«Грозовой России ширь...»

* * *

Ходят тучи грозовые,
Влагой горизонт одет.
Над Россией, над Россией
Солнечный мерцает свет.
 
Над моим домишком малым,
Спящим на краю болот,
С кустиком калины алой
У разрушенных ворот.
 
Ветер по верхам сосновым,
По березовым шумит.
Мальчик мой белоголовый
Все их слушает, не спит.
 
На клочке земли в трясине
Он мужает, богатырь,
Чуя порами своими
Грозовой России ширь.

 

 

 

* * *

Гром прикатил из поднебесья
И разорвался, как снаряд,
И желтых молний перекрестья,
Как люстры, вспыхнули подряд.
 
И этот свет неотвратимый
Пролился в темное окно,
На черных туч густые гривы,
Стального озера пятно.
 
Вся жизнь моя, как на ладони,
Под этим светом неземным,
Любовь моя в воде не тонет,
Не исчезает, словно дым.
 
Она, как вспышки быстрых молний,
Слепящие при свете дня,
Бросается, себя не помня,
К тебе, родимая земля.
 
Туда, где наклонились ивы,
Реки колышется рядно,
И капли, крупные, как сливы,
Стучат в непрочное окно.

 

* * *

Жгут полдневного солнца объятья,
Ноги тонут в дорожной пыли,
Треплет ветер березкино платье,
В небесах облаков корабли.
 
Прокаленною белой дорогой
По знакомой деревне пройдусь,
И с тобою, журавль одноногий,
Над бездонным колодцем склонюсь.
 
Зачерпни мне приволья и силы
Из глубин непочатой Руси
И водою живою и стылой
Душу мне и лицо ороси!
 
Да плесни из ведра над землею,
Сколько можешь плесни, не скупись,
Чтобы звездной, горящей росою
Крыши изб и березы зажглись.
 
Чтобы радугой гнулась дорога,
Словно после густого дождя,
И дымилась макушка у стога,
Прямо в небо душой уходя.
 
И в колодца бревенчатой раме
На мгновенье замру без причин,
Вся обрызгана, словно слезами,
Из бездонных России глубин.

 

* * *

Сквозь черное кружево веток плывут купола,
Сверкая крестами на солнце морозном.
А в небе над ними блестит самолета игла
Знамением грозным.
 
Для летчика в небе до боли пространства пусты,
Он волен, как птица.
И он запредельной своей высоты
Почти не боится.
 
Он столько желаний и мыслей оставил внизу,
И страсти так много,
Чтоб снова над миром бескрайним побыть на весу,
Приблизиться к Богу.
 
Но сверху не поздно на землю родную взглянуть,
Взмолиться не поздно,
По луковкам храмов узнав окончательный путь,
Как в небе по звездам.

 

* * *

Золотое озеро луны
Над моею головой сверкает.
Ночью дали угольно черны,
И дорог никто не разбирает.
 
Только мне не спится, и восток
Скоро заалеет понемногу.
Мелких звезд серебряный песок
Сыплется на черную дорогу.
 
Здесь, в глуши, такая тишина,
И глядит Вселенная очами,
И пред этой бездною одна
Тихо отвечаю ей молчаньем.
 
Что могу я небу рассказать?
Наша жизнь бедна на откровенья.
Средь чернильной темени опять
Ангельское слышится мне пенье.
 
Снова, как умею, помолюсь
Я неизреченными словами.
О, Спаситель, погляди на Русь
Звездными, горящими глазами.
 
Знаю, мы погрязли в суете
И к своим деяниям не строги,
Но открой нам, Боже, в темноте
Новые заветные дороги.

 

СОЛДАТКА

По всей стране плывут гробы.
Рыдают молодые вдовы.
Но не склоняют головы,
Как снег, белы, как век, суровы.
 
Из Пскова юная жена,
Вся в черном, выпрямляет спину
И молвит, горечи полна:
«Солдатом воспитаю сына.
 
Пусть будет воин, как отец.
Защитником страны, героем.
А коль найдет его свинец,
То отпоем и упокоим».
 
Раз может молодая мать
У свежевырытой могилы
И сына Родине отдать,
Россия не теряет силы.
 
В сусальном злате куполов
И в толще древних стен церковных
Течет, течет святая кровь
Погибших и единокровных.

 

ОМУТ

И куда мне от России, от родимой стороны?
Ходят волны ледяные в устье Северной Двины.
Море Белое бросает в берег мерзлую шугу,
И домишки замерзают на мерцающем снегу.
 
Но и здесь я тоже дома: в темную сырую рань
Снится город Белоомут по дороге на Рязань,
Снятся теплые коровы, разворот крутой Оки,
И собак круглоголовых неотступные зрачки.
 
Я иду бескрайним лесом, берендеевой тропой.
Здесь не пахнет ни бельмеса недалекою Москвой.
У берез дрожащих кудри очень круто завиты,
Держат сосны надо мною необъятные зонты.
 
Ты найди меня, попробуй, в этой сказочной стране.
Этот омут, он особый, и известен только мне.

Этот путь еще не торен и он мне от Бога дан:
К Белому я выйду морю,
К Черному я выйду морю
И на Тихий океан.

 

* * *

Кроме белой рубахи и синих небес,
Кроме низко летящей взволнованной стаи,
Мне не нужно богатств, мне не нужно чудес,
Я и так, что ни день, новый клад обретаю.
 
Снова дарит Отчизна то дождь, то ветра,
То багряный закат, то забытые мощи,
И на голову мне, стоит выйти с утра,
Сыплет золото ветер в березовой роще.
 
А колонны стволов, как во храме, стоят,
В небесах проступают священные лики.
О, родная земля, твой неброский наряд
Полон духом святым, полон духом великим.
 
Кто еще, что и я, баснословно богат
Этим воздухом, ветром и горькой калиной
Я не знаю — и в сердце несу этот клад,
И с родною землею не рву пуповину.