Наследие и наследники Обамы

Не Сирия и даже не Украина призваны были стать главным внешнеполитическим наследием Обамы. Азиатско-Тихоокеанское и Трансатлантическое партнерство — два торговых соглашения, полностью открывающие для Америки главные мировые рынки — вот стержень американской внешней политики. Все остальное — бантики.

«Америка должна определять правила игры. Другие страны должны следовать правилам, которые устанавливает Америка, а не наоборот». Это железное определение основных принципов американского экономического глобализма дал Обама в своей колонке в «Вашингтон Пост».

Данная декларация чудесным образом совпала с катастрофическим разоблачением, подорвавшим одно из глобальных соглашений, — Трансатлантическое партнерство с Европой. «Гринпис» опубликовал сотни страниц соглашения, раскрывающего характер сверхсекретных переговоров американцев с Евросоюзом. Смысл их сводится к намерению США ликвидировать все европейские ограничения, связанные с экологией и защитой потребительских прав. Разоблачение вызвало шок в европейской политике. Французский президент Олланд тут же заявил, что переговоры как минимум должны быть заморожены и отложены.

Никаких иллюзий на счет «Гринписа» нет. Эколоббисты на этот раз просто обслужили интересы противников соглашения, расчищающего европейский рынок для американской экспансии. «Америка должна диктовать правила!» Напомним, — эта формула Обамы была произнесена в контексте второго глобального соглашения — Азиатско-Тихоокеанского партнерства, откровенно заточенного против Китая.

Нынешнее Трансатлантическое партнерство парадоксальным образом является реинкарнацией политики в отношении Китая, которую Запад проводил в середине XIX века. Тогда Британская империя вместе с французами развязала опиумные войны против изоляционистского Китая с единственной целью вскрыть китайский рынок для своих товаров. Разница в том, что тогда они были откровеннее. Предлогом для войны стали попытки китайцев заблокировать экспорт опия. Что касается лозунгов — в 1860-м «Дейли Телеграф» была чуть проще нынешнего Обамы: «Нужно действовать террором, довольно поблажек, китайцев надо научить ценить англичан, которые выше их и которые должны стать их господами».

«Америка должна диктовать правила»». А не китайцы, тем более какие-то русские. Это — идеология Обамы и в несравнимо большей степени его потенциального приемника Хиллари Клинтон.

Итальянская «Иль Джорнале» опубликовала интервью с биографом Хиллари — Дианой Джонстон, считающей ее идеологию опасной для мира. «Думаю, она стала плодом врожденной враждебности в отношении всего, что не признает американскую гегемонию... — говорит Джонстон, — Владимир Путин стал явным препятствием для негласной политики обретения экономического контроля над огромными ресурсами России... Она будет наращивать военную мощь НАТО против России до тех пор, пока по причине какого-либо инцидента не начнется третья мировая война».

Это не к тому, чтобы пугать народ клинтоншей. Это к тому, что впервые в Америке развертывается открытое идеологическое противостояние между глобалистами и новыми изоляционистами, коих представляет эпатажный, но пока очень последовательный Дональд Трамп. И для которых те же труднодостижимые цели нынешней американской политики просто не нужны.

Трамп заявляет: «Мы больше не отдадим нашу страну в плен ложному очарованию глобализма. Национальное государство остается единственно верным основанием счастья и гармонии». Трамп — не клоун и не фрик. Он — отражение доктрины американского изоляционизма, совершенно неприемлемой для действующего истеблишмента. Той доктрины, которая сделала Америку великой и привлекательной страной. Чем и пользуются ныне злобствующие глобалисты.

На декларацию принципов внешней политики, озвученную кандидатом в президенты США Дональдом Трампом, американская пресса и истеблишмент ответили нервным хихиканьем или откровенным шельмованием. При том, что простого взгляда достаточно, чтобы понять, что мы впервые имеем четкую, ясную, идеологически цельную альтернативу политике последних десятилетий, которую сами же американцы считают провальной.

Пять главных слабостей американской внешней политики — по речи Трампа в редакции Natiоnal Interest — состоят: «Во-первых, наши ресурсы тотально чрезмерно растянуты... во-вторых, наши союзники не оплачивают свою долю расходов по справедливости... в-третьих, наши друзья начинают думать, что на нас нельзя положиться... В-четвертых, наши соперники более нас не уважают... И наконец, у Америки более нет ясного понимания наших внешнеполитических целей. С конца холодной войны и распада СССР нам не хватает цельной внешней политики...»

Это отказ от разрушительно глобализма всех последних лет в пользу здорового американского изоляционизма. Свою идеологию Трамп поясняет: «Все началось с опасной идеи, что мы могли бы превратить в западные демократии страны, которые не имели ни такого опыта, ни интереса. Мы изничтожили те институты, которые у них были, а потом удивились тому, что развязали — гражданские войны, религиозный фанатизм... Множество жизней были чудовищно растрачены впустую. Вместо того, чтобы пытаться распространять универсальные ценности, мы должны понять, что укрепление и развитие западной цивилизации сделают большее для позитивных перемен в мире, чем военное вмешательство».

То есть, как всякий нормальный американский изоляционист, Трамп призывает укреплять Америку. Ее военное господство должно быть безусловным и бесспорным, естественно. Но... «Мир должен знать, что мы не ищем врагов. Мы всегда рады, когда старые враги становятся друзьями... Мы хотим жить в мире и дружбе с Россией и Китаем. У нас серьезные разногласия с этими двумя нациями... но мы не должны быть противниками. Мы должны искать общую почву на основе совместных интересов».

Это не обрывочное словоблудие. Это мировоззрение, построенное на том, что Америке надо преследовать свои интересы, а не навязывать свои ценности. Это и есть единственная возможность договариваться. И постоянный рефрен Трампа о том, что он договорится с Путиным — это отсюда. Вообще, то, что Трамп говорит о Путине и России — это как красная тряпка для любого глобалиста. Что в Америке, что для наших — доморощенных.

Картера Пейджа, человека, которого Трамп назвал своим советником по России, оппоненты изображают маргиналом-конспирологом только за то, что он обвиняет группу лиц в окружении замгоссекретаря Виктории Нуланд в провоцировании переворота в Киеве с целью захвата власти проамериканскими радикалами. Что касается профессионального опыта — у инвестиционного банкира Пейджа три высших образования: военно-морская академия с отличием, университеты Нью-Йорка и Лондона, докторская степень. Пейдж создавал с нуля московское отделение Merrill Lynch, его фирма консультирует инвесторов в энергетические проекты в России и Азии. У главного спеца по России и Украине нынешней администрации Виктории Нуланд степень бакалавра Брауновского университета, опыт вожатой в пионерлагере в Одессе, переводчика на рыболовном флоте и раздачи печенек на киевском Майдане.

Кто бы как бы не относился к Трампу, можно констатировать: его краткая внешнеполитическая декларация — единственная, внятная, целостная и адекватная реальности американская доктрина за последние 30 лет. И это, в отличие от политических демагогов, понимают даже вполне системные академические гуру, такие как Пол Грегори из Гуверовского института: «Посмотрев на в целом негативную реакцию СМИ, я сделал собственную маленькую пробу среди консервативно настроенных коллег — никто из которых сторонником Трампа не является — насчет того, что они думают о выступлении Трампа на внешнеполитическую тему. Общая реакция была единодушной. За исключением слишком резких слов о международной торговле, они почти со всем согласны».

Президентские выборы в США все больше грозят вылиться в грандиозный скандал. Если проблему социалиста Сандерса демократам кое-как удалось потушить, то против Трампа у республиканцев нет приемов. Во всяком случае конвенциональных.

Победив на праймериз в четырех штатах из пяти, Хиллари Клинтон практически обеспечила себе номинирование кандидатом на съезде демократов. У республиканцев Трамп вчистую выиграл праймериз во всех пяти штатах, несмотря на коалицию, созданную накануне его соперниками. Если Трамп все же не наберет необходимые ему 1237 голосов, будут применены специальные процедуры. Республиканский истеблишмент склоняется к свободному выдвижению кандидатов прямо на съезде, игнорируя результаты праймериз. На что Трамп заявляет — «нас ждут беспорядки».

Как отмечает Харлан Уллман — советник Объединенного командования НАТО в Европе: «…даже если Трампа остановят на съезде республиканцев в Кливленде, республиканская партия расколется, дезинтегрируется и реформируется. Так что у нас есть фундамент для политического кризиса, основанного на неспособности американского правительства править. Будь я в Москве, я заплатил бы за возможность наблюдать этот спектакль — самое великое шоу на Земле».

Именно американцы, даже вполне системные аналитики, сходятся на том, что происходящее есть свидетельство системного кризиса.

Джордж Фридман, основатель и бывший владелец агентства политического консалтинга Stratfor, убежден, что «Трамп представляет нелюбовь, испытываемую американской публикой к ее политикам. Это особенно точно по отношению к низшему среднему классу. Экономика функционировала таким образом, что именно на него оказывалось давление».

Харлан Уллман поясняет успех Трампа так: «у нас много американцев, которые испытывают сильный страх. Они боятся того, что ИГ их атакует, что их уровень жизни падает, их зарплата не растет — и они готовы обвинять. Этот страх трансформируется в гнев. Так что Дональд Трамп и, с демократической стороны, Берни Сандерс черпают ресурс из этого гнева... Так что когда Трамп о Вашингтоне говорит, что они идиоты, многие американцы верят ему, потому что так в их глазах Вашингтон и выглядит».

Разочарование в системных политиках — бунт против системы — причина появления и Сандерса, и Трампа, американской системой не предусмотренных. Джордж Фридман напоминает: «Вспомним 1968-й. В Чикаго были бунты. Мы находились в ситуации, когда США распадались. Расстрел на стадионе Кент. Мы проходим такие периоды. Они нехороши, но они бывают... Но, так же как события 1968 года, это знак того, что наступает социальный кризис».

Это не первый социальный кризис в американской истории, конечно. Но его отличие в том, что Америка может впервые столкнулась с медленным, но неуклонным падением благосостояния, и не видно никакого выхода. При том, что даже вполне экстремальное замечание нашего американского эксперта вряд ли является таким выходом. Харлан Уллман намекает: «Я бы сказал, что самая мощная строчка в декларации независимости не “Все люди созданы равными”, а другая: “Когда правительство становится разрушительным, у народа есть право изменить или свергнуть его, и создать новое правительство”... И на каком- то этапе... я ничего не предсказываю... — просто некоторое наблюдение».

Трамп сформулировал американскую антиглобалистскую и патриотическую альтернативу. Альтернативу тем колоссальным силам и интересам, которые были активированы украинским переворотом. Смысл которого — создать самовоспроизводящийся механизм холодной войны. Попытка Трампа заглушить этот механизм ничего хорошего ему не сулит. Однако провал этой попытки ничего хорошего не сулит Америке.