* * *
Здесь всё меня переживет,
Всё, даже ветхие скворешни...
А.Ахматова
Журавли еле слышно несут
Весть благую над миром-скворечней;
У плотины к проталине вешней
Подступает разлившийся пруд.
Ветер пахнет вишневой корой,
И сырым табаком, и духами;
Свет лампад разгорается в храме,
Луч с деревьев стекает смолой.
Боязливы огни автострад
Вдалеке, над курящимся смогом;
Снова мыслю в дороге о многом,
Вдохновенным видениям рад.
Ночь пасхальная снова темна,
Но в пустынной глуши переулка
Мне поет незнакомая струнка
Ручейка — с поднебесного дна...
* * *
Огонек в полусгнившей избенке
Посреди потемневших полей...
А. Н. Апухтин
Среди холмов скитается река,
Шумят березы, локоны свивая;
Вдали петляет тропка полевая,
Взлетает шмель с поникшего цветка.
По мокрой глине горстками тепла
Плывет закат, меня уже не грея;
Когда-то здесь была Гиперборея,
Но свой народ куда-то увела.
...Горька отныне летняя страда:
Пустых домов распахнуты глазницы,
Но далеко, как прежде, до столицы,
Молчит в колодце темная вода.
Село, село!.. Трава твоих лугов
Давным-давно не кошена, не мята,
Как будто снова за грехи расплата
Пришла на Русь из глубины веков.
Затерянный край
Светел мой уголок,
где шумит у порога сосна
и теснится вдали
шестиглавый собор над холмами;
где с журчаньем ручьев
груды хлама уносит весна
и скрипит колея,
проходя за пригорок дворами.
В том краю меж ракит
затаился колодец святой,
малахитовый мох
окружил вековые могилы,
в переулках глухих
пахнет глиной и старой корой;
над оврагом звенят
голосистые, бойкие пилы...
Стало меньше осин
на развалинах монастыря,
среди каменных плит
вновь ищу я России истоки;
и хрустит лебеда,
расступаясь вокруг алтаря,
и безвременья след
исчезает в сгоревшей осоке...
Над землей вьется дым,
где-то слышен раскатистый лай,
но не бродит никто —
ни с дубинками, ни с топорами...
Только изредка звон,
вознеся мой затерянный край,
прикоснется во мгле
к поднебесным лучам над холмами.
* * *
Между прошлым и будущим — яма,
Ведь у многих судьба не сладка,
А у стен старосельского храма
Смотрят куклы-матрешки с лотка...
И такая находит неволя,
И такая сжигает тоска,
Что сквозь дымку низинного поля
Слышен хруст воскового песка:
То ли мертвые, то ли живые
Восстают из глубин Бытия,
Вдалеке на щиты дождевые
Налетает огонь острия.
Зазывалы кричат голосисто:
Может, что-то еще продадут.
Не востребован лишь у туриста
Неподъемный крестьянский хомут.
* * *
Просторный дом и яблоневый сад,
В тени забор шуршит половиками,
Здесь я лишь грезил добрыми стихами —
И этому вполне сегодня рад...
Мне близко все на пройденной земле:
И звон весны с мерцанием зарницы,
И крик парящей над холмами птицы,
И скрип колес в сгущающейся мгле.
Но вправе ль я, обычный человек,
Смотреть сквозь полог неба и событий,
Когда, своих не ведая открытий,
Дни начинают сумрачный разбег?
Вопрос простой — не нахожу ответ
И вновь иду в распаханное поле,
Где шум ветров поет о русской доле,
А вдалеке летит небесный свет...
* * *
Мое сердце теперь не тревожь,
Одиночество — это награда;
Слышу я, как колышется рожь
За околицей летнего сада
И бегут ручейки вдалеке.
Снова солнце прошло между кочек,
Расплескав на прибрежном песке
Свой неровный загадочный почерк;
Снова выкрашен светлый забор
Шелушащейся краской заката...
И, как будто с незыблемых гор,
Я смотрю на тебя виновато.
* * *
По сугробам февральских равнин
Уплывают лучей вереницы;
В старом доме скрипят половицы,
Словно ветви озябших рябин...
Гаснет солнце, танцует огонь,
Возносясь над поленцами бегло,
И остатки древесного пепла
У печи я сметаю в ладонь.
И мерцает звезда в темноте
За окном, прикасаясь к оградам,
Словно дед мне дымит самосадом:
«Времена наступили не те...»
* * *
Эти стены безмолвны и сыры,
Но прислушайся — и различишь,
Как, сгущаясь, разряды-эфиры
Будоражат церковную тишь.
Пламенея, свеча восковая
Вдруг подкинет червонный дымок, —
И, заветную даль открывая,
Тихо щелкнет старинный замок.
А за дверью нездешние люди
Ходят, свет смолянистый дробя;
Не пытайся разыскивать сути,
Сути сами разыщут тебя.
Здесь все мертвые славны и живы,
Тени бродят по стеклам, дрожа...
И вдоль окон летит под оживы1
Испустившая тело душа.
* * *
Рябины гроздь кровоточит,
Немеют стылые ладони,
И я иду к поникшей кроне,
Стою среди надгробных плит...
Смотрю в полынь и лебеду,
В их роковые перелески,
Где тусклый свет роняют фрески
И сердце чувствует беду.
Скажите, фрески, мне о том,
Когда Россия возродится
И ввысь взлетит, как будто птица
С когда-то раненым крылом?..
Но фрески холодно молчат,
А я, мне кажется, их слышу:
«Когда любовь заполнит нишу
Небес, тогда спасемся, брат...»
* * *
Кому-то жить немного скучно,
Кому-то мир давно постыл...
А я живу благополучно,
Хотя и дворик мой уныл:
Забор с кривым утиным лазом
И дров сухая береста;
В колодце тонущим алмазом
Горит вечерняя звезда.
Но не для этой ли Вселенной,
Смотря с таинственного дна,
Живет планета жизнью тленной,
Всего одна, всего одна...
1 От фр. ogive — стрельчатый свод в архитектуре.
