Многие решения Ялтинской конференции готовились задолго до февраля 1945 года. А как будет с «Ялтой-2»? Станет ли уроком история раздела Германии?
Одним из ключевых событий Второй мировой войны, начертавшим основы послевоенного мира, стала знаменитая Ялтинская конференция глав «Большой тройки», прошедшая в освобождённом Крыму 4–11 февраля 1945 года.
В работе пленарных заседаний, которые проходили в Ливадийском дворце, приняли участие делегации трёх великих держав антигитлеровской коалиции, в состав которых входили:
– от Союза ССР – председатель Совета народных комиссаров СССР маршал И.В. Сталин, нарком иностранных дел В.М. Молотов, нарком Военно-морского флота адмирал флота Н.Г. Кузнецов, первый зам. начальника Генерального штаба РККА генерал армии А.И. Антонов, послы в Великобритании и США Ф.Т. Гусев и А.А. Громыко;
– от Великобритании – премьер-министр У. Черчилль, министр иностранных дел А. Иден и начальник имперского Генерального штаба генерал А. Брук;
– от США президент – Ф.Д. Рузвельт, госсекретарь Э. Стеттиниус и глава Объединённого комитета начальников штабов генерал Дж. Маршалл.
В центре обсуждения лидеров «Большой тройки» был обширный перечень проблем и вопросов – от текущих и «бытовых» до поистине глобальных. И ясно, что в рамках одной статьи мы не сможем даже вкратце осветить их суть и содержание. А посему остановимся только на двух темах, которые имеют актуальное значение – «германском вопросе», который был ключом к новому территориальному переустройству Европы, и создании реальных институтов и механизмов предотвращения новой мировой бойни.
Надо сказать, что не только в широком общественном сознании, но даже среди профессиональных историков существует устойчивый миф, что именно на этой конференции одной из главных тем стал «германский вопрос». Однако это далеко не так. Сейчас уже не секрет, что будущее Третьего рейха стало обсуждаться в тиши высоких кабинетов уже в ноябре-декабре 1941 года, в том числе в беседах советского полпреда в Лондоне Ивана Майского с Уинстоном Черчиллем, в ходе которых британский премьер впервые открыто поставил вопрос о расчленении Германии, сделав особый акцент на отделении Пруссии от других германских земель. Чуть позже, в январе 1942 года, по указанию президента Рузвельта была создана специальная Консультативная комиссия по послевоенным проблемам, которая вскоре представила ему несколько планов послевоенного раздела Германии на три, пять и даже семь частей. Аналогичные планы, судя по архивным документам, разрабатывались и советским руководством, хотя его официальная позиция по германскому вопросу, впервые определённая Сталиным в Приказе наркома обороны СССР № 55 в феврале 1942 г., звучала так: «…было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся».
Впервые вопрос о будущем Германии был публично обсуждён на Московской конференции министров иностранных дел, которая проходила в октябре 1943 г., где К. Хэлл и А. Иден заявили о неизбежности расчленения Германии. Правда, В. Молотов уклонился от выражения советской позиции, заявив, что данный «вопрос находится в процессе изучения». Действительно, он тогда тщательно изучался, и недавно рассекреченные документы показывают, что за месяц до начала конференции три сотрудника Института мирового хозяйства и мировой политики В.А. Карра, С.М. Вишнев и А.М. Гуревич представили на суд высшего руководства записку «Варианты расчленения Германии и их экономические и военные последствия», где предложили три варианта её расчленения на три, четыре или семь государств.
Таким образом, к моменту первой встречи лидеров «Большой тройки» в Тегеране германский вопрос уже находился в стадии детальной проработки. На самой же Тегеранской конференции, проходившей в ноябре-декабре 1943 г., конкретная дискуссия по германскому вопросу состоялась в последний день её работы, когда Рузвельт предложил план расчленения Германии на пять государств, с «максимально ослабленной и уменьшенной в своих размерах» Пруссией. Черчилль, поддержав эту идею, всё же предложил все южные германские земли, прежде всего Баварию, включить в состав Дунайской конфедерации. Однако Сталин, отвергнув «дунайские мечтания» британского премьера и отчасти поддержав американского коллегу, вновь уклонился от изложения советских планов, находившихся в его «портфеле». В итоге, не добившись единства по германскому вопросу, лидеры «Большой тройки» решили передать его «изучение» в Европейскую консультативную комиссию (ЕКК), созданную в октябре того же года.
В 1944 году союзники продолжили работу по проектам капитуляции Германии и планам её послевоенного устройства, среди которых особую известность получил «План Моргентау» – многолетнего министра финансов США Генри Моргентау, который предусматривал «пасторализацию» Третьего рейха, то есть превращение Германии в «страну пастбищ и полей», передачу Франции Саарской области, превращение Рурского бассейна, Рейнской области и района Кильского канала в «международную зону», расчленение всей остальной Германии на два «автономных государства», уничтожение её крупной промышленности и т.д.
Кроме того, по рассекреченным архивным документам удалось установить, что одновременно такая работа велась рабочими группами К.Е. Ворошилова, А.Я. Вышинского, В.Г. Деканозова, М.М. Литвинова и Я.З. Сурица, которые были ненамного мягче того же «Плана Моргентау». Например, в январе 1945 г. Комиссия Литвинова представила в Политбюро план, где предлагалось раздробить Германию на Пруссию, Ганновер, Вестфалию, Вюртемберг, Баден, Баварию и Саксонию.
Более того, аналогичные планы разрабатывалась и в иных высоких кабинетах, в частности генерала Ш. де Голля, который в начале июля 1944 года возглавил Временное правительство Франции. Он энергично выступали за расчленение Германии и передачу Франции Саарского района, Рейнской области и Рурского бассейна или в крайнем случае установление международного контроля над ними.
Источник: Литературная газета
Фото: Памятник участникам Ялтинской конференции 1945 года в Ливадийском парке / Артем Креминский / РИА НОВОСТИ
