Вообще, понятие «история» имеет троякое значение. Во-первых, история — это процесс жизни человечества, народов, отдельных личностей. Во-вторых, история — это наука, которая изучает этот процесс. И, наконец, в-третьих, история — это учебная дисциплина, основывающаяся на научно-историческом знании.
Разница между наукой историей и историей, как учебной дисциплиной, очень велика. В процессе обучения истории основное внимание уделяется накоплению знаний, при этом знаний, в той или иной степени общепризнанных, устоявшихся. В исторической науке дело обстоит совсем иным образом: историческая наука — это поле многообразных научных дискуссий, причем наличие единого мнения историков — большая редкость. Даже многие исторические даты, особенно в древней русской истории, нужно еще доказывать. А большинство исторических событий и их оценка — это предмет споров, иногда очень ожесточенных.
История, как наука, не занимается изучением и поиском только фактов. Настоящая задача истории — поиск закономерностей развития человеческого общества. А в основе исторического познания лежит понятие «проблема», иначе говоря, историку нужно уметь видеть противоречивость исторического бытия. И здесь важно понимать, что мир вообще крайне противоречив, а уж мир истории, наполненный противоборством людских мнений, интересов, устремлений, — тем более. И с одним знанием фактов, событий, дат в истории не разберешься, скорее, наоборот, окончательно запутаешься.
Но даже знание исторических проблем ситуацию не спасает, ибо проблем много, а их разрешений еще больше! И это обстоятельство обязательно нужно понимать: история, как наука, — это не абсолютно-истинное знание о прошлом, а совокупность научных проблем, совокупность исторических взглядов, концепций, гипотез, теорий.
И вот, чем больше погружаешься в изучение истории, тем больше укрепляешься в том мнении, что история, как наука, базируется не только (и не столько!) на знании (которое, конечно же, необходимо и составляет основу исторической науки), сколько на понимании исторического процесса. А это значит, что историк должен стремиться к осознанию смысла как всего исторического процесса, так и отдельных исторических событий.
Но понимание смысла истории зависит не только от знаний или научно-теоретических представлений самого ученого или любого человека, стремящегося к познанию истории, сколько от его религиозно-философского мировоззрения, а еще точнее — от его веры. Поэтому наука история теснейшим образом связана и с философией, и с религией.
Если человек верит в то, что Бога нет, является последовательным материалистом, то и история представляется ему исключительно в виде деятельности людей. И если такой человек хочет увидеть смысл истории, то он осознает лишь некую плоскую объективно-материалистическую необходимость. Тогда в исторической науке начинает главенствовать экономика, социология и политика, как важнейшие факторы исторического развития. А движение истории предстает этаким прямолинейным процессом, развивающимся от низшего к высшему — от низших форм экономики и общественного устройства к высшим. И все. Одно время таковым высшим социально-экономическим строем у нас почитался коммунизм, теперь вот — некое постиндустриальное общество. Но перемена названия сути не меняет. Целью исторического развития в обоих случаях объявляется общество, в котором человек будет обладать максимумом материальных благ и жить на Земле с максимальным социальным и бытовым комфортом.
В том случае, когда историк ни во что не верит, объявляет себя агностиком (то бишь на самом-то деле верит, но только в самого себя), то он отказывается и от признания каких-либо длительно действующих исторических закономерностей. Но тогда и сама история теряет всякий смысл, ибо оборачивается хаосом поступков и процессов, друг с другом никак не связанных. В лучшем случае такой историк может более или менее связано пересказать исторические факты, а вот найти и проследить связи между этими фактами — вряд ли, да и не считает это необходимым делать.
Оба указанных подхода к изучению истории были очень популярны в XIX–XX вв., да и сегодня остаются главенствующими в исторической науке. Но у обоих этих подходов есть общая негативная черта — они или полностью отрицают, или же низводят до второстепенных духовные факторы исторического развития.
Однако человек — это существо не только экономическое или социальное, а еще и духовное. Ведь человек не просто копошится в хаосе исторических событий, а живет ради какой-то цели и во имя какого-то смысла. И вот здесь и возникает эта непреложная связка — духовность и смысл. Человек всегда живет во имя чего-то, всегда добивается какой-то цели и в этом видит смысл своей жизни. И всякий народ тоже живет ради какой-то цели и во имя какого-то смысла.
Эти целевые и смысловые установки человеческого бытия не появляются ниоткуда, из небытия. Более того, ни сам человек, ни даже целый народ не могут придумать себе смысл своего бытия, а если и придумывают, то потом бывают за это жестоко наказаны, ибо ложным пониманием смысла своего бытия люди уничтожают самих себя.
Откуда же берется смысл бытия человека и человечества? Ответ может быть только один — смысл бытия даруется Свыше, ибо он вложен в человека и человечество. В свою очередь, понятие «смысл истории» подразумевает то, что и у истории есть некая цель, к которой стремится человечество в ходе своего развития. А это значит и то, что смысл истории также дарован Свыше, вложен в человека, в народ, во всю человеческую историю Господом. Поэтому мы вправе утверждать, что помимо иных, «человеческих» факторов исторического развития (экономического, социального, политического и др.) существует еще один фактор — духовный.
Эту глобальную суть смысла бытия и объясняет людям религия, потому что чистая рационалистическая наука этого объяснить просто не может — это не ее задача. Более того, драма, и даже трагедия чистой рационалистической науки и заключается в том, что такая наука, оторвавшись от религии, стремится сама сформулировать для людей смысл их бытия и... оказывается бессильной это сделать. И тогда оказывается, что чисто рационалистическая наука предлагает людям... ложные цели и ложный смысл бытия. Но ведь это означает и другое — сама наука, без религии, оказывается ложной. Зато настоящая наука начинается тогда, когда она осознает свою неразрывную связь с религией.
Вот такой, казалось бы, парадокс. Казалось бы, наука не имеет ничего общего с верой, которая, прежде всего, утверждает истинность Божественного, Сверхъестественного и Чудесного. Ведь наука — это рациональное изучение действительности, т. е. познание с помощью человеческого разума так называемых «естественных законов». На самом деле, главное противоречие между наукой и верой лежит в иной плоскости — это противостояние двух форм религиозного сознания. Ведь наука — это тоже вера, т. е. форма религиозного сознания. Только это вера в человека, в его разум, в его способности. Иначе говоря, наука — это часть всеобщей религии человекобожия, созданной еще в эпоху Возрождения.
Вообще, всякое знание, как результат научной деятельности, имеет в своей основе веру в истинность этого знания, веру в истинность рациональных доказательств. Именно поэтому, кстати, в науке существует столько различных, противоречащих друг другу теорий и концепций, а сама наука (т. е. рациональное знание) есть совокупность концепций — приверженность к той или иной концепции определяется верой в ее истинность. А так как каждый ученый верит в свою истину, то и самих истин оказывается множество. Наука, как совокупность множества концепций, есть совокупность множества относительных истин, при отрицании абсолютной истины или же, максимум, при скептическом отношении к существованию абсолютной истины. Однако если наука отрицает или скептически относится к существованию абсолютной истины, то о какой истинности самой науки может идти речь?
Для человека, исповедующего традиционную религию, в частности, для православного человека, понятно: если Господь попустил возникновение науки, значит, Он вложил в это какой-то смысл. И если наука в свое время отвернулась от религии, как носительницы абсолютной истины, но продолжает оставаться сегодня вполне реальной и актуальной силой, то наша задача состоит в том, чтобы вернуть науку в лоно истинной, традиционной религии, туда, откуда она, собственно говоря, и вышла. Иначе говоря, необходимо повернуть науку лицом к абсолютной истине и вернуть абсолютную истину в науку. Поэтому можно более образно сказать, что сейчас стоит задача воцерковления науки, как и, кстати, воцерковления образования.
Признание первенства религиозной абсолютной истины не означает огульного отрицания науки, как совокупности истин относительных. Следовательно, необходимо соединение науки и традиционной веры. Можно ли это сделать? Можно ли соединить принцип критического восприятия всего (а это главный научный принцип, недаром у К. Маркса и Ф. Энгельса одна из работ называлась «Святое семейство, или критика критической критики») с религиозным догматом, т. е. признанием того, что есть некие вещи, не подлежащие критики вообще? На самом деле, можно. И основа, база такого соединения — диалектика, диалектическое восприятие действительности. Именно диалектика позволяет нам понять, что традиционная вера и наука — это две противоположности, находящиеся в диалектическом единстве. Более того, именно на уровне диалектики наука и совпадает с верой.
Человеческий разум уже давно понял теснейшую связь науки с верой, что нашло свое выражение в многочисленных научно-идеалистических философских теориях — в учениях Платона, Аристотеля, Плотина, Канта, Гегеля, Фихте... Кажется, ничего больше не надо придумывать, итак уже все в науке есть. Но в данном случае возникает одно большое заблуждение. Каждый из названных и неназванных здесь философов был плоть от плоти своего народа, своей истории, своей культуры, своей религии. Поэтому их философские системы представляют собой интеллектуальную аккумуляцию жизненного, религиозного, бытового, социального и другого опыта своих народов, своих культур, своих традиций. Следовательно, вполне пригодные для понимания и осмысления исторического развития одного или группы народов, эти философские системы оказываются бессильными, когда их накладывают на совершенно иной исторический, религиозный, бытовой, социальный опыт. И если все названные выше философские системы так или иначе применимы, в данном случае, к западноевропейскому историческому опыту, то относительно России... В России это понимали давно, недаром появилась пословица — «со своим уставом в чужой монастырь не ходят».
Главная методологическая проблема познания истории России вот уже на протяжении трех веков, с того самого момента, как в XVIII в. возникла российская историческая наука, и заключается в том, что отечественную историю изучали с позиций иного исторического опыта. Уже первый русский историк В. Н. Татищев предложил в основу исторической методологии положить принципы теории «естественного права», разработанной в западноевропейских ученых кабинетах в XVII–XVIII вв. И затем какие только философские системы не использовались при познании нашего прошлого: гегельянство, кантианство, неокантианство, марксизм, позитивизм... Только славянофилы, в XIX столетии, а затем мыслители из плеяды «русских консерваторов» (Данилевский, Леонтьев, Тихомиров и др.) попытались разработать самостоятельные принципы исторического познания, основанные на православной истине. Но, к сожалению, их разработки так и остались невостребованными в отечественной исторической науке.
Однако именно русские мыслители этого круга первыми в полный голос заявили, что русская история многие века основывалась на Православии, а само Православие формулировало важнейшие смысловые и целевые установки бытия русского народа. А это означает, что когда мы начинаем изучать русскую историю, то без православного понимания, без православного отношения к самой жизни мы никогда в полной мере не поймем и жизнь наших предков, никогда не осознаем во имя чего они жили, трудились, умирали...
* * *
Итак, если мы говорим о познании и изучении истории, то следует согласиться с очевидным: история человечества вообще, и история России в частности, развивается под воздействием многих факторов — природно-географического, духовного, политического, социального, этнополитического... При этом в отечественной истории духовный фактор всегда играл первенствующую роль. А так как ведущей религией в России было Православие, то нужно, в первую очередь, вспомнить важнейшие религиозно-философские и духовно-политические идеи, которое принесло человечеству христианство и, исходя уже из этих идей, сформулировать тот самый православный взгляд.
Несомненно, важнейшая идея христианства — это идея единого Бога. Показать людям существование могущественного и единственного Бога, а также доказать им необходимость веры в Него — это и одна из главных задач христианства. Поэтому вся Библия проникнута духом монотеизма. Первая и главная из десяти заповедей, дарованных Господом Моисею, так и звучит: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Втор. 5:7). И далее: «Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой» (Втор. 5:9). Об этом же говорит и Иисус, отвечая на вопрос книжника о том, какая заповедь первая из всех: «Господь Бог наш есть Господь единый» (Мк. 12:29). В этом заключается основное отличие христианства от языческих религиозных верований. Если языческие религии были политеистическими, т. е. они признавали существование многих богов, то христианство — это строго монотеистическое мировоззрение. И именно монотеизм христианство почерпнуло в иудаизме.
Но христианство кардинально отличается и от иудаизма, и от любой иной монотеистической религии тем, что христиане верят в Бога, единого в Трех Лицах: Бога-Отца, Бога-Сына и Бога Духа Святаго, т. е. воспринимают Господа, как Святую Троицу. В соответствии с многовековой вероучительной традицией образ Святой Троицы присутствует в Ветхом Завете в 18-й главе книги Бытие, где рассказывается о явлении праотцу Аврааму и его жене Сарре трех мужей-ангелов: «И явился ему Господь у дубравы Мамре, когда он сидел при входе в шатер, во время зноя дневного. Он возвел очи свои, и взглянул, и вот, три мужа стоят против него...» (Быт. 18:1–2). Господь, принявший образ трех ангелов и явившийся Аврааму, носит еще одно именование — «Троица Ветхозаветная».
Для христианства характерен теоцентризм — Господь является центром всего в мире: веры, мышления, познания и т. д. Иисус, продолжая свой ответ книжнику, говорит: «И возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею» (Мк. 12:30).
Восприятие Бога как единственной и всемогущей мировой силы оказало влияние и на космологическую концепцию христианства. В основе этой концепции лежит идея творения. Если в античных религиях и древнегреческой философии, в мифологии других народов говорилось о том, что мироздание возникло из чего-то, и первоначалами космоса виделись некие божественные, но в то же время и природные объекты, то в христианстве Господь Бог творит мироздание из ничего. Начало мира — это сам Бог, который своим словом, своим желанием творит, создает весь мир: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин. 1:1–3). Более того, Господь не просто сотворил мир, но присутствует в каждом его движении, ибо все, что происходит в мире, есть Промысел Божий.
С философской точки зрения христианская идея творения снимает вопрос, который был одним из основных, например, в древнегреческой философии: что такое бытие? Господь и есть несотворенное, вечное бытие. Все остальное — это сотворенное одним Его Словом бытие, и являющееся бытием потому, что Бог этого пожелал.
Непосредственно связанной с идеей творения оказывается и идея откровения — любое знание, доступное людям, есть Божественное Откровение; все, что люди знают о мире, о себе и о Боге — все это открыто им Самим Богом, ибо всякое знание тоже является результатом Божественного творения. Поэтому в христианском понимании вера в Бога, в его абсолютное всесилие и всезнание не просто выше всякого собственно человеческого знания, а является единственным истинным знанием. Апостол Павел так формулирует эту мысль в Первом послании Коринфянам: «Мудрость мира сего есть безумие пред Богом» (1-е Кор. 3:19). Впоследствии Христианская Церковь сформулировала основные, с ее точки зрения, знания о мире, человеке и о Боге в виде догматов — своеобразных установлений, истинность которых принимается без доказательства. Эти догматы не могут быть опровергнуты, ибо являются Словом и Волей Божией.
Бог, создав первых людей, Адама и Еву, наложил на них единственный запрет — не прикасаться к плодам дерева, которое дает знания. Люди же, подстрекаемые змеем, вкусили этих плодов и тем самым попытались сами стать богами. Змей говорил им: «В день, который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5). Вкусив плоды с дерева познания, Адам и Ева совершили первое грехопадение. Грех в христианском понимании — это нарушение установленных Богом законов и запретов. И первый же самостоятельный поступок людей оказался греховным. Отсюда вытекает еще одна важнейшая христианская идея — идея грехопадения.
С христианской точки зрения, человечество изначально греховно. Бог создал людей для вечного счастья, но они сразу же нарушили Божественную волю. За это, по воле Господа, греховность Адама и Евы была распространена на все их потомство. И вся дальнейшая история человечества, по Библии, — это борьба немногих праведников, познавших Божественную истину, за распространение Слова Божиего в сердцах и душах остальных людей, погрязших в своей греховности, борьба за спасение человечества.
Спасение необходимо потому, что, по христианским убеждениям, история человечества конечна. Учение о конце мира — это тоже одна из главных идей христианства. Земной мир, земная жизнь людей — это их временное пребывание. По убеждению христиан, со временем грехи переполнят человеческую жизнь, и явится антихрист, посланник сатаны. Антихрист воцарится на земле, но его торжество будет недолгим. Сын Божий во второй раз придет к людям (Второе Пришествие) и вместе с ним на землю сойдет небесное воинство во главе с Михаилом Архангелом. По призыву Господа под знамена небесного воинства встанут все оставшиеся верные Христу и вступят в Последнюю битву с антихристом и всеми силами Зла. А после победы в этой битве Господь призовет людей на последний, Страшный суд, на котором всем будет вынесен окончательный приговор. Истинно верующих Господь призовет в свои божественные чертоги и дарует им вечную жизнь, а нераскаявшихся грешников обречет на вечные мучения. Яркая картина этой последней битвы, Апокалипсиса, представлена в «Откровении Иоанна Богослова».
Но кто достоин спасения? И как человек может спастись? Многовековая история, изложенная в Ветхом Завете, показала, что люди, в силу своей изначальной греховности, постоянно отворачиваются от Бога. И здесь в Библии возникает фигура Сына Божиего, Спасителя, посланного Самим Господом к людям, чтобы дать им последний и окончательный Завет. «Ибо Он спасет людей Своих от грехов их», — говорится в Евангелии от Матфея (Мф. 1:21). Иисус Христос Своей земной жизнью, мученической смертью и посмертным воскрешением показывает всем пример истинной жизни и истинного спасения — человек может спастись только тогда, когда он на протяжении всей своей земной жизни искренне и беззаветно соблюдает все Божественные заповеди.
В этом смысле очень важна христианская идея о богочеловеческой природе Иисуса Христа. Иисус — Сын Божий, Мессия, способный творить чудеса, рассказами о которых наполнены все Евангелия, единственный на Земле, кто абсолютно точно знает Божественную истину. Однако если бы Иисус был только Богом, Его Слово было бы далеко от сознания людей — что может Бог, то недоступно человеку. Сам Иисус говорит: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мк. 12:17).
Но Иисус не только Бог, он еще обладает и человеческим телом — Он Богочеловек. Иисус претерпевает страшные телесные страдания во имя Божие. Более того, Он знает о том, что будет подвергнут мучительной казни, что тело его будет истекать кровью. Он знает и предрекает свою телесную смерть. Но Иисус не страшится ее, ибо знает и другое — телесные муки ничто по сравнению с вечной жизнью, которую дарует Ему Господь за стойкость духа, за то, что в земной, телесной жизни Он ни на секунду не засомневался в истинности Своей веры.
Человеческие, телесные страдания Христа во славу Бога, столь ярко описанные в Новом Завете, свидетельствовали обычным людям, что Сам Господь снизошел до их человеческой природы и показал им пример настоящей жизни. Именно поэтому личность Иисуса Христа оказалась столь близка огромному количеству людей разных племен и народов, уверовавших в то, что за все их земные мучения будет дано Божественное воздаяние, воскресение после смерти телесной и жизнь вечная, если они будут блюсти Божии заповеди.
Эти заповеди, которые Господь даровал еще Моисею и изложенные в Ветхом Завете, Иисус заново приносит людям. В заповедях Иисуса и заключено собственно окончательное и последнее Слово Божие человеку. По сути дела, в них излагаются основные правила человеческого общежития, соблюдение которых позволит всему человечеству избежать войн, убийств, насилия вообще, а каждому отдельному человеку — прожить земную жизнь праведно.
Разница же заповедей в их ветхозаветном и новозаветном толкованиях в том, что в Ветхом Завете Божественные заповеди носят форму закона, который Бог требует соблюдать только от евреев, а в Новом Завете Иисус несет не закон, но Радостную Весть, Благодать и обращается уже ко всем уверовавшим в Бога, как бы показывая, что Господь примет под свое покровительство каждого, кто проникся верой в Него.
Когда Иисуса спросили о главных Божественных заповедях, первой он назвал любовь к Богу, а второй — любовь к ближним своим: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». И продолжил: «Иной большей сих заповеди нет» (Мк. 12:31). По сути дела, в христианстве произошла одна из самых глобальных переоценок ценностей в истории человечества. Языческие идеалы, с их культом реальной, плотской жизни, культом человеческого тела оказались полностью перечеркнуты христианством. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное... Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю... Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное...» — говорит Иисус (Мф. 5:3–11).
Смирение, полное и добровольное подчинение самого себя Божественному Провидению — вот что становится основной христианской добродетелью. Идеал христианина — жизнь во Христе и во имя Христа. Без помощи Господа человек не может ничего. Недаром Иисус говорил: «Пребудьте во Мне, и Я в вас... Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам... Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас; пребудьте в любви Моей»(Ин. 15:4–9).
Основой такой жизни в христианстве становится любовь. Но эта любовь опять же не имеет никакого отношения к любви в ее языческом понимании, как Эроса, плотского чувства. Христианская любовь — высшая духовная ипостась человека. Именно на любви — любви к Богу и другим людям — покоится все здание христианской морали. Иисус в Новом Завете дарует людям новую заповедь: «Да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга» (Ин. 13:34). «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13).
Но «больше той любви» нет среди людей. Источником же человеческой любви может быть только Бог. Поэтому центром, средоточием любви вообще является Сам Бог, ибо только воистину возлюбивший Бога способен на любовь к другим людям: «Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви» (Ин. 15:10).
Не менее значимы оказались христианские идеи, связанные с политическим устройством общества. В течение многих веков и мыслители, и правители, и простые люди искали ответы на вопрос об идеальном политическом строе именно в Библии.
Как рассказывается в Библии, древние иудеи долгое время жили под непосредственной властью Господа, а божественные указания им передавали судьи. Но в какой-то момент люди оказались недовольны судьями, ибо судьи стали пользоваться собственным исключительным положением. И тогда древние иудеи потребовали у судьи Самуила, чтобы тот испросил у Бога царя. Самуил долго молился. В ответ на молитву Господь ответил Самуилу: «Ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними; ... представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними» (1 Цар. 8:7–9). Бог устанавливает и права царя: царь владеет всем в своем царстве и свободно распоряжается имуществом своих подданных; обладает полной властью; предводительствует воинству; является единственным судьей; жители царства — рабы царя (1 Цар. 8:10–17). Устанавливает Господь и царские обязанности: царь — защитник народа; ответчик за народ перед Богом; помазанник Божий (1 Цар. 9:15); хранитель истинной веры (3 Цар. 11:38).
Если царь исполняет волю Бога, то его царство укрепляется. В том случае, если царь отступает от Божественных повелений, царя и народ ждет Божий гнев. При поставлении царя Бог говорит народу через пророка Самуила: «И восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда»(1 Цар. 10:18). Божественное помазание не означает сакрализации самой личности царя — неугодного царя Бог может заменить и другим. Однако в Ветхом Завете присутствует и сюжет покаяния неблагочестивого царя, а с ним и всего царства (яркий пример — царь Манассия, который «делал неугодное в очах Господних», был наказан нашествием врагов и пленением, раскаялся и был возвращен на свое царство, а народ тем самым был спасен от врагов).
Существует и обратная зависимость: если народ будет верен Богу и будет служить Ему от всего сердца, то Бог не оставит народ; но если народ будет творить зло, то погибнет и царь, и народ. «Если будете бояться Господа и служить Ему, ... то рука Господа не будет против вас; а если не будете слушать гласа Господа и станете противиться повелениям Господа, то рука Господа будет против вас» (1 Цар. 12:14–15).
Таким образом, идеальным общественным устройством, по Библии, может считаться Боговластие или теократия. Отказ людей от Боговластия означает, что люди впали в грех и отказались от непосредственной власти Бога. Древние иудеи сами признают этот грех, говоря Самуилу: «Ибо ко всем грехам нашим мы прибавили еще грех, когда просили себе царя» (1 кн. Цар. 12:19). Так возникает монархия — политический строй, дарованный людям Господом по их собственной просьбе. При этом царем может быть только тот человек, на которого укажет Господь, главным источником власти царя является Божия воля, сама власть монарха должна рассматриваться подданными как богоданная, а подданные — это рабы царя. Таким образом, следует учитывать, что монархия — это вовсе не идеальная форма власти, но лучшая из возможных.
Новозаветное понимание власти также заключает в себе признание ее богоустановленного характера. «Нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13:1). При этом Господь — это «владыка царей земных» (Откр. 1:4), а носители власти на земле являются «Божиими служителями», призванными поощрять добродетельных и наказывать преступников («начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых» (Рим. 13:3).
От правителя требуется быть «верным и благоразумным домоправителем», заботящимся о вверенных ему Богом людях. Чем большей властью обладает правитель, тем большая ответственность на него возлагается: «И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12:48). Подданные, в свою очередь, обязаны подчиняться правителям («Всякая душа да будет покорна высшим властям»), платить установленные подати («отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк...»), воздавать необходимые почести («...кому страх, страх, кому честь, честь»), оказывать послушание («Противящийся власти, противится Божию установлению» (Рим. 13:2)).
Послушание начальствующим (а, значит, и властям) становится не просто указанием, за невыполнение которого может последовать наказание, а нравственной заповедью, призывом к добросовестному и честному исполнению своего общественного долга. «И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» (Лк. 16:12); «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души» (Еф. 6:5–6); «И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим. 13:5). Тем не менее принцип повиновения властям теряет свое значение тогда, когда общественные нормы, учреждаемые властью, вступают в противоречие с евангельским учением. В этом случае долгом христианина становится противление властям, осуществляемое в мирных формах.
Как видно, новозаветное понимание власти отличается от ветхозаветного тем, что, главным образом, делает акцент на духовно-нравственной основе любых властных отношений, предлагает общие нравственные нормы общественных отношений, тогда как в Ветхом Завете большее внимание уделено вопросам легитимности власти и детальной регламентации различных сторон политической жизни.
Религиозно-философские и духовно-политические идеи, изложенные в Библии, поставили перед человечеством совершенно иные, новые цели, по сравнению с теми целями, которые были разработаны в религиозно-мифологических и философских учениях античности, в языческой мифологии других народов. Христианство не только перевернуло представления человека о Боге, о мире, об обществе, но и развернуло совершенно новую концепцию самого человека, его способностей и жизненно важных идеалов. Христианство изменило отношение людей к самому времени, ибо с тех пор, как христианство стало господствующей религией у всех европейских народов, само летоисчисление стало вестись или от момента библейского сотворения мира (в России такое летоисчисление, как известно, существовало до начала XVIII в.), или же от Рождества Христова. И недаром христианские народы называют период времени, начавшийся с Рождества Христова, новой эрой.
* * *
Опираясь на христианское вероучение, но при этом используя элементы рационального, научного подхода, вполне можно предложить некоторые принципы православного понимания истории.
Первый принцип: история есть воплощение Божественного Промысла. Следовательно, история имеет смысл и цель своего развития, а также законы развития, определяемые Божественным Промыслом.
Второй принцип: закономерности исторического развития проявляются в ходе исторической деятельности людей, ибо люди сотворены свободными. Историческая деятельность людей зависит от их сознания и воли. Но всякое сознание основано на вере, есть религиозное сознание, имеющее разные формы выражения. Следовательно, религиозное сознание является действенным катализатором исторического развития, оказывает реальное и непосредственное влияние на развитие конкретных исторических событий.
Третий принцип: историю необходимо понимать как реализацию в действительности Божественного Промысла, в виде сложного, диалектического процесса взаимодействия сознания и бытия и общественного сознания и общественного бытия. При этом необходимо видеть ведущую роль именно сознания и, прежде всего, религиозного сознания в истории. Иначе говоря, деятельность человека определяется его сознанием. Поэтому необходимо осуществлять поиск смыслового содержания исторической деятельности людей, т. е. отвечать не только на вопросы «как?» и «почему?», но и на главный вопрос — «зачем?». Исходя из ответов на этот вопрос — «зачем?» — мы и можем осмысливать закономерности развития, как частные, так и общие.
Конечно же, перечисленные выше положения — это именно принципы, т. е. некие общие методологические подходы. И настоящее раскрытие этих принципов возможно только в ходе конкретных исторических исследований, конкретного осмысления исторических событий. Но тем не менее, как представляется, осознание этих принципов необходимо.
Как необходимо осознание и еще одного принципа. Он совсем не четвертый, как, вроде бы, получается по счету. Наверное, этот принцип следует назвать базисным:
— Православие обеспечивает человеку вообще, и ученому, в частности, мощнейшую нравственную основу, без которой наука превращается из орудия познания в орудие уничтожения.
Здесь мы и подходим к решению проблемы: что важнее — догмат или критическое восприятие действительности, которое иногда называют прогрессом науки, который, вроде бы не остановить. Так вот, Православие, постулирующее нравственные и вероисповедные догматы, помогает ученому понять — есть пределы знания, за которые он не имеет право заступать. Именно и только традиционная вера того или иного народа, а в нашем российском случае именно Православие способно направить развитие науки в нужное человечеству русло и поставить преграды там, где эти преграды необходимы. А такие преграды — догматы — необходимы нам, людям, иначе мы можем уничтожить и собственное прошлое (как это не раз бывало, когда мы постоянно пересматриваем собственную историю), и собственное настоящее (клонирование, искусственный разум — конкретные тому примеры), но и будущее.
* * *
Однако рождается вопрос — как эти теоретические принципы воплотить в жизнь в тексте реального учебника истории России? При этом, во-первых, в тексте не одного, а, минимум, шести учебников (с 6 по 10 классы), и, во-вторых, в учебниках для общеобразовательной школы, где учатся дети разных вероисповеданий — православные, неправославные, придерживающиеся нехристианских и даже антихристианских убеждений. Казалось бы, это невозможно. Давайте разбираться. Для начала опять же немного истории и теории...
Что есть наше знание истории? Наверное, сегодня все уже понимают, что «абсолютно правильного», «единственно верного» знания истории не существует, а есть различные интерпретации истории, которые разнятся не только по своему уровню приближения к исторической истине, но и по своим задачам, целям, по уровню общественного влияния и т. д.
К примеру, одни интерпретации истории могут служить укреплению и становлению народа, формированию его единого исторического сознания, выработке и утверждению идейных, духовных, социально-политических основ народного бытия. Такой была первая известная нам письменная интерпретация отечественной истории, выполненная в конце X — начале XII в. русскими книжниками-летописцами, а также русскими религиозными мыслителями (митрополит Киевский Иларион, Иаков-мних, Климент Смолятич и др.). Тогда, с одной стороны, впервые были определены специфические черты Русской земли, а, с другой стороны, отечественная история была впервые «вписана» во всемирную и, прежде всего, христианскую историю, было определено место Русской земли в христианском мире. Так родилось единое историческое сознания русского народа, до того представлявшего собой совокупность различных славянских и неславянских племен. Чуть позже эта интерпретация русской истории помогла нашим предкам выстоять в трагическую годину ордынского владычества и сохранить сначала призрачную, а в дальнейшем все более реалистичную надежду на возрождение русского единства, в том числе и единства государственного.
С конца XV столетия, когда Русская держава обрела независимость и, одновременно, после падения в 1453 г. Византийской империи, осталась единственным в мире независимым православным государством, в России возникает новая, вторая интерпретация отечественной истории. В начале XVI в. в России происходит какой-то неимоверный по силе и последствиям духовный и интеллектуальный взрыв — духовные и светские мыслители начали напряженнейшую работу по поиску нового места Русского государства и русского народа в мировой истории. Результатом этого поиска стало появление ряда важнейших для русской истории духовно-политических комплексов и образов: «Третий Рим», «Новый Израиль», «Новый Иерусалим». Эти духовно-политические и исторические концепты стали идейной основой всей будущей Российской империи и обоснованием имперского прорыва России в мировое пространство.
А вот интерпретации истории, возникшие в XVIII столетии и, особенно в XIX в., были уже иными, ибо преследовали иные цели: теперь Россию необходимо было «вписать» в новое, капиталистическое мироустройство, основанное не на традиционных религиозных, а на рациональных началах. Поэтому существовавшие религиозные духовно-политические концепты отечественной истории все меньше удовлетворяли новым идеологическим и философским веяниям. В результате в понимании истории постепенно утверждается так называемый «научный подход», т. е. рациональный, критический взгляд на прошлое. Наиболее ярко этот подход проявился уже в XX в., когда большевикам потребовалось разработать собственное понимание истории, создать собственную, «марксистскую» интерпретацию. Именно тогда окончательно были сформулированы главные цели обучения истории с точки зрения научного подхода: 1) знания, т. е. совокупность исторических фактов и причинно-следственных связей; 2) развитие у учащихся научного, т. е. критического мышления; 3) воспитание у учащихся любви к своей социалистической Родине, патриотизма (т. е. верность политическому режиму). Надо сказать, что этот подход продолжает сохранять господствующее положение в нынешнем XXI в., только исчезло понятие «социалистическая»...
Каковы результаты понимания и, главное, подобного преподавания истории? В XIX–XX вв., чем больше развивалась в России система образования, чем больше становилось в стране образованных людей, чем большую силу набирал научный, светский подход к истории и, соответственно, только критическое отношение к прошлому, тем сильнее у образованных людей возникало желание... отказаться от собственной истории. Наиболее ярко это проявилось в шести попытках политических переворотов: 1825 год («декабристы»), 60–80-е гг. XIX в. («народники»), 1905–1907 гг. (первая русская революция), февраль 1917 г., октябрь 1917 г. и, наконец, рубеж 80–90-х гг. XX века. Все эти события вызывались разными причинами и осуществлялись разными людьми, но имели одну общую черту: все они проходили под лозунгом «Отречемся от старого мира!». Впрочем, во второй половине XX в. было еще пуще, ибо стремление «отречься» от собственного прошлого достигло полного абсурда, и теперь уже каждый новый правитель считал необходимым отказаться от своего предшественника: Хрущев — от Сталина, Брежнев — от Хрущева, Андропов и Горбачев — от Брежнева, Ельцин — от Горбачева. Таким образом, выявилась серьезная проблема: господство сугубо рационального, научного подхода к истории ведет к разрушению единства исторического сознания нашего народа, более того, порождает у подрастающего поколения... неприятие, а то и ненависть к истории собственного Отечества.
Думается, что нынешнее поколение отечественных историков стоит перед необходимостью разработки и создания новой интерпретации русской истории, такой интерпретации, которая смогла бы стать идейной основой возрождения нашего народа, помогла бы нашему народу осознать свое место в новом мировом пространстве и вновь двинуться вперед. Для этого нам стоит перевернуть нынешнюю систему преподавания истории с головы на ноги, т. е. вернуть ее в естественное состояние.
Во-первых, преподавание истории необходимо строить на нравственной основе, более того, именно нравственные уроки должны стать важнейшими целями исторического образования. Поэтому главное, что может и должен донести до детей учебный предмет «История» — это любовь к своему Отечеству и к деяниям своих предков. В таком случае знания и критическое мышление — не цель, но лишь средства обучения истории. Ведь какими бы ни были исторические деяния, какой бы ни была наша история — это наша история, наше прошлое, плохое, хорошее, все равно наше. Вспоминаются слова Александра Сергеевича Пушкина: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал». Вот эту идею мы должны донести до наших детей на уроках истории в первую очередь. Образно говоря: сначала — любить, потом — знать. А любовь, стоит напомнить, — это важнейшая христианская идея... Поэтому возрождение сегодня в сердцах молодых людей любви к Отечеству — это первый шаг к возрождению в их сердцах любви к Богу...
Во-вторых, необходимо признать, что единое историческое сознание нашего народа, наряду с духовной, культурной и языковой общностью, является важнейшей частью общенационального сознания. Во все времена опора на историческую память позволяла нашим предкам отрешиться от разногласий и сплотиться. Поэтому, наконец, пора уже понять и признать, что история как учебный предмет — это, прежде всего, поле освоения молодым поколением духовного и исторического опыта народа, приобщение к единому историческому сознанию народа. С помощью истории старшее поколение передает молодым опыт предков и свой собственный опыт. Для чего? Для того чтобы впоследствии сегодняшнее молодое поколение передало этот опыт последующим поколениям. Таким образом обеспечивается связь времен и поколений, как важнейшее условие жизни, условие существования нашего народа на своей земле. И в этом смысле необходимо признать, что история, наряду с языком и литературой, как явления стратегического порядка, представляют собой средства, с помощью которых народ обеспечивает свое существование во времени, собственное самовоспроизводство.
В-третьих, главной целью исторического образования должна стать как раз передача подрастающему поколению духовного и исторического опыта народа, опыта жизни народа на своей земле, в данных природно-климатических условиях, при смене условий политических, экономических, социальных, идеологических, при этом опыта как положительного, так и отрицательного. Духовный и исторический опыт жизни народа на своей земле отшлифовывался веками и принял форму определенных ценностей, проверенных временем и выстраданных нашими предками и современниками. Можно выделить основные группы ценностей, которые были пронесены нашим народом на протяжении всей его многовековой истории и которые были ведущими мотивами преодоления практически всех кризисов, когда-либо наш народ постигавших: 1) духовно-нравственные ценности и, прежде всего, Православная вера, которая, собственно говоря, и обеспечила основную ценностную ориентацию всего нашего общества и всей нашей истории; 2) социально-политические ценности (принципы организации общества); 3) трудовые ценности; 4) культурные ценности; 5) семейные ценности и некоторые другие.
В свое время Всемирный Русский Народный Собор, проделав огромную интеллектуальную работу, еще более конкретизировал «ценностный список»:
Вера. Вера в Бога, забота о сохранении религиозных традиций народов, воплощение этих традиций в делах. Верность убеждениям и нравственно обоснованным жизненным принципам, в том числе у нерелигиозных людей.
Справедливость, понимаемая как политическое и социальное равноправие, справедливое распределение плодов труда, достойное вознаграждение и справедливое наказание, должное место каждого человека в обществе, а нации — в системе международных отношений.
Мир (гражданский, межнациональный, межрелигиозный) — мирное разрешение конфликтов и противоречий в обществе, братство народов, взаимное уважение культурных, национальных, религиозных особенностей, неконфронтационное ведение политических и исторических дискуссий.
Свобода. Личная свобода, ограниченная личной нравственной ответственностью. Ее раскрытие в служении ближним и Отечеству. Самостоятельность, независимость, самобытность народа.
Единство разных национальностей, социальных слоев, политических и мировоззренческих групп в работе на благо страны и всех живущих в ней людей. Взаимообщение разнообразных культур. Гармоничное сочетание духовных устремлений и материальных интересов личности и общества.
Нравственность — личная и общественная. Верность неизменным нравственным нормам как залог благополучия человека и общества. Приоритетная поддержка обществом и государством добросовестного поведения как в личной жизни, так и в жизни общества и государства. Жизнеспособные государство и общество — не могут быть нравственно нейтральными.
Достоинство. Признание уникальной ценности каждого человека. Нравственное умение отличать достойное от недостойного.
Честность как критерий личной и общественной морали. Совестливость, следование нравственному началу в душе как образ жизни.
Патриотизм. Любовь к Отечеству и народу, к родной земле, к ее культуре, уважение к ее истории, к свершениям прежних поколений. Общенациональное самосознание. Готовность трудиться ради Родины.
Солидарность — способность разделить с другим бремя его забот, его трудности, его болезни, его скорби. Общенациональная солидарность как сила, связывающая народ, обеспечивающая единство нации, ее целостность, ее жизнеспособность.
Милосердие — деятельное сострадание к ближним, помощь людям, нуждающимся в духовной, социальной и иной поддержке.
Семья как союз мужчины и женщины, в которой воспитываются дети. Любовь и верность. Забота о младших и старших. Поддержка семьи через социальную политику, образование и культуру.
Культура и национальные традиции. Уважение к наследию предков, открытость и уважение к культуре и взглядам других. Забота о культуре общения, чистоте русского языка и других языков Русского мира.
Благо человека. Духовное и материальное благополучие человека как основной приоритет социального развития. Соблюдение прав и свобод человека.
Трудолюбие — деятельное стремление к благу общества и ближнего. Неприятие коррупции, коммерциализации человеческих отношений, паразитического и эгоистического образа жизни.
Самоограничение и жертвенность — отказ от потребительского отношения к ближним и к окружающему миру. Способность жертвовать личным ради блага Отечества и народа.
* * *
Наконец, исходя из уже накопленного и даже реализованного опыта, можно предложить ряд конкретных основополагающих установок, которыми необходимо руководствоваться при непосредственной подготовке текстов учебников по истории России для общеобразовательной школы.
Цели исторического образования:
— воспитание у школьников чувства любви к своей Родине, уважения к историческому пути России;
— освоение учащимися комплекса систематизированных знаний об истории Отечества, роли России, как активного участника всемирной истории;
— развитие у учащихся исторического мышления, под которым понимается овладение конкретно-историческим подходом к событиям и явлениям прошлого, а также умение аргументированно выражать собственное отношение к дискуссионным проблемам истории;
— овладение учащимися умениями и навыками поиска и систематизации исторической информации, работы с различными типами исторических источников.
Методологические принципы исторического образования:
— изучения гражданской, церковной и духовной истории России, как единого неразрывного процесса, каковым он и был в исторической действительности;
— история России развивалась под воздействием нескольких факторов: природно-географического, духовного, политического, социального, этнополитического; при этом признается, что духовный фактор является одним из ведущих в отечественной истории;
— значение духовного фактора в русской истории раскрывается через: а) историю идеи святости (сущность и история идеи Святой Руси; рассказы о жизни и подвигах православных святых X–XX вв.); б) повествование о роли Русской Православной Церкви и других традиционных религий в истории России; в) демонстрацию ведущей роли православного мировоззрения для большинства политических деятелей России; г) концепцию «духовного противостояния» между традиционным религиозным и светским миропониманием в XVIII–XXI вв.;
— важным содержательным направлением курса является раскрытие роли выдающихся деятелей отечественной истории, особенно тех исторических деятелей, чье имя было связано с духовным подвижничеством;
— образность и эмоциональность изложения конкретно-исторического материала являются важными условиями изучения истории, особенно для учащихся 6–8 классов;
— необходимость внимательной работы учащихся с текстом учебника, возможность проводить уроки в виде комментированного чтения, составления конспекта параграфа и др.;
— необходимость работы учащихся с историческим документом, как важнейшим источником исторических знаний, формирование у учащихся навыков критического анализа исторических источников;
— анализ различных точек зрения представителей исторической науки на те или иные исторические события и процессы, как важнейшее условие развития самостоятельного мышления учащихся, умения формулировать собственный взгляд на исторический процесс, на оценку различных исторических событий.
Именно на основе данных принципов и установок был подготовлен учебно-методический комплект (УМК) по истории России для учащихся 6–11 классов общеобразовательных школ (авторы С. В. Перевезенцев, Т. В. Перевезенцева), изданный в 2009–2013 гг. издательством «Русское слово» в рамках благотворительного образовательного проекта «Гордиться славою наших предков». Опыт работы на основе данного УМК свидетельствует об удивительной вещи: если дети любят свое Отечество, любят его историю, они хотят знать ее как можно лучше и стремятся к знаниям. Неслучайно названные учебники оказались очень информативными и содержали гораздо более значительный фактический материал, рассказывали о гораздо большем числе исторических деятелей, чем учебники по истории России иных авторов. Но главное, весь материал в учебниках объединен единым комплексом идей — теми самыми ценностями и единым методологическим подходом. Поэтому возникла логичность, целостность и единство содержания как всякого параграфа, всякого учебника, так и всей линейки учебников по истории России с 6 по 11 классы.
* * *
Так что же такое история с православной точки зрения? История — это наука, раскрывающая смысл исторического развития, а, значит, наука о том, как с помощью знания и понимания прошлого устроить жизнь настоящую и будущую во имя жизни вечной.