* * *
Жалобно — грустную песню
Нынче донес ветерок.
Сердцу под ребрами тесно,
Буковкам тесно меж строк.
Тесно дыханью и взгляду,
Тесно душе, но она
Грустной мелодии рада, —
Просто грустит не одна.
Грусть растворится в просторе
Ласточкой, чиркнув вдали...
Песню веселую вскоре
Мне принесут журавли.
* * *
Прохлопали заветное...
И гонит тучи ветрами
К нам с инородных мест.
От слез глаза туманятся,
От боли души плавятся,
Когда глядим окрест:
За каждою околицей,
Под пустошью неволится
Земля — родная Русь.
Бурьянов понавыросло,
Рожь потеснив,
Повыпростав
Лихой годины грусть.
Березы белокорые,
Нравом непокорные —
На четырех ветрах.
О, сколько русских воинов
Под ними упокоено —
Да будет свят их прах!
Неймется тучам с Запада —
С восходом, днем и заполночь,
Грозятся взять в полон...
Очнитесь, православные,
Неужто поослабли мы.
Церквей не слышим звон?!
С разором дружно справимся,
На то и духом славимся,
Пребудет с нами Бог!
Посеем лен с пшеницею...
И русские традиции
Пусть возродятся в срок.
Ах, Русь многострадальная,
Душа исповедальная,
Пречист-лазорев цвет.
Умывшись ранней зорькою,
Стань сильною и зоркою,
Храни Господний свет!
* * *
Задымила осень в трубы,
причитает журавлинно,
Вдоль рябиновых созвездий
стайки бойких воробьев.
По реке текут закаты,
разливаются малинно,
И лихой ветрище ночью
в окна стылой лапой бьет.
От тревоги сердце стынет,
и душа на волю рвется,
Не желает верить в сказки
говорливого дождя,
Только он все шепчет, шепчет...
Только он все льется, льется...
Сны хорошие тревожит,
не жалея, не щадя.
Золотая хлопотунья
хоть слезлива, но щедра ты:
Наполняешь по-хозяйски
погреба и закрома.
Календарь неумолимо
каждый день меняет даты,
Что слетают невесомо,
словно перышки с крыла.
* * *
Чист, как дитя небесный окоем —
Сугробных облаков не гонит ветер.
Вспорхнувший голубь,
мы сейчас вдвоем
На берегу в сочащемся рассвете.
Не суетись, прислушайся, замри —
Стекает время
в свой сосуд сакральный,
В Иртыш спустились веточки зари,
Наполнив теплым светом зазеркалье.
Но, вздрогнуло пространство.
Понеслись
Переплетаясь, наполняясь звуки
Вначале близко, а затем вдали...
Вниз по теченью
вдоль речной излуки
Все загудит рабочим гулом пчел:
Трубить ветрам,
нестись,
шуршать машинам,
Смеяться,
петь
и думать —
есть о чем.
О самом лучшем,
город,
расскажи нам.
* * *
Вечер. От действий отрешена,
Я ненароком забылась.
Синью курилась вокруг тишина,
Пестрым закатом струилась.
Сладкою ватою белый туман
По-над речным перекатом.
Горе ли, счастье ли мне от ума,
Чем же я больше богата?
Умной, не умной ли выпало быть,
Скроется все в пересудах.
Знаю одно, что мне счастье — любить
Край полевых незабудок,
Стылые запахи утренних рос,
Ближних церквей очертанья,
Крепкой зимою упругий мороз,
Святочный шум и гулянья.
Дедовских баек зернистую суть,
Сказки, что мы с ним слагали.
И не предать мне, и не обмануть
Сердце — сибирские дали.
* * *
Челн надежды прибило на мель,
Раскудрявились гребни на волнах.
Так печально скрипит коростель,
Из груди рвется сердце на волю.
Карамельный закат по реке
Растекается вниз по теченью.
Белой чайкой мечта вдалеке
Мне сейчас показалась никчемной.
Затуманились солнце и взгляд,
И в июльской утопии рая
В мыслях я возвращаюсь назад,
В старый двор с цветником у сарая,
Где овражная сеет полынь
Пряно-горьким степным ароматом,
Где в душе и округе — теплынь,
Где в войнушку играют ребята.
Память, память, зачем бередишь,
Заплетаешь корзиночкой косы,
Окунаешь в морозную тишь,
Или в зелень весенней березы.
Я упрямо пытаюсь понять,
Осознать, что является прошлым,
Чтобы бабушку вспомнить и мать,
Что исправить уже невозможно...
Пахнет сыростью, горьким дымком,
Манят нежностью первые звезды.
Не откладывай жизнь на потом,
Может статься — окажется поздно.
