Иван Белоруссов: "Словесность есть самый высший род искусства"

Министерство образования ныне как с панацеей носится с пакетом новых стандартов школьных предметов. Едва ли не спасением от лавины безграмотности XXI века объявляется новый формат изучения русской литературы, языка, обществу предлагается некий эрзац под названием «словесность». И это все происходит в стране с многовековыми традициями филологической науки, в стране, где исконное, а не «модернизированное» понятие словесности еще в XIX веке имело совершенно ясный и позитивный смысл.

Чем выдумывать новые программы, не проще ли обратиться к опыту наших предшественников, хотя бы бегло перечитать их удивительно емкие книги? Я хочу рассказать о вкладе в педагогику и филологическую науку ныне забытого профессора Ивана Михайловича Белоруссова. Более века назад он работал директором и преподавателем Орловской губернской мужской гимназии. Здесь же, в городе Орле, были изданы многие работы, сделавшие его имя известным всей просвещенной России.

И. М. Белоруссов родился 1 июня 1850 года в Тотемском уезде Вологодской губернии. В одной из своих работ он писал: «Я сам вырос среди простого крестьянского народа, сам учился в сельской народной школе и, по окончании среднего образования, был некоторое время народным учителем».

Учился в Миньковской народной школе под руководством отца — сверхштатного дьякона, затем в Тотемском училище и Вологодской Духовной семинарии. Но в связи со смертью отца (в семье было семь человек) Белоруссову пришлось уже на четвертом курсе семинарии стать народным учителем у себя на родине. В сельской школе молодой педагог преподавал весь круг предметов, в том числе и арифметику, Закон Божий. Но все больше увлекала словесность.

И. М. Белоруссов окончил Санкт-Петербургский историко-филологический институт (этот вуз был основан в 1867 для подготовки учителей древних и новых языков, словесности, истории, географии; помещался в бывшем дворце Императора Петра II (Университетская наб., 11)). С июля 1875 года Белоруссов — преподаватель русской словесности и латинского языка в Архангельской мужской гимназии. По совместительству преподавал в женской гимназии, был редактором неофициальной части газеты «Архангельские губернские ведомости». В июле 1878 года был назначен наставником-руководителем в историко-филологический институт в городе Нежине (ныне Украина), где проработал шесть лет, являясь одновременно преподавателем русской литературы.

Еще в августе 1875 года И. М. Белоруссов выступил «в годичном акте» (была тогда такая церемония) в Архангельской гимназии с речью «О значении древних языков в системе гимназического образования». В этом северном городе он издал и свою первую книгу «Учебник теории поэзии» (1877). Одна из первых исследовательских работ — статья «Теория словесности» — была опубликована в апрельском (1878) номере «Журнала Министерства народного просвещения». Поднятая проблема побудила автора самым серьезным образом приняться за работу над составлением «Учебника теории словесности», который к 1918 году выдержал 32(!) издания. И. М. Белоруссов писал: «Словесность — искусство изображать посредством слова всевозможные предметы и явления и всевозможные душевные состояния. Словесность есть самый высший род искусства, в известной степени совмещающий в себе свойства всех остальных искусств».

С 1884 года Белоруссов был директором Орловской гимназии. Один из его учеников — литератор, автор нескольких сборников очерков и рассказов Павел Россиев, вспоминал много лет спустя: «Помнятся живые, осмысленные уроки, на которых улавливались, с помощью Ивана Михайловича, все изгибы и извивы “божественной эллинской речи”, ее полнозвучность и полновесность, и когда мы чувствовали в гомеровских рапсодиях музыкальную характерность языка наших былин; мы углублялись в тонкость Ксенофонтова “Анабазиса” и над какой-то частицей, недостойной ударения, а только придыхания, останавливались с той серьезностью, с какой ботаник останавливается над клеткой или живой протоплазмой. Искусный преподаватель по-своему, кратко и удобопонятно предлагал синтаксические и грамматические мудрости... Основой воспитательной и педагогической мысли Белоруссова было беспрестанное возбуждение, укрепление и усиление сознательной и свободной деятельности учащихся, можно сказать — самообразование, построенное на твердой воле и сознательном труде, как святом долге каждого человека... Для Белоруссова русский язык стал солнцем, которое не только согревало его душу, но и являлось источником литературно-педагогической энергии, а эта, в свою очередь, была источником его интеллектуальной жизни»1.

Впрочем, встречаются и другие отзывы о Белоруссове — директоре Орловской гимназии. Например, орловский литературовед Л. Н. Афонин (1918–1975) охарактеризовал Белоруссова так: «Карьерист, не скрывавший своих реакционных воззрений, Белоруссов стемился поднять в гимназии “религиозный дух”, изгонял вольномыслие... Ходили слухи, что Белоруссов берет взятки... Уроки Белоруссова по литературе были на редкость скучны... Службист Белоруссов преподавал литературу по бурсацкому способу “от энтих до энтих”»2.

И в комментарии к рассказу Л. Андреева «Молодежь», помещенном на сайте www.leonidandreev.ru, дана уничижительная характеристика одного из героев: «Директор гимназии Михаил Иванович в действительности Иван Михайлович Белоруссов — реакционер и карьерист, насаждавший среди гимназистов “религиозный дух” и доносительство». На самом деле, если внимательно прочитать рассказ «Молодежь», в нем не встретить никаких злых эпитетов в адрес директора. Скорее Леонид Андреев передает свое, школярское видение некоей конфликтной ситуации в гимназии и просто чуть иронизирует над «грозным» директором. Зачем же тогда авторам комментариев понадобилось «бросать камень» в Белоруссова? Чтобы на фоне его консерватизма, приверженности классике подчеркнуть свободолюбие и новаторство Андреева? Но каким бы ни был Белоруссов, уже тот факт, что среди его учеников был такой писатель, как Андреев, однозначно свидетельствует в пользу правильности методики преподавания этого учителя словесности. Наверное, время все же «примирило» учителя и ученика, да и позднейших критиков: ныне в Орле в Доме-музее Леонида Андреева на 2-й Пушкарной улице среди других фотографий встречает посетителей и скромный портрет учителя словесности Ивана Белоруссова.

Выйдя в отставку с должности директора Орловской гимназии в 1897 году, Белоруссов до 1911 жил в Орле и вел самую активную деятельность. С 1906 по 1909 год преподавал в Орловском Бахтина кадетском корпусе. Был председателем педагогических советов двух женских гимназий в Орле, почетным членом епархиального училищного совета, трижды руководил преподаванием русского и церковно-славянского языка на педагогических курсах для учителей церковно-приходских школ Орловской, Смоленской и Ставропольской епархий. Его «Словарь Ломоносовского языка» еще в рукописи был удостоен Ахматовской премии Академии наук (1914).

Белоруссов являлся действительным членом Орловской губернской ученой архивной комиссии, Орловского Церковного историко-археологического общества, принимал активное участие в организации и деятельности Орловского Союза законности и порядка, был членом особого литературного комитета при печатном органе этого союза — газете «Орловская речь». Публиковался в «Журнале Министерства народного просвещения», «Русском вестнике», в варшавском «Русском филологическом вестнике» (здесь в 1887 году, в частности, была напечатана статья «Об особенностях в языке жителей Вологодской губернии»), «Филологических записках» (Воронеж), ряде научных изданий Петербурга, Москвы, Киева. Белоруссов показал современникам значение великого филолога А. А. Потебни, обрисовал его образ и разъяснил заслуги (книга «Синтаксис русского языка в исследованиях Потебни» (Орел, 1902)).

Книги Белоруссова можно было приобрести в книжных магазинах вышеперечисленных городов, а также в Одессе, Казани. Так, например, небольшая книга о Пушкине первоначально печаталась в воронежских «Филологических записках», там же, в Воронеже, была выпущена отдельным изданием в 1880 году типографией губернского правления, а затем, в 1895 году, вышла вторым изданием — в Орле, в типографии П. Н. Хализева.

Необходимо отметить, что Воронеж был одним из основных издательских центров, где выходили книги Белоруссова (связано это было, конечно же, с тем, что в этом городе издавался журнал «Филологические записки»). Труды Белоруссова печатались здесь в основном в типографии В. И. Исаева (например, «Учебник теории словесности» (1880), «Заметки о литературе» (1888), «Зачатки русской литературной критики» (1888–1890) и др.).

Долгая жизнь была суждена не только учебнику Белоруссова по теории словесности. Другой его фундаментальный труд — «Учебник по русской грамматике» — был удостоен престижной премии Петра Великого, к 1916 году выдержал 26 изданий (ряд из них выходил в Орле, в типографиях С. А. Зайцевой (1889), П. Н. Хализева (1893, 1901), А. А. Логунова (1910), в типографии губернского правления (1911, 1914)).

После революции у Белоруссова были конфискованы в Орле дом, библиотека, капитал в банке. В годы Гражданской войны он жил в Алуште (Крым) на даче. Его последние дни описал Иван Шмелев в книге «Солнце мертвых». При большевиках Белоруссов едва не был расстрелян, страшно бедствовал, голодал, просил милостыню. «Вот, голубушка... Христовым именем побираюсь! Не стыдно мне это, старику, а хорошо... Господь сподобил принять подвиг: в людях Христа бужу!» — говорил он. Однако, как Белоруссов рассказывал самому Шмелеву, и в эти роковые дни, несмотря на голод и слабость, ежедневно работал: «Последнюю книгу дописываю... план завершаю... каждый день работаю с зари по четыре часа. Слабею... На кухоньку хожу советскую, кухарки ругаются... супцу дают когда, а хлебушка нет...» Однако его материалы и труды оказались не нужны новой власти («писал комиссарам — никому дела нет...»), ему назначили мизерную пенсию.

Смерть Белоруссова Шмелев описал так: «Умер старик вчера — избили его кухарки. Черпаками по голове били в советской кухне. Надоел им старик своей миской, нытьем, дрожаньем: смертью от него пахло... Лежит профессор, строгий лицом, в белой бородке, с орлиным носом, в чесучовом сюртуке форменном, сбереженном для гроба... лежит покойно — до будущего века. Аминь».

Настало время увековечить в Орле память о выдающемся русском педагоге. Биография и творческое наследие И. М. Белоруссова еще ждут своих исследователей. Можно только сетовать на несправедливость ушедшего века, который оставил в тени забвения имя столь многогранного и даровитого ученого. Мы предлагаем читателю перечень основных работ И. М. Белоруссова и несколько отрывков из его трудов, которые сохраняют немалую долю актуальности спустя целое столетие.

«Одну из самых трудных и вместе с тем неблагодарных задач для преподавателя русского языка в средних школах представляют письменные работы учеников. Возражать против этого едва ли решится хоть один из тех, которые знакомы с сим делом. Научить ученика писать в высшем значении этого слова — значит сделать его совершенно развитым в умственном отношении, значит, снабдить его самым лучшим и веским аттестатом зрелости. Отсюда вытекает трудность задачи. Употреблять же большую часть времени на исправление ученических письменных опытов, чувствовать постоянно недостаток времени для занятия другими делами, необходимыми для дальнейшего развития самого преподавателя, вращаться чуть не без отдыха в одной и той же сфере недоразвитого стиля и детских мыслей и получать за все это сто рублей в год — как хотите — работа слишком неблагодарная. Неудивительно после этого, что даже самый добросовестный труженик возропщет иногда на свою горькую долю и будет придумывать какие-нибудь средства, которые бы хоть сколько-нибудь облегчили его египетскую работу и дали вздохнуть свободно на одну недельку. Между тем без ущерба занятиям учеников дать себе значительный отдых невозможно, разве только отказавшись от половины уроков; но это значило бы лишить себя насущного пропитания. Поэтому, как ни хитри, что ни выдумывай, а все-таки в заключение приходишь к одному выводу: нужно исправлять ученические “сочинения”. Опытный и пожилой преподаватель, должно думать, даже и не задается подобными иллюзиями; он свыкается со своим положением и чрезвычайно доволен, если труды его достигают своих результатов: это его гордость, это высшее нравственное его торжество...

Оставляя, таким образом, в стороне вопрос о неблагодарности труда при исправлении ученических сочинений, преподавателю русского языка приходится иметь в виду одну и единственную задачу — научить учеников писать, чего бы то ни стоило...

Правила для начинающих писать я формулировал бы приблизительно следующим образом:

1. После прочтения какого-нибудь повествовательного стихотворения начинается составление переложения. При этом не нужно заглядывать в прочитанное стихотворение, а следует стараться припоминать всю нить рассказа на память. Если же что-нибудь будет забыто из прочитанного, то лучше опустить это в переложении, чем засматривать в книжку и вносить прочитанное из нее в переложение. Можно даже от себя прибавить что-нибудь, когда забудется связь содержания прочитанного. — Такой метод составления переложений важен в том отношении, что ученик приучается схватывать сущность рассказа и воспроизводить его самостоятельно.

2. Сочинения необходимо писать сначала начерно, и только после тщательного и обдуманного исправления по нескольку даже раз можно приступать к переписыванию набело.

3. Лист бумаги, на котором пишется черновое сочинение, должен иметь поля. Это необходимо для того, чтобы иметь место для исправления неправильно и плохо написанного.

4. Самое же писание сочинения начерно и исправление его должно состоять в следующем:

а) каждую мысль следует выражать так, чтобы непременно выходило предложение, состоящие из подлежащего и сказуемого, если это предложение личное, и из сказуемого, если оно безличное. При подлежащем, само собой, могут быть определительные слова, а при сказуемом — дополнительные и обстоятельственные;

б) нужно тщательно следить за тем, чтобы слова в предложении расставлены были как можно правильнее и благозвучнее, а для этого полезно по нескольку раз прочитывать известное предложение и наблюдать, легко ли оно читается;

в) если в простом предложении будут дополнительные и обстоятельственные слова, то нужно всегда обращать внимание на то, к какому глаголу они относятся, и ставить их по возможности ближе к тому слову, от которого они зависят, причем для избежания неправильных конструкций полезно спрашивать себя, с каким падежом, с предлогом или без предлога, сочиняется известный глагол;

г) когда таким образом будет исправлено и проверено каждое предложение, тогда следует позаботиться о связи предложений между собой посредством соответствующих союзов. Если же предложения связаны были союзами при самом написании сочинения начерно, то при исправлении нужно только проверить, такие ли союзы поставлены, какие следовало поставить;

д) при написании сочинения сложными предложениями на первых порах не нужно допускать в одном сложном предложении многих придаточных; кроме того, следует выбирать из них такие, которые чаще всего употребляются, например, с союзами: что, потому что и некоторыми другими. При этом всегда следует спрашивать себя, какое слово поясняется известным придаточным предложением и на какой вопрос оно отвечает в зависимости от того слова, к которому оно относится;

е) при сочетании придаточных предложений с главными нужно соблюдать те же требования, что и при расстановке определительных, дополнительных и обстоятельственных слов в простых предложениях, то есть чтобы придаточные предложения стояли ближе к тем словам, к которым они относятся, и чтобы читались они в целом сложном предложении свободно и понимались без затруднений.

Такие правила, я думаю, не будут стеснять учеников, напротив — послужат для них указанием, чего держаться при составлении переложений»3.

 

Основные работы И. М. Белоруссова

1. К литературе о Пушкине (Личность Пушкина и взгляд его на поэта и поэзию. — К биографии Пушкина). Воронеж, 1880; Орел, 1895.

2. Зачатки русской литературной критики. Вып. I. (Сумароков. — Критики в «Собеседнике». — Фонвизин. — Клушин. — Крылов. — Спор Шишкова и карамзинистов о старом и новом слоге. Карамзин. — Каченовский. — Жуковский) — Вып. II. (А. Ф. Мерзляков как теоретик и критик). Издано в Воронеже в 1888–1890 гг.

3. Учебно-педагогические заметки (Наши народные школы и гимназии. — Репетиторство в гимназиях. — Теория словесности как научный и учебный предмет. — К вопросу о письменных упражнениях учеников по русскому языку. — По поводу одной рецензии на учебник по русской грамматике). 2-е изд. Орел, 1895.

4. Чтение и разбор литературных образцов в средних учебных заведениях. Варшава, 1880; Орел, 1900.

5. Учебник теории словесности (32 издания к 1918 г.).

6. Учебник по русской грамматике. Ч. 1. Этимология. Ч. II. Синтаксис. (26 изданий к 1916 г.).

7. Краткая русская грамматика с прибавлением необходимых сведений по церковно-славянскому языку. (Допущено в качестве учебного руководства в начальных училищах и церковных школах). Одно из изданий. Орел, 1904.

8. Синтаксис русского языка в исследованиях Потебни (Допущено в библиотеки средних учебных заведений, учительских институтов и учительских семинарий). Орел, 1901; 1902.

9. Дательный самостоятельный падеж в памятниках церковно-славянской и древнерусской письменности. Варшава, 1898.

10. Древнерусская книжная и народная словесность. Хрестоматия с примечаниями к тексту и предисловием о древнерусском языке. Орел, 1892.

11. Заметки по литературе (Главные моменты в истории развития теории поэзии. — К отделу о французском, или так называемом ложном, классицизме в литературе. — Страничка к литературному романтизму). Воронеж, 1898.

12. Краткие сведения по палеографии древнерусской письменности. Доклад был прочитан на заседании Орловского церковного историко-археологического общества 4 января 1905 г., затем опубликован в журнале «Орловские епархиальные ведомости», напечатан во втором томе «Сборника Орловского церковного историко-археологического общества» и вышел отдельным изданием.

13. Демосфена Олинфские речи (с непрерывными комментариями в тексте).

14. Учебник теории поэзии (26 изданий к 1911 г.).

15. Главные моменты в истории развития теории поэзии.

16. К вопросу об исправлении русского перевода священных книг Нового Завета // Орловские епархиальные ведомости, 1907.


 


1   Подробнее см.: Россиев П. Иван Михайлович Белоруссов (По поводу 40-летия его педагогической деятельности) // Исторический вестник. 1915. № 6. С. 934–942).
2    Цит. по: Афонин Л. Леонид Андреев (из неопубликованного). Орел, 2008. С. 31–33.
3   Цит. по: Белоруссов И. М. Учебно-педагогические заметки. Орел, 1895. С. 71–72, 86–88.