Кутузова Иван Никитич Скобелев готовили приказ о сдаче Москвы по итогам Военного совета в Филях.
Вошел Кайсаров, бел, как мел,
Кутузова оставив свите,
И не сказал, а прохрипел:
«Светлейший ждет приказ… Пишите…
«Секретно»… Скобелев писал,
Рука дрожала на бумаге,
Не верил, что Кутузов сдал,
Лишившись сердца и отваги,
Москву. В глазах было черно —
Москва поставлена на карту,
И отдают Бородино
Уже без боя Бонапарту!
И чтó, напрасно кровь текла,
И сожжены французом села?..
Россия подвига ждала,
Но подвиг вышел невеселым.
Шептал Кайсаров: «Сдать Москву…»
А Скобелев не верил фразе.
Не верил он, что наяву
Она появится в приказе.
Непобежденные полки
В рассветном мареве тонули.
Суворовские старики
Вперяли взгляды в них, как пули.
Приказ, на то он и приказ,
Что выполнять солдату надо,
Но слезы капали из глаз
У тех, кто одолел преграды.
Россия выживет, пока
Идут войска, сверяя карты.
И знают, — больше для броска
Не будет сил у Бонапарта!
СКОБЕЛЕВ
От бессмертья и вечности в шаге,
Он гарцует на белом коне,
И решился писать Верещагин,
Как и многих писал на войне.
Средь невиданных роз Казанлыка,
И средь шапок, взлетающих вверх,
Средь солдатского мощного крика,
Так похожего на фейерверк,
Средь штыков, что тупыми не стали,
Среди славы, идущей вослед,
Верещагин корпит над листами,
Где пока ничего еще нет.
Едет Скобелев в кителе белом,
Все обиды и раны прошли,
Кавалерам, кому не успел он,
Посылает поклон до земли.
Что за думы сейчас за душою,
Что за слезы случайно стекли?
Не случайно, его Ак-пашою,
Не случайно, враги нарекли.
Вьются наши победные стяги,
Нескончаемо льется: «Ура!»
Закрывает мольберт Верещагин,
Бывший сам под шрапнелью вчера.
ОДНОФАМИЛЕЦ
Памяти Героя Советского Союза
Григория Петровича Силкина
Межигорская Гута,
Правый берег Днепра.
Было наших негусто
В этом месте с утра.
Но, сбивая заслоны,
По октябрьской воде
Шли вперед батальоны,
Шли навстречу беде.
Ближе к берегу жались.
Там попробуй-ка, тронь,
Перекрестный, кинжальный,
Пулеметный огонь.
Но залетные пули
Доставали сердца,
И ребята тонули
Под свинцом, от свинца.
Как Григорий Петрович
Там держался тогда,
Если досыта крови
Нахлебалась вода?
Знаю только, что утром,
Будто впрямь, своего,
Межигорская Гута
Хоронила его.
Не знакомый, не дядя,
Но до боли родной,
Он посмертно к награде
Был представлен страной.
…Правый берег днепровский,
Тишина, хоть кричи.
Над могилкой березки,
Словно свечки в ночи.
Золотая погода,
Золотой листопад.
По днепровскую воду
Души павших летят.
ПЕРЕД СРАЖЕНИЕМ
На Орловско-Курском направлении
Все без изменения пока,
Пребывают в грустном настроении
Наши и немецкие войска.
Вгрызлись в буераки и пригорки,
Растворились в травы и стога.
Ждут команд: «Вперед!» «тридцатьчетверки»,
Чтоб свой гнев обрушить на врага.
На войне бывают тоже игры,
Тут уж кто кого перехитрит.
Скоро вспыхнут факелами «тигры»,
Кто-то будет ранен, кто убит.
На Орловско-Курском направлении
Встали две армады, два врага,
И звенит в преддверье наступления
Курская железная дуга.
САЛАСПИЛС
«Здесь стонет земля»
(надпись на латышском языке
над входом в мемориал)
Здесь позабыться б долгим сном,
Не видеть этих изваяний.
Но бьет по сердцу метроном
Сквозь годы и сквозь расстоянья.
Нам гид про лагерь говорит,
Ведет к гранитным плитам мрачным,
А на руке его горит
Тяжелый номер шестизначный.
ПАМЯТЬ
Еще не все угасли в мире войны,
Еще в сердца врезается свинец,
И до сих пор ночами неспокойно
Спит в грудь навылет раненый отец.
Встает с постели, пьет свои таблетки,
И долго курит, выйдя на балкон,
В который раз шагает из разведки
В полегший в рукопашной батальон.
Ах, память, память... Невозможно это
Всю жизнь свою солдатский крест нести.
Не спит отец, опять шагает где-то,
Боится до Победы не дойти.
СТАЛИН
Я не сужу, что было, то и было,
И, как у всех, мгновенно жизнь прошла.
А что страна? Страна его любила,
И с ним на смерть, и с ним к Победе шла.
Глаза прикрыл, потом вздохнул устало:
— Ну, что ж, пора, возрадуйтесь, враги!..
Звезда Героя желтого металла,
Потертая шинель и сапоги.
МОЗДОКСКАЯ МОЛИТВА
Виктору Верстакову
Молятся сержант и подполковник,
Льются слезы догоревших свеч.
Может ведь, случится и такое —
Им в бою придется завтра лечь.
Белый голубь на оконной раме
Внемлет им, стоящим в тишине,
И в Моздокском православном храме
Осеняет павших на войне.
Мнится мне, что он посланник Бога,
Чист как снег, как зимняя вода.
Божья птица, я прошу немного —
Не спеши забрать их навсегда.
ОДИНОЧЕСТВО
Жену схоронил и невестку
И с внуком стал век вековать.
Но внуку прислали повестку,
И внуку пришлось воевать.
На счастье надеялся, строил
Беседку в саду и не кис.
Но внук стал посмертно Героем,
И жизнь потеряла свой смысл.
Он ладит у дома качели,
Едва шелохнется весна…
А вот и грачи прилетели.
Какая быть может война?!
МОЛИТВА ОСЕННИХ ПТИЦ
Птицы, кажется, молятся Богу
На закате осеннего дня,
Чтобы завтра пуститься в дорогу
И на зиму оставить меня.
Понимаю, о чем они просят
В этот сумрачный час небеса,
И дождливая слушает осень
Безутешные их голоса.
Улетает молитва по ветру,
По теченью бездонной листвы.
И они разлетятся по свету
Из горюющих парков Москвы.
Из окна ничего мне не слышно
В этот поздний таинственный час.
Но какая-то женщина вышла,
Чтобы с ними проститься сейчас.
На душе у меня неуютно,
Рвется с прошлым последняя нить…
Это жизнь, это сиюминутно,
Ничего уже не изменить.
ЛИСТВА
Такой листвы не видел я ни разу —
Тяжелая, обильная листва.
И кажется, что я с природой связан
Какой-то древней степенью родства.
Опавший лист из тех глубинных соков,
Что бродят в венах матушки-земли,
Ее печальных дедовских истоков,
Которые столетья замели.
До октября листвы уже не будет —
Пройдет к Покрову желтая пурга,
И в день рожденья на заре разбудят
И ослепят сиянием снега.
Подольше б отдохнуть от непогоды,
Вглядеться повнимательней в себя.
Спасибо, жизнь, тебе за эти годы,
Что я провел, ревнуя и любя.
Такой листвы не видел я ни разу —
Тяжелая, обильная листва.
И первый встречный с нею крепко связан
Какой-то древней степенью родства.
МОЛИТВА
Пусть не кончается жизнь на земле,
В доме не гаснут лампадки,
Пусть будет хлеб у людей на столе,
Пусть будет соли в достатке.
Пусть будет чистой в кувшине вода,
Пусть будет сердце спокойно,
Пусть ни за что никогда-никогда
Нас не касаются войны.
Пусть будет в доме бело от снегов,
Пусть будут добрыми люди,
Пусть у России не будет врагов,
Пусть у меня их не будет.
Пусть будет небо, а звезды во мгле
Светят и морю и полю…
Боже, даруй моей милой земле
Самую лучшую долю.
Пусть ее счастью не будет конца,
Так она вынесла много.
Дай ей покоя во имя Отца,
Сына и Духа Святого.