БОЛЬШАК
Впереди большак, подвода,
Старый пес у колеса,
Счастье, молодость, свобода,
Солнце, степи, небеса.
И. Бунин, 1889
Грусти не меряно —
что-то не так,
Сердце с тяжелою
ношею,
Время — ковыль заколышет
большак,
С ветром проносится
прошлое.
Толпы собратьев
на древнем пути
Славу добыли
победами.
Нам ли бездарно меж ними
идти
С ленью, пороками,
бедами?
Встретит с укором
герой-славянин —
Спрячемся:
стали пугливы мы.
Кровь лишь по-прежнему
цвета рябин,
Скорби склоняются
ивами.
Не обойти стороною
большак,
Славу, что пелась
Боянами.
Грусти не меряно —
что-то не так...
Будут ли внуки Иванами?
* * *
Страна великая, былинная,
Тобой душа не отболит,
Церквушкой кружевной, старинною,
Рекою в серебре ракит.
Не отболит родными далями,
Где сеял стрелы печенег,
Славян великими печалями
Из рода в род, из века в век.
Не отболит душа погостами,
Где в буйстве дикая сирень,
Войной просчитанными верстами,
Судьбою нищих деревень...
Небесталанна. Без удачи.
За все, за всех — на мне вина.
Душа болит. А как иначе
Тебя любить, моя страна?!
* * *
Памятью сердца дарованной доли
Мчимся из суетной жизни-неволи
В солнечных бликах к родному порогу,
К вербному пуху, ольховому логу.
Мчимся в надеждах своих сновидений
К песне скворцовой и льдине весенней,
Мчимся, чтоб в радости детства кружиться,
Родине милой
душой поклониться.
СТАРЫЙ КОЛОДЕЦ
Касаюсь сруба — сердце сжалось...
И память всполохом зарниц.
Здесь все когда-то начиналось
С ковша у дедовских криниц.
Колодцы рыл мой дед, гордился —
Отсюда род — изба к избе,
Чтоб сын и внук навек селился,
И стар, и мал — судьба к судьбе.
Здесь вволю пелось, горевалось,
Имело все глубокий смысл.
Здесь солнце с радугой венчалось
Над звонким древом коромысл.
Полынь у старого колодца.
Скрипучий ворот, сруб-труха.
Как горько — больше не поется
И не гуляется в лугах.
ГОСТОМЛЬ
Места лесковские. Гостомля перелески.
Простор полей и тихий шум дубрав.
Как будто храмов обветшалых фрески,
Разбросаны селенья тут и там.
Здесь дух особый. Грезится немало.
И столько благодати для души.
Мелькнут глаза живые Селивана,
В толпе — улыбка кроткая Левши.
И всюду жизнь — ребячья вьется поросль.
Брожу в полях по золотой стерне...
Живу надеждой — не иссякла совесть
Лесковских странников на праведной земле.
СТАРУШКА
Старушка стоит у развилки дорог,
Со спелою вишней корзинка у ног.
Недорого просит с проезжих людей,
На хлеб бы хватило на несколько дней.
Да мимо машины. Старухи глаза
Печально глядят, как со стен образа.
И кажется, будто забыта издревле
В той старой печальнице наша деревня.
ЕСЛИ ВЕРНЕШЬСЯ...
Зорькой рассветной, в закатную ль пору,
Трактом ли, тропкой в бору
Выйдешь однажды к заветному полю,
К дому на вечном ветру.
Скрипнешь калиткой, вздохнешь у рябины,
Лавку протрешь рукавом.
Ластиться будет собака у тына:
Вспомнила, знать, о былом.
Дом оглядишь. Вот замшелая крыша,
С дряхлой ступенькой крыльцо...
Ласточек посвист нежданно услышишь
И запрокинешь лицо.
Там твои птицы и прыть молодая,
Синь и бездонная высь.
Матушка выйдет в калошах, седая —
Ей ты за всех поклонись.
* * *
Какую поставить свечу?
С какою молитвой склониться?
У Неба защиты ищу,
Чтоб силы дало не сломиться.
Безудержный спрут-чистоган
Терзает родимую землю.
Вот срытый славянский курган.
Наш попран обычай издревний.
В ком сила слепая, тот прав,
Бесовская поступь не нова.
Где отчие норов и нрав?
Поругано русское слово...
У Неба защиты ищу,
Чтоб силы дало не сломиться.
Я Родине счастья хочу!
За Родину надо молиться.