Когда более 70 лет тому назад в городе, где традиционно проводились съезды Национал-социалистической германской рабочей партии, начал свою работу Международный Нюрнбергский военный трибунал, в его задачу входило не только осуждение главных военных преступников, виновных в гибели миллионов людей. Нюрнбергский процесс должен был изобличать не только кровавую практику, но и идеологию нацизма, одной из важных составляющих которой была русофобия. Как справедливо писал еще проф. Н. С. Алексеев, принимавший участие в ряде процессов над нацистскими преступниками: «Гитлеровская агрессия повсюду сопровождалась массовыми злодеяниями, невиданными до этого в истории. Совершение этих злодеяний было воплощением бредовых, агрессивных расовых “теорий”...»1.
С горечью приходится признать, что на исходе ХХ века сначала в СССР, а потом уже на постсоветском пространстве русофобия вновь получила широчайшее распространение. Вся полнота политической ответственности за это ложится на «лучшего немца», последнего Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева2, виновного как в разрушении своей собственной державы, так и в провоцировании кровавых межнациональных конфликтов3. Вина М. С. Горбачева могла бы быть юридически доказана в ходе соответствующего процесса, однако тема данной статьи связана не с «перестроечными» корнями ныне вновь широко распространившейся русофобии. Речь пойдет о ее предшествующей нацистской модификации и о логическом итоге этого злокачественного мировоззрения — смертном приговоре для главных военных преступников Третьего рейха. В 1946 году к повешенью были приговорены двенадцать подсудимых: 1) министр иностранных дел Германии (1938–1945) Иоахим фон Риббентроп; 2) начальник штаба Верховного командования Вермахта (OKW) в 1938–1945 годах Вильгельм Кейтель; 3) начальник Главного управления имперской безопасности СС Эрнст Кальтенбруннер; 4) рейхсминистр оккупированных восточных территорий (1941–1945) Альфред Розенберг; 5) генерал-губернатор оккупированной Польши Ганс Франк; 6) рейхсминистр внутренних дел Германии в 1933–1943 годах Вильгельм Фрик; 7) гауляйтер Франконии, главный редактор газеты «Der Stürmer» Юлиус Штрейхер; 8) Генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы в системе четырехлетнего плана Фриц Заукель; 9) начальник оперативного отдела Верховного главнокомандования вооруженными силами Альфред Йодль; 10) Reichsstatthalter Австрии, рейхскомиссар оккупированных Нидерландов Артур Зейсс-Инкварт; 11) президент рейхстага, рейхсминистр авиации, рейхсмаршал Герман Геринг, сумевший за два часа до казни раздавить зубами ампулу с цианистым калием; 12) ближайший соратник Гитлера, начальник партийной канцелярии НСДАП Мартин Борман также был приговорен к казни, но заочно.
В итоге 10 приговоренных к смерти были повешены в ночь на 16 октября 1946 года. Кроме этого, к пожизненному заключению были приговорены Рудольф Гесс, Вальтер Функ и Эрих Редер. К 20 годам тюремного заключения Бальдур фон Ширах и Альберт Шпеер. К 15 годам тюремного заключения приговорили Константина фон Нейрата, а к 10 годам Карла Деница.
Не будет преувеличением сказать, что все перечисленные деятели нацистской Германии сами выбрали свою незавидную судьбу, когда связали себя с национал-социализмом гитлеровского толка. Именно приверженность агрессивной идеологии в отношении русского народа, как и целого ряда других народов Союза Советских Социалистических Республик, обрекла этих государственных, военных и политических деятелей Третьего рейха на неминуемое поражение. Именно непримиримость к СССР в итоге предопределила их горькую участь в качестве висельников и заключенных тюрьмы Шпандау. Поэтому суровый приговор Нюрнбергского трибунала — это еще и серьезное напоминание тем, кто сделал русофобию составной частью своих идеологических доктрин и практических действий. Политикам Украины, Литвы, Латвии и Эстонии, да и некоторых других стран, нельзя забывать печальные уроки немецкой истории 20-х, 30-х и первой половины 40-х годов ХХ века. Куда полезнее эту историю освежать в памяти.
* * *
В 1924 году, будучи согласно приговору мюнхенского суда заключен в крепость Ландсберг4, Адольф Гитлер получил, наконец, достаточный досуг, чтобы систематически изложить доктрину национал-социализма. Именно тогда, анализируя геополитическую ситуацию начала ХХ века, он писал5:
|
«Wenn europäische Bodenpolitik nur zu treiben war gegen Ruβland mit England in Bunde, dann war aber umgekehrt Kolonial- und Welthandelspolitik nun denkbar gegen England mit Ruβland».
|
«Если политику завоевания новых земель в Европе Германия могла бы вести только против России в союзе с Англией, то наоборот: политику завоевания колоний и усиления своей мировой торговли Германия могла бы вести только против Англии вместе с Россией». |
Мы видим, что в тюрьме Ландсберг, мечтая о великом будущем немецкого народа, Гитлер достаточно трезво оценивал существующие возможности внешнеполитической экспансии Германии. Казалось бы, уже имеющийся позитивный опыт взаимодействия двух «стран-изгоев» — Советской России и Веймарской республики, мог подтолкнуть вождя НСДАП ко второму сценарию внешнеполитического развития. Однако Гитлер уже в 1924 году решительно от него отказался6:
|
«Wenn man vor dem Kriege noch unter Hinabwürgen aller möglichen Gefühle mit Rußland hätte gehen können, so kann man dies heute nicht mehr». |
«Если перед войной можно было подавить в себе чувство обиды против России и все же пойти с ней, то теперь об этом не может быть и речи». |
Но при всем этом во втором томе «Mein Kampf»7 есть два предложения, в которых с пророческой глубиной сказано как о будущем тактическом союзе с Советской Россией, так и о его итоговых последствиях8:
|
«So liegt schon in der Tatsache des Abschlusses eines Bündnisses mit Rußland die Anweisung für den nächsten Krieg. Sei Ausgang wäre das Ende Deutschlands». |
«Уже в самом факте заключения союза между Германией и Россией содержалось бы указание на следующую войну. Ее исход был бы концом Германии». |
В этих ошеломляющих словах фюрера при желании можно усмотреть и не до конца осознанное предчувствие и Советско-Германского пакта 1939 года, и летних событий 1941 года и, что куда примечательней, победного для СССР мая 1945 года.
Казалось бы, некогда хваленая интуиция фюрера могла бы помочь, по крайней мере, в 1939 году, встать на путь десятилетнего соблюдения основных положений пакта Молотова–Риббентропа, но этого сделано не было. А раз так, то, что же предопределило окончательный выбор геополитической стратегии национал-социализма? В чем причина такого категорического неприятия России Гитлером? Ответ на эти вопросы мы опять же находим в «Mein Kampf»9:
|
«Das Schicksal selbst scheint uns hier einen Fingerzeig geben zu wollen. Indem es Rußland dem Bolschewismus überantwortete, raubte es dem russischen Volke jene Intelligenz, die bisher dessen staatlichen Bestand herbeiführte und garantierte. Denn die Organisation eines russischen Staatsgebildes war nicht das Ergebnis der staatspolitischen Fähigkeiten des Slawentums in Rußland, sondern vielmehr nur ein wundervolles Beispiel für die staatenbildende Wirksamkeit des germanischen Elementes in einer minderwertigen Rasse». |
«Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам — превосходнейший пример той громадной государственной роли, которые способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы». |
Пренебрежительное отношение Гитлера к славянству («minderwertige Rasse»), выраженное со всей отчетливостью в этом отрывке из «Mein Kampf», в конечном счете опиралось на достаточно древнюю культурно-историческую традицию, к сожалению, свойственную не только германскому миру. Хорошо известно, что в самых ранних своих текстах славяне называли себя словѣне, то есть теми, кто обладал понятным (в отличие от немцев) словом. Но в текстах греческих и латинских, относящихся ко временам столь же давним, «встречаются лишь формы с а в корневой морфеме: это греческое Σκλαβηνоί и латинское Sclaveni»10. Вполне естественно, что архаическая немецкая передача того же этнонима как sklaven(en) послужила основой для последующего отождествления (в порядке народной этимологии) славян с die Sklaven «рабы». Именно эта старинная народная этимология оказалась во многом судьбоносной, ибо предопределила будущие стереотипы восприятия славян не только германским, но и западноевропейским миром как извечных рабов. Так в германском этническом мировосприятии славяне в итоге превращались именно в «нацию рабов». Еще в ХVI веке Сигизмунд Герберштейн рассказывал про русских, что «omnes se Principis сhlopos, id est servos fatentur» — «Все они признают себя холопами, то есть рабами Государя»11. Именно Герберштейну принадлежит формула, которую с восторгом восприняли и нацистские русофобы: «Gens illa magis servitute, quam libertate gaudet» — «Этот народ радуется больше рабству, чем в свободе»12.И Гитлер, Геринг и Розеберг, и все казненные по приговору Нюрнбергского процесса, как, впрочем, и все другие нацистские преступники, разделяли этот традиционный взгляд на славянские народы. Немудрено, что фюрер в своей книге лишь еще раз грубо подчеркнул неспособность славян к государственному строительству.
Однако всему человечеству было ведомо, что величайшая в мире Российская империя создавалась в первую очередь славянскими народами и, естественно, народом русским, который как раз и оказался государствообразующим. В преодолении этого явного логического противоречия вождю НСДАП неоценимую услугу оказала германская культурная традиция. Ее органической частью стала и небезызвестная норманнская теория, созданная еще в XVIII веке тремя петербургскими немцами Байером, Шлецером, Миллером. Подвергнутая жесточайшей критике М. В. Ломоносовым13 в 1750 году, эта теория, однако, оказалась к ХХ веку частью европейской массовой культуры. Коль скоро даже в ученых кругах само слово Русь часто возводилось к древнескандинавскому Róƥ-(skarlar) «гребцы на веслах»14, а создателями древнерусского государства считались варяги, то не составляло особого труда заявить15:
|
«Seit Jahrhunderten zehrte Rußland von diesem germanischen Kern seiner oberen leitenden Schichten. Er kann heute als fast restlos ausgerottet und ausgelöscht angesehen werden. An seine Stelle ist der Jude getreten». |
«В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи». |
Последний аргумент был для Гитлера едва ли не менее важным, чем первый, так как возбуждал его захватнические вожделения по отношению к бескрайним российским пространствам. Исходя из своей лютой ненависти к евреям, вождь НСДАП в первом томе «Mein Kampf» утверждал, что «куда ни ступит еврей, там хозяйствующий народ рано или поздно погибнет» («wo er auftritt, stirbt das Wirtsvolk nach kürzerer oder längerer Zeit ab»16). А коль скоро, по мнению Гитлера, власть в Советском Союзе с 1917 года была захвачена представителями самого ненавистного ему народа, то как «Parasit im Körper anderer Völker», еврейский народ неизбежно сокрушит в самое ближайшее время гигантский Советский Союз. Славяне же с их рабской психологией, по мнению нацистского вождя, противостоять этому процессу не могли. Поэтому Гитлер со всей категоричностью утверждал17:
|
«So unmöglich es dem Russen an sich ist, aus eigener Kraft das Joch der Juden abzuschütteln, so unmöglich ist es dem Juden, das mächtige Reich auf die Dauer zu erhalten. Er selbst ist kein Element der Organisation, sondern ein Ferment der Dekomposition. Das Riesenreich im Osten ist reif zum Zusammenbruch. Und das Ende der Judenherrschaft in Rußland wird auch das Ende Rußlands als Staat sein». |
«Подобно тому, как русские не могут своими собственными силами свергнуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго удержать в своем подчинении это могущественное государство. Сами они отнюдь не являются элементами организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское государство на Востоке созрело для гибели. И конец еврейского господства в России будет также концом Российского государства». |
А далее следовал итоговый вывод18:
|
«Der Kampf gegen die jüdische Weltbolschewisierung erfordert eine klare Einstellung zu Sowjet-Rußland. Man kann nicht den Teufel mit Beelzebub austreiben». |
«Борьба против еврейской большевизации мира требует внятного отношения к Советской России. Нельзя изгонять черта с помощью Вельзевула». |
Мы видим, что для вождя НСДАП борьба против «еврейской большевизации мира», ассоциировавшейся у него, прежде всего, с Советской Россией, стала главной сверхценной идеей. Но, попрекая большевистских вождей в том, что они стремятся к мировому господству, сам Гитлер, между тем, на последней странице «Mein Kampf» в двух итоговых предложениях нагло заявлял о нацистских претензиях овладеть всей нашей планетой19:
|
«Ein Staat, der im Zeitalter der Rassenvergiftung sich der Pflege seiner besten rassischen Elemente widmet, muß eines Tages zum Herrn der Erde werden. ,Das mögen die Anhänger unserer Bewegung nie vergessen, wenn je die Größe der Opfer zum bangen Vergleich mit dem möglichen Erfolg verleiten sollte». |
«То государство, которое в эпоху отравления рас посвятит себя делу совершенствования лучших расовых элементов, с неизбежностью должно в какой-нибудь день обрести мировое господство. Этого никогда не могут забыть сторонники нашего движения, когда они все-таки соблазняются возможным успехом при боязливом сравнении с величиной жертв». |
При всей циничной откровенности гитлеровского текста здесь мы сталкиваемся с политическим феноменом, который приобрел широчайшее распространение уже в XIX веке. Речь идет о двойных стандартах, ставших столь популярными в англосаксонском мире. С одной стороны, «еврейский большевизм» был для Гитлера наиболее ярким воплощением мирового зла, а советские руководители ленинского периода — ничем иным как einen Abschaum der Mtnschheit (дословно «накипью человечества»). Но с другой стороны, осуждая коммуноглобализм («...это — чтобы в мире без Россий, без Латвий жить единым человечьем общежитьем»20, Гитлер провозглашал идеологию национал-глобализма, которая позднее тоже отлилась в чеканные поэтические строки21:
|
Wir werden weiter marschieren Wenn alles in Scherben fällt, Denn heute da hört uns Deutschland Und Morgen die ganze Welt. |
Мы будем шагать и дальше, Чтоб все разлетелось в куски, Сегодня нас слушают немцы, А завтра все люди земли. |
Однако самое поразительное заключается, пожалуй, в том, что Гитлер, завершая XIII главу «Mein Kampf», не отказал себе в удовольствии (по примеру ненавистных ему коммуноглобалистов) порассуждать о будущем счастье всего «арийского человечества»22:
|
«Sorgen aber muß sie dafür, daß wenigstens in unserem Lande der tödlichste Gegner erkannt und der Kampf gegen ihn als leuchtendes eichen einer lichteren Zeit auch den anderen Völkern den Weg weisen möge zum Heil einer ringenden arischen Menschheit». |
«Надо позаботиться о том, — писал он, — чтобы, по меньшей мере, в нашей стране узнали смертельнейшего врага. (Гитлер подразумевал еврейство. — А. В.) И тогда борьба против него как сияющий знак светлых времен даст узнать путь другим народам к счастью борющегося арийского человечества». |
Разумеется, русские (да и вообще славяне) к«борющемуся человечеству» причислены не были, хотя, со строго научной точки зрения23, славянские языки в неменьшей степени, чем германские, имели некое родственное отношение к тому древнему языку, носители которого с незапамятных времен именовали себя ариями24. Речь здесь идет, прежде всего, о племенах индоиранских, ведь и само имя страны Иран, через средневековое Эран-шахр, восходит к древнеиранскому Арйанам-хшатрам «Ариев царство»25. К примеру, в § 69 Бисутунской надписи мы читаем: «ϑᾱtiDᾱrayavauš xšayaϑiya: vašnaAuramazdᾱhaimadipičiϑratayaadamakunavampatišamariya, utapavastᾱyᾱ uta čarmagṛftam ᾱha...»26 «Говорит Дарий царь: “Волей Ахурамазды эту надпись, которую я сделал, помимо того, что по-арийски27, и на глине28, и на коже написана (досл. «взята») была...”». Однако рождающийся национал-социализм менее всего тяготел к тому, чтобы предаваться высоконаучным изысканиям по части выявления степени родства индоарийских и славянских языков. Русские (и вообще славяне) не могли быть арийцами по определению, ибо«Wenn wir aber heute in Europa von neuem Grund und Boden reden, können wir in erster Linie nur an Rußland und die ihm untertanen Randstaaten denken»29. — «Когда мы сегодня говорим о новых землях в Европе, мы можем в первую очередь думать только о России и подчиненных ей окраинных государствах». Получалось как в басне И. А. Крылова (1769–1844): «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать...»30
В «Mein Kampf» Гитлер никогда не пытался скрывать своих захватнических вожделений в отношении нашей Родины. Наоборот, эта навязчивая идея на страницах книги повторялась и повторялась31:
|
«Wollte man in Europa Grund und Boden, dann konnte dies im großen und ganzen nur auf Kosten Rußlands geschehen, dann mußte sich das neue Reich wieder auf der Straße der einstigen Ordensritter in Marsch setzen, um mit dem deutschen Schwert dem deutschen Pflug die Scholle, der Nation aber das tägliche Brot zu geben». |
«Желая раздобыть новые земли в Европе, мы могли бы получить их, в общем и целом, только за счет России. В этом случае новое государство должно будет двинуться по той же дороге, по которой некогда шли наши орденские рыцари, чтобы немецким мечом завоевать немецкому плугу клочок земли, который обеспечит нации насущный хлеб». |
Обрести же «моральное право» на захват восточных территорий автор «Mein Kampf» пытался с помощью тех беспощадных характеристик, которые он давал политическим руководителям Советской России ленинского периода32:
|
«Man vergesse doch nie, daß die Regenten des heutigen Rußlands blutbefleckte gemeine Verbrecher sind, daß es sich hier um einen Abschaum der Menschheit handelt, der, begünstigt durch die Verhältnisse in einer tragischen Stunde, einen großen Staat überrannte, Millionen seiner führenden Intelligenz in wilder Blutgier abwürgte und ausrottete und nun seit bald zehn Jahren das grausamste Tyrannenregiment aller Zeiten ausübt. Man vergesse weiter nicht, daß diese Machthaber einem Volke angehören, daß in seltener Mischung bestialische Grausamkeit mit unfaßlicher Lügenkunst verbindet und sich heute mehr denn je berufen glaubt, seine blutige Unterdrückung der ganzen Welt aufbürden zu müssen. Man vergesse nicht, daß der internationale Jude, der Rußland heute restlos beherrscht, in Deutschland nicht einen Verbündeten, sondern einen zu gleichem Schicksal bestimmten Staat sieht». |
«Нельзя забывать и того, что правители современной России это — запятнавшие себя кровью подлые преступники, что речь здесь идет о подонках человечества, которые в трагический час воспользовались благоприятным для них стечением обстоятельств, захватили врасплох громадное государство, произвели дикую кровавую расправу над миллионами передовых интеллигентных людей, фактически истребили интеллигенцию и теперь, вот уже скоро десять лет, осуществляют самую жестокую тиранию, которую когда-либо знала история. Нельзя даже забывать и то обстоятельство, что эти владыки являются выходцами из того народа, черты которого представляют смесь зверской жестокости и непостижимой лживости, и что эти господа ныне больше чем когда бы то ни было считают себя призванными осчастливить весь мир своим кровавым господством. Ни на минуту нельзя забывать того, что интернациональное еврейство, ныне полностью держащее в своих руках всю Россию, видит в Германии не союзника, а страну, предназначенную понести тот же жребий». |
Возникает вопрос, кто же в 20-е годы повлиял на столь мрачное восприятие Гитлером новой реальности в Советской России? И здесь необходимо назвать имена, по крайней мере, двух выходцев из нашей страны: Макса Эрвина фон Шойбнер-Рихтера33 и Альфреда Розенберга34. Первый был убит полицейской пулей во время Мюнхенского путча 9 ноября 1923 года, когда шел рука об руку с Гитлером. Второй, как один из главных нацистских преступников, был повешен по приговору Международного Нюрнбергского военного трибунала 16 октября 1946 года.
Сам Альфред Розенберг писал, что его главный труд «Der Mythus des 20. Jahrhunderts» был закончен в основном к 1925 году, но идея, лежащая в основе этого сочинения родилась еще в 1917 году. Именно личные впечатления от русской революции подвигли его к весьма прискорбным умозаключениям35:
|
«Im Jahre 1917 wurde der "russische Mensch" endlich erlöst. Er zerfiel in zwei Teile. Das nordisch-russische Blut gab den Kampf auf, das ostisch-mongolische schlug mächtig empor, berief Chinesen und Wüstenvölker; Juden, Armenier drängten sich an die Führung und der Kalmücko-Tatare Lenin wurde Herr. Die Dämonie dieses Blutes richtete sich instinktiv gegen alles, was noch äußerlich als aufrecht wirkte, männlich nordisch aussah, gleichsam lebendiger Vorwurf war gegen einen Menschen, den Lothrop Stoddard als "Untermenschen" bezeichnete». |
«В 1917 году с “русским человеком” было покончено. Он распался на две части. Нордическая русская кровь проиграла войну, восточно-монгольская мощно поднялась, собрала китайцев и народы пустынь; евреи, армяне прорвались к руководству, и калмыко-татарин Ленин стал правителем. Демонизм этой крови инстинктивно направлен против всего, что еще внешне действовало смело, выглядело по-мужски нордически, как живой укор по отношению к человеку, которого Лотроп Стоддард правильно назвал “недочеловеком”». |
Здесь отметим, что термин «Der Untermensch» («недочеловек»),предложенный Лотропом Стоддардом, дал после завоевания власти национал-социалистами название небезызвестному в Германии изданию.
Возвращаясь к той жестокой оценке, которую Альфред Розенберг давал своим бывшим соотечественникам в 20-х годах прошлого века, необходимо подчеркнуть, прежде всего, значимость социально-политического фактора. Растущая неприязнь к русским, которая наблюдается в его писаниях, обусловлена, прежде всего, социальными устремлениями основной массы российского населения в пору великих революционных потрясений. Так, в июле 1924 года в журнале «Der Weltkampf» Альфред Розенберг публикует статью «Советская Иудея», в которой с беспощадностью поносит большевистский режим36:
|
«Im Laufe des Jahres 1918 fiel für alle halbwegs Sehenden die Maske der bolschewistischen Sphinx: es stellate sich nämlich heraus, daβ der Bolschewismus nicht ein Kampf für eine soziale Idee war und ist, sondern ein politischer Kampf des Judentums aller Länder gegen die nationale Intelligenz aller Völker, um mit Hilfe der aufgehetzten unteren Schichten diese selbst ihrer geborenen Führer zu berauben und Juden an ihre Stelle zu bringen, bzw. von ihnen abhängige Geschöpfe». |
«В течение 1918 года даже для всех полузрячих спала маска большевистского сфинкса и выяснилось, что большевизм не был и не является борьбой за социальную идею, но политической борьбой евреев всех стран против национальной интеллигенции всех народов, чтобы с помощью натравленных против нее низших слоев народа уничтожить ее и на ее место поставить евреев или зависимые от них создания». |
Не вызывает удивления, что после тех теоретических обобщений, которые Альфред Розенберг делал в «Мифе ХХ века», ему через полтора десятилетия оказалось несложно перейти и к вполне определенным практическим выводам. В ноябре 1942 года, выступая на заседании «Германского трудового фронта», Розенберг сказал: «Видимо, если подчинить себе эти народы (т. е. народы, населяющие территорию СССР), то произвол и тирания будут чрезвычайно подходящей формой управления»37.
Хорошо известно, что в 1937 году Розенберг получил за свои литературные труды германскую национальную премию. В связи с этим нацистская печать писала о нем:
«Альфред Розенберг блестяще помог своими книгами заложить научные и духовные основы, усилить и укрепить философию национал-социализма. Только будущее сумеет полностью оценить глубину влияния этого человека на философские основы национал-социалистского государства»38.
Как остроумно заметил по этому поводу главный обвинитель от СССР:
«И это будущее — стало настоящим. И я уверен, что Трибунал надлежаще оценит и не только влияние Розенберга “на философские основы национал-социалистского государства”, но и его активную роль во всех преступлениях против мира и человечности, совершенных гитлеровцами».
Существует расхожее мнение, что, в отличие от Альфреда Розенберга и других нацистских преступников, виновных в массовой гибели людей, гауляйтер Франконии и главный редактор газеты «Der Stürmer» Юлиус Штрейхер был приговорен на Нюрнбергском процессе к смертной казни исключительно за тематику своих газетных публикаций. Поэтому Н. С. Алексеев в своей книге «Злодеяния и возмездие» приводил следующие факты: «В Нюрнберге, резиденции гауляйтера Штрейхера, издававшего погромный листок “Der Stürmer”, положение евреев было особенно тяжелым. В 1942 году на показательном процессе был осужден к смертной казни за “кровосмешение” председатель еврейской общины Нюрнберга Каценбергер. Свидетельница Зейлер категорически отрицала наличие интимных связей с Каценбергером, бывшим на 36 лет старше ее. Зейлер поселилась в доме обвиняемого, чтобы продолжить торговлю в фотомагазине, ранее принадлежавшем ее сестре; с Каценбергером у нее были лишь дружеские отношения. Несмотря на эти утверждения, дело к своему производству принял председатель специального суда Ротауг, и Каценбергер был осужден к смерти. Зейлер за ложные показания под присягой была приговорена к 2 годам лишения свободы. Так на практике применялись расистские так называемые “нюрнбергские законы”»39.
Возвращаясь к практическим результатам русофобской деятельности Альфреда Розенберга, необходимо подчеркнуть, что еще 7 апреля 1941 года, то есть за две недели до своего назначения руководителем оккупационных органов на Востоке и немногим более чем за два месяца до нападения Германии на СССР, Розенберг направил Гитлеру свои предложения о разделе Советского Союза на рейхскомиссариаты и о назначении правителей в оккупируемые области своей исторической родины. Таким образом, задолго до подписания Беловежских соглашений и даже горбачевской политики «перестройки» планы расчленения СССР разрабатывались нашим бывшим соотечественником Альфредом Розенбергом. В предложениях Розенберга фигурировали Белоруссия и Украина, Минск и Киев, Ростов и Тбилиси, Петербург и Москва.
Не следует тешить себя иллюзиями, что в 30–40-е годы ХХ века русофобия была распространена лишь в нацистской Германии. Она процветала и среди союзников Гитлера. В качестве одного из доказательств откровенной ненависти к славянским народам союзников Гитлера можно сослаться на запись беседы от 10 февраля 1942 года между маршалом Ионом Антонеску и начальником протокольного отдела германского министерства иностранных дел Дернбергом. Фрагмент этой беседы, имевшей место после встречи на границе, цитировался на Нюрнбергском процессе главным обвинителем от СССР. Вот приводимые им слова маршала Иона Антонеску:
«...Я заявил, —отмечает Антонеску, — что Румыния вступила в союз оси не для исправления Версальского договора, а для того, чтобы бороться против славян...»40.
Именно ненависть к славянским народам и объединила Гитлера и Антонеску в подготовке и осуществлении агрессии против СССР41.
Общеизвестно, что5 октября 1941 года Гитлер обратился к Антонеску с письмом, специальной целью которого являлось согласование плана захвата и разрушения города Одессы. В согласованиях подобного рода не было по тем временам ничего исключительного. Так, в документе, исходившем от «руководства морской войной» от 29 сентября 1941 года и озаглавленном «Будущность города Петербурга», указывалось: «Фюрер решил стереть город Петербург с лица земли... Финляндия точно так же заявила о своей незаинтересованности в дальнейшем существовании города непосредственно у ее новой границы»42.
В приказе германского верховного главнокомандующего от 7 октября 1941 года за подписью Альфреда Йодля предписывалось снести с лица земли Ленинград и Москву: «И для всех других городов, — говорит приказ, — должно действовать правило, что перед их занятием они должны быть превращены в развалины артиллерийским огнем и воздушными налетами. Недопустимо рисковать жизнью немецкого солдата для спасения русских городов от огня»43.
Особая тема — это влияние нацистской русофобии на отношение к военнопленным. Так, на Нюрнбергском процессе цитировался и секретный отчет руководимого Розенбергом имперского министерства по делам оккупированных восточных территорий (Reichsministerium für die besetzten Ostgebiete), относящийся ко времени Великой Отечественной войны. В нем, в частности, говорилось:
«Продовольственные нормы, установленные для русских, настолько скудны, что их не хватало для того, чтобы обеспечить их существование, и они дают только минимальное пропитание в течение ограниченного времени. Население не знает — будет ли оно еще жить завтра. Оно находится под угрозой голодной смерти.
Дороги забиты сотнями тысяч людей, бродящих в поисках пропитания; иногда число их доходит до одного миллиона, как утверждают специалисты. Мероприятия, проводимые Заукелем, вызывали большое волнение среди гражданского населения. Мужчины производили санитарную обработку русских девушек, насильно снимались фотографии с голых женщин, женщины-врачи (полагаю, имеются в виду медицинские сестры) запирались в товарные вагоны для утехи командиров транспорта. Женщин в ночных сорочках связывали инасильно тащили через русские города к железнодорожным станциям и т. д. Весь этот материал был отослан в ОКХ»44.
Об обращении с лицами, угнанными в нацистское рабство, вполне определенно говорилось в письме Фридриха Эрнста Кристофа Заукеля, которое он направил Альфреду Розенбергу: «Всем мужчинам (военнопленным и иностранным гражданским рабочим) следует давать такое количество пищи и предоставлять такого рода помещения для жилья и обращаться с ними таким образом, чтобы это потребовало от нас наименьших затрат при максимальной их эксплуатации»45.
Примечателен отрывок из письма, написанного Альфредом Розенбергом Вильгельму Кейтелю от 28 февраля 1942 года:
«Судьба советских военнопленных, находящихся в Германии, является трагедией величайших размеров... Значительная часть из них умерла от голода или от климатических условий. Тысячи погибли от сыпного тифа.
Коменданты лагерей запретили гражданскому населению давать продовольствие заключенным и предпочитали, чтобы они умирали голодной смертью. Во многих случаях, когда военнопленные не могли продолжать пешие переходы вследствие голода и истощения, их расстреливали на глазах приведенного в ужас гражданского населения, а трупы оставляли непогребенными.
Во многих лагерях совершенно не было крова для военнопленных. Они лежали под открытым небом во время дождей и снегопада. Им не давали даже инструмента для того, чтобы вырыть ямы или землянки.
Наконец, надо упомянуть о расстрелах военнопленных. Например, в различных лагерях все лица “азиатской национальности” были расстреляны»46.
Следует подчеркнуть, что такое чудовищное обращение с советскими военнопленными, о котором в своем письме откровенно говорит доктор Альфред Розенберг, является строго логическим следствием нацистской русофобии. В качестве дополнительной иллюстрации того, что военная практика шла рука об руку с теорией, сошлемся на статью, написанную еще одним высокопоставленным носителем ученой степени доктора. 19 июля 1942 года в «Das Reich» появилась статья Йозефа Геббельса «Die sogenannte russische Seele», которая весьма значима для понимания нацистской русофобии. Героическое сопротивление советских воинов в ходе битвы за Севастополь произвело сильное впечатление на мировую общественность. В прессе нейтральных государств, как и в 1941 году, вновь возникла дискуссия о «загадочной русской душе». Нацистским ответом на рост симпатий к людям России и стала статья Йозефа Геббельса, призванная «доказать», что «так называемой русской души» просто не существует. Основная идея статьи была сформулирована так47:
|
«Die vielen Seiten der sogennanten russischen Volksseele, die uns manchmal so schillernd und wiederspruchsvoll erschienen, sind in Wirklichkeit nur die Wiederspiegelung gänzlich verschidenartiger Volkstümer, die sich hier ein Stelldichein gegeben haben. Es wäre auch ganz falsch, sie nach der Schablone, die wir bei westeuropäischen Völkern anzuwenden. Pflegen, einzuordnen. Das, was wir Rußland nennen, ist immer nur als Masse kollektiv in Erscheinung getreten. Geschichtsbildend im allgemeinen Sinne hat drüben stets nur eine kleine Gruppe gewirkt, sei es damals die zaristische Oberschicht, sei es heute die bolschewistisch-jüdische Führungsclique. Die breiten Massen der Bauern und Arbeiter wurden immer nur von ihnen eingesetzt, ohne an den historischen Vorgägen selbst auch nur im mindesten beteiligt zu sein». |
«Многогранность так называемой русской народной души, из-за которой она кажется такой сложной и противоречивой — на деле лишь отражает тот факт, что она составлена из многих различных народов. Судить о ней по западноевропейским меркам было бы ошибкой. То, что мы называем Россией, всегда представляло собой разнородную массу. Творцом истории в общем смысле всегда выступала лишь небольшая группа. В прошлом это был высший класс царской России, сегодня — иудо-большевистская правящая клика. Широкие массы крестьян и рабочих всегда были лишь орудиями, не принимали самостоятельного участия в исторических событиях».
|
Даже участие широких народных масс в ходе трех революционных потрясений ХХ века не смогло убедить Йозефа Геббельса в том, что русский народ способен быть субъектом политики. Представление, что русский народ — это «подневольное быдло», с исключительной яркостью отразилось в следующих словах, адресованных русским людям48,49:
|
«Sie sind stumpf und von einer wilden Animalität. Gewöhnt an ein hartes und entbehrungsreiches Leben hängen sie gerade auch deshalb nicht allzu stark daran. Der Einzelmensch gilt im öffentlichen Denken kaum soviel wie etwa ein Fahrrad». |
«Они бесчувственны, словно животные. Лишения и нищета — обычные условия их жизни, и потому они не так уж сильно к ней привязаны. Отдельный человек стоит в общественном мнении там примерно столько же, как и велосипед».
|
С геббельсовской точки зрения сама система большевистского государства строилась на умелом использовании тех этнопсихологических особенностей, которые были присущи славянским народам50:
|
«Das System des Bolschewismus beruht auf der raffiniertesten Ausnutzung der slawischen Volksseele. Nur in Rußland war dieses schaurige Experiment möglich. Es bedurfte der Primitivität und animalischen Stumpfheit sowie der sozialen und wirtschaftlichen Anspruchslosigkeit der in der Sowjetunion zusammengeschlossenen Völkerschaften als Voraussetzung, um überhaupt zum Zuge zu kommen». |
«Система большевизма основывается на изощренном использовании (особенностей) славянской народной души. Только в России этот жуткий эксперимент был возможен. Для его осуществления требовалась примитивность и животная тупость, а в качестве предпосылки также социальная и хозяйственная невзыскательность, свойственная объединенным в Советском Союзе народам».
|
Логическим следствием таких психолого-политических обобщений стало убеждение в изначальной ущербности населения России, что в конечном итоге предопределило последующее ложное умозаключение об ущербности русской храбрости по сравнению с немецкой отвагой. Между тем Йозеф Геббельс писал51:
|
«Tapferkeit ist eine Art von vergeistigtem Mut. Die Zähigkeit, mit der die Bolschewisten vor Sewastopol ihre Bunker verteidigten, war mehr ein animalischer Trieb, und nichts wäre falscher, als etwa annehmen zu wollen, es handle sich dabei um eine Folge der bolschewistischen Anschauung oder Erziehung». |
«Храбрость — это одухотворенное мужество. Упорство же, с которым большевики защищались на подступах к Севастополю в своих дотах, было больше животным инстинктом, но было бы неправильно предполагать, что речь при этом идет о следствии большевистских взглядов или воспитания».
|
Однако то упорное сопротивление, которое оказывалось немецким войскам в ходе обороны Севастополя, требовало определенных объяснений. При этом проявленная советскими воинами стойкость не могла быть (по идеологическим соображениям) отождествлена с храбростью немецких солдат и офицеров. Именно поэтому доктор Геббельс постарался все свести к примитивным звериным инстинктам русского человека52:
|
«Wir können nicht einsehen, daß das etwas mit dem zu tun hat, was wir unter Tapferkeit zu verstehen pflegen. Denn schließlich muß doch auch dieses System, wo es zur letzten Probe gestellt wird, immer wieder dem überlegenen Geist eines männlichen Kämpfertums weichen». |
«Нельзя не признать, что это имеет отношение к тому, что мы обычно принимаем за храбрость. Но, в конце концов, даже эта система, столкнувшись с последним испытанием, уступит превосходящему духу мужской воинственности».
|
Таким образом, «звериное упорство» русских, по мысли Йозефа Геббельса, раньше или позже должно было быть побеждено «одухотворенным мужеством».
Анализируя тексты, оставленные нам вождями Третьего рейха, бессмысленно оспаривать тот факт, что важнейшей задачей германской политической пропаганды было воспитание у немецкого населения чувства глубочайшей уверенности в неизбежности победы над Советским Союзом. Однако в тех случаях, когда во власти пропагандистских установок помимо воевавшего немецкого народа оказывались сами их авторы — вожди «Тысячелетнего рейха», катастрофическая недооценка противника становилась уже неизбежностью. В итоге паталогическая нацистская русофобия обернулась не только гибелью миллионов советских людей, которые для немцев чаще всего без разбора были dieRussen, (русские люди), но и трагедией для самого немецкого народа, включая его главных вождей.
Чудовищные преступления, спровоцированные нацистской неприязнью к русскому миру, не будут забыты и через многие десятилетия. Но сегодня тем более не следует замалчивать того обстоятельства, что среди военных преступников, повешенных в соответствии с решением Международного Нюрнбергского Трибунала, был человек, предавший по русофобским мотивам свою историческую родину — Россию. Этот наш бывший соотечественник (по матери эстонец, а по отцу немец) Альфред Розенберг. Его глубокая неприязнь к русским, несмотря на сопричастность к их языку и культуре, сослужила дурную службу как Гитлеру, так и всей национал-социалистической Германии. Презрение к русскому народу, обернувшееся его тотальной недооценкой как противника, в конечном счете, предопределило крах «тысячелетнего рейха» и последующие самоубийства или же казни его вождей в соответствии с решениями Международного Нюрнбергского Трибунала. Думается, что лучшим предостережением тем современным государственным деятелям, которые положили русофобию в основу своей политической стратегии, станет рассказ видного баварского политика Вильгельма Хëгнера. В качестве представителя Германии он присутствовал на казни нацистских руководителей, осужденных в Нюрнберге.
НОЧЬ РАСПЛАТЫ
14 октября 1946 года (это был понедельник) меня вызвал генерал Мюллер в ставку американской военной администрации на Тегернзеер-ландштрассе в Мюнхене. Там я встретил прокурора Лейстнера из Нюрнбергского земельного суда. В беседе участвовали также полковник Джексон и капитан Дегнер. Генерал Мюллер сказал, что на следующий день мы с генеральным прокурором должны явиться к 11 часам в Нюрнберг. О цели поездки нам ничего не сообщили. Мы не имели абсолютно никакого представления о том, что нам придется делать в Нюрнберге, но это нас не слишком удивило. Американцы требовали от нас порой самых невероятных вещей.
Затем полковник Джексон провел нас в свой кабинет и договорился с капитаном Дегнером из управления общественной безопасности о том, чтобы назначить наш отъезд из Мюнхена на завтра в 7 часов утра. Я собирался ехать в Нюрнберг в своем служебном автомобиле, но офицеры сказали, что лучше воспользоваться американской машиной.
На следующее утро мы выехали по автостраде в направлении Нюрнберга. По дороге остановились у закусочной, куда мы, немцы, не имели права входить. Капитан Дегнер принес бутерброды и горячий кофе. Ровно в 11 часов мы были в огромном здании Нюрнбергского дворца юстиции. Нас вызвали к генералу Тейлору, но он не был информирован о цели нашей поездки, и нам пришлось прийти к нему еще раз во второй половине дня.
Свидетель под псевдонимом
В два часа дня американский полковник сообщил мне, что я буду жить на квартире одной польской графини на Новалисштрассе, 24, под именем некого «доктора Шмитта». На время этого разговора американец отослал из кабинета свою секретаршу-немку, чтобы сохранить в тайне, где и под каким именем я остановлюсь. Далее полковник сказал, что в 8 часов нас с генеральным прокурором Лейстнером будут ждать в здании суда. Капитан Дегнер, отвечающий за нашу безопасность, зайдет за нами в назначенное время.
Я поехал на Новалисштрассе. Дом находился под тщательной охраной полиции. Польская графиня, которая в действительности оказалась немкой, вышедшей замуж за венгерского графа, спросила: «Вы доктор Шмитт?» Получив подтверждение, графиня проводила меня в соседний дом, где меня встретила пожилая женщина и показала отведенную мне комнату. От нее я узнал, что здесь, в доме, конфискованном оккупационными властями, обычно размещались свидетели, вызванные на Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками.
Меры предосторожности
На ужине, куда я был приглашен, присутствовало человек шесть, среди них две женщины. Говорили о том, что некоторых уже вызывали в суд, но что никто из них больше не возвращался.
Один из господ выразил мнение, что, обжегшись один раз на занятиях политикой, он впредь ею заниматься не будет.
Господин Ринтелен из Вестфалии спросил меня о моем происхождении и, казалось, был удовлетворен, когда узнал, что я из Мюнхена. Разговор не был откровенным. Это скорее напоминало обоюдное прощупывание. Атмосфера царила совершенно необычная. Я уверен, что и остальные присутствующие скрывались под чужими именами. Конечно, мне никто не поверил, когда я назвался «доктором Шмиттом».
В назначенное время за мной пришли. По дороге в суд к нам присоединился Лейстнер. В суде один полковник сообщил нам, что мы должны будем в качестве свидетелей присутствовать при казни военных преступников. С этого момента мы больше не имели никаких контактов с внешним миром.
Нас провели в помещение, где размещалось пресс-бюро. Там были только журналисты — представители союзных государств. В других комнатах стояли кровати. Мы могли полежать, полистать журналы.
Позже с полковником мы прошли через тюремный коридор, затем поднялись наверх и оказались в большом помещении, по обе стороны которого находились тюремные камеры. У потайного окошечка каждой камеры стоял американский солдат. Их обязанность — не спускать глаз с арестованных. Журналисты ходили от двери к двери и с любопытством заглядывали в камеры приговоренных к смерти. У Лейстнера и у меня не было такого желания.
Мы осмотрели очень чистую кухню, кабинет врача; работавшие там немецкие заключенные стояли навытяжку. Потом мы возвратились в комнату журналистов. Все входные двери были закрыты. Повсюду стояли американские часовые.
Последнее дезертирство Геринга
Около половины одиннадцатого ночи появился комендант тюрьмы, американский полковник Эндрюс, и предложил Лейстнеру и мне следовать за ним. В комнате, куда он привел нас, находились офицеры и врачи. Здесь нам сообщили, что Геринг покончил жизнь самоубийством — отравился. Нас провели в камеру Геринга. Он лежал на кровати. Его ноги в пижамных брюках торчали из-под черного шелка, верхняя часть туловища была наполовину прикрыта светлой курткой в голубой горошек. Казалось, от обнаженных ступней ушла вся кровь — они уже начали синеть. Глаза были закрыты.
Насколько я знаю, никто так и не смог объяснить, каким путем Геринг раздобыл яд. Мне кажется невероятным, чтобы он смог сохранить капсулу с ядом со дня своего ареста до ночи казни. Несомненно, у Геринга было много возможностей достать яд. В тюрьме ему разрешили, например, принимать посетителей. Немецкие военнопленные работали фельдшерами при американских врачах, их использовали на кухне. Русские упрекали американцев в том, что один из этих людей передал Герингу яд.
Затем нам был оглашен приказ Контрольного совета о том, что необходимо еще раз зачитать приговор всем осужденным на смертную казнь в присутствии двух немецких свидетелей. Вместе с полковником Эндрюсом, переводчиком и огромного роста американским офицером в каске мы должны были зайти в каждую камеру. Большинство приговоренных молчало. Штрейхер же грубо заметил, что уже слышал приговор. Заукель ругался: он уважает американских солдат и офицеров (полковник Эндрюс всегда хорошо обращался с ним), но он никогда не испытывал ни капли уважения к американскому судопроизводству.
После объявления приговора на заключенных надели кандалы, чтобы больше никто из них не смог покончить жизнь самоубийством.
Эшафот
Затем нас повели в самый конец тюремного двора, где находился гимнастический зал. Там мы увидели три виселицы, сооруженные на деревянных помостах. К маленьким четырехугольным платформам каждой виселицы вели тринадцать ступенек. Над каждой из этих платформ — прямоугольник из двух балок. В центре поперечной балки — большой железный крюк, на котором раскачивалась веревка.
Помост от платформы до низу со всех сторон был покрыт черным сукном. Потом нас проводили в комнату журналистов. Никто не спал. Время тянулось мучительно медленно.
Около часа ночи нас опять повели в зал. На этот раз было много иностранных журналистов и американских солдат. От Контрольного совета присутствовали американский, русский, английский и французский генералы.
В этом зале Лейстнер и я были единственными немцами. Со мной по-немецки дружески беседовал англичанин. Француз, молодой морской офицер, курил сигареты и часто улыбался. Он представился мне. Американец не обращал на меня никакого внимания. Русский генерал тоже едва ли замечал меня. Присутствующие русские вообще выделялись своей сдержанностью.
Мы стояли слева от входной двери в самом конце гимнастического зала. Дверь была заперта. Около часа ночи в дверь постучали. Американский солдат открыл ее. Вошел полковник Эндрюс, затем тюремные священники — католик и протестант, а за ними, между двумя американскими солдатами, бледный и растерянный, шел бывший гитлеровский министр иностранных дел.
Бесславный конец
Его подвели к ступенькам. Американец спросил: «Фамилия? Имя?». Переводчик перевел. Арестованный ответил: «Иоахим фон Риббентроп». Он поднялся на 13 ступенек. Допрашивающий и переводчик поднялись вместе с ним.
Наверху на платформе американец спросил: «Имеете ли Вы что-нибудь сказать?» Риббентроп сказал: «Господи, защити Германию! Господи, прими с миром душу мою! Мое последнее желание, чтобы Германия вновь обрела свое единство, чтобы наступило взаимопонимание между Востоком и Западом во имя мира на земле».
Стражник связал Риббентропу ноги. Палач, приземистый американский солдат с красным лицом, набросил на голову приговоренного черный мешок, завязал его, а потом накинул веревку на шею своей жертвы.
Евангелический священник произнес короткую молитву. Палач отступил на несколько шагов и сделал что-то позади. Люк с грохотом опустился, и приговоренный повис. Примерно через 10 минут русский врач с двумя американскими коллегами исчез за черным сукном на помосте. У него в руках был стетоскоп. Через некоторое время он появился снова, медленно подошел к генералам и констатировал смерть повешенного.
Около двадцати минут второго ввели генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля. На нем были генеральские брюки с красными лампасами. Он был бледен и рассеян. Его последние слова: «Я взываю к Всемогущему, дабы он смилостивился над немецким народом. До меня более двух миллионов немецких солдат отдали жизнь за свое отечество. Я следую за моими сыновьями. Во имя Германии!»
Казнь происходила поочередно на двух виселицах. Третья не использовалась.
В половине второго под виселицей стоял Кальтенбруннер. На вопрос, имеет ли он что-либо сказать, Кальтенбруннер ответил: «Я прошу дать мне высказаться. Я всем сердцем служил своему народу и своему отечеству. Я выполнял мой долг по законам моего отечества. Я сожалею, что в это тяжелое время моим народом руководили не только люди солдатской закалки. Я сожалею, что были совершены преступления, но я не был участником этих преступлений. Желаю Германии счастья!»
Затем ввели Альфреда Розенберга. На вопрос, имеет ли он что-либо сказать, он коротко ответил: «Нет». Его казнь произошла молниеносно.
Около двух часов в зале стоял Ганс Франк. Уже в камере при зачтении смертного приговора у него был взгляд сумасшедшего и он казался сломленным. Франка сопровождал священник-францисканец. Голос Франка скорее напоминал шепот: «Я благодарю за доброе обхождение со мной во время ареста. Я прошу Господа, чтобы Он милостиво принял меня». Затем все очень быстро кончилось.
За ним последовал Вильгельм Фрик (2 часа 5 минут). Он шел твердой походкой. Фрик громко крикнул: «Да здравствует вечная Германия!»
Когда Штрейхер стоял перед тринадцатью ступеньками, он громко крикнул: «Хайль Гитлер!» На вопрос, как его фамилия, он грубо ответил: «Вы же знаете». Вопрос спокойно повторили. «Ну ладно, Юлиус Штрейхер». В сопровождении священника он поднялся на ступени. Стоя наверху, Штрейхер крикнул: «Вы справляете пурим 1946 года! (Ссылаясь на этот традиционный еврейский праздник, издатель «Штюрмера» хотел и перед виселицей подчеркнуть, что он антисемит.) А теперь к богу!» Затем он еще что-то вспомнил и закричал: «Когда-нибудь вас повесят большевики». Обращаясь к священнику, Штрейхер добавил: «Я ухожу с богом, патер». Когда ему на голову накинули черный мешок, он воскликнул: «Аделе, моя дорогая жена!»
Около половины третьего ночи ввели Фрица Заукеля. Он был очень возбужден и кричал: «Я умираю невиновным. Приговор несправедлив. Господи, сохрани Германию и возвеличь ее! Да здравствует Германия! Господи, защити мою семью!»
После него в военном мундире вошел генерал-полковник Альфред Йодль. Его последние слова были: «Я приветствую тебя, моя Германия!»
Последним казнили Артура Зейсс-Инкварта. Было примерно без четверти три. Он хромал и с трудом поднялся по ступенькам. Он сказал: «Я надеюсь, что приведение в исполнение этого приговора будет последним актом трагедии второй мировой войны и что из этой мировой войны будет извлечен урок, чтобы на земле наступили мир и взаимопонимание между народами. Я верю в Германию».
Между казнями курили. Когда ввели одного из приговоренных, у меня в руках еще была сигарета. Американец крикнул: «Брось сигарету, немец!» Я видел так же, как между казнями выносили трупы. Лица еще были закутаны в черное, рубашки расстегнуты, так как врачи прослушивали сердца.
В заключение был внесен труп Геринга и представлен нам на обозрение. Очевидно, это сделали для того, чтобы мы еще раз смогли убедиться, что он мертв.
После казни мы вместе с журналистами прошли в их комнаты. Позднее там произошла стычка между русскими и американцами. Дело в том, что русские журналисты немедленно передали в печать сообщение о смерти Геринга, а американцы явно хотели скрыть эту неудачу.
В эту ночь мы не спали.
1 Алексеев Н. С. Злодеяния и возмездие. Преступления против человечества. СПб.: Изд-во «Юридический центр», 2014. С. 8.
2 Бешлосс М., Тэлботт С. Измена в Кремле: протоколы тайных соглашений Горбачева с американцами. М.: Алгоритм, 2011. С. 352.
3 Островский А. В. Глупость или измена? Расследование гибели СССР. М.: Крымский мост — 9 Д — ФОРУМ,2011. С. 864. См. также: Вассоевич А. Л. Александр Островский — летописец предательства советской элиты // Конкуренция и рынок. Апрель 2015. № 2 (69). С. 74–81.
4 В предисловии к «MeinKampf» сам А. Гитлер писал по этому поводу следующее: «Am 1.April 1924 hatte ich, auf Grund des Urteilsspruches des Münchner Volksgerichts von diesem Tage, meine Festungshaft zu Landsberg am Lech anzutreten.Damit bot sich mir nach Jahren ununterbrochener Arbeit zum ersten Male die Möglichkeit, an ein Werk heranzugehen, das von vielen gefordert und von mir selbst als zweckmäßig für die Bewegung empfunden wurde.So habe ich mich entschlossen, in zwei Bänden nicht nur die Ziele unserer Bewegung klarzulegen, sondern auch ein Bild der Entwicklung derselben zu zeichnen.». — «1 апреля 1924 г. на основании приговора мюнхенского народного суда я был заключен в тюремный замок Ландсберг. После многих лет беспрерывной работы я в первый раз получил возможность приступить к написанию труда, к которому меня подвигали многие и который мне самому кажется полезным для нашего движения. Я решился объяснить в двух томах не только цели нашего движения, но и нарисовать картину его развития».
5 Hitler A.Mein Kampf. Erster Band.Verlag Franz Eher Nachfolger, G.m.b.H. München 2, NO Alle Rechte vorbehalten Copyright Band I 1925 by Franz Eher Nachf. G.m.b.H. München, NO, FEN 1934. S. 157.
6 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band.Verlag Franz Eher Nachfolger, G.m.b.H. München 2, NO Alle Rechte vorbehalten Copyright Band II 1927 by Franz Eher Nachf. G.m.b.H. München, NO, FEN 1934. S. Zweiter Band... S. 753.
7 В России книга А. Гитлера «Майн Кампф» признана экстремистской (прим. редакции).
8 Hitler A. Mein Kampf. Zweiter Band... S. 749.
9 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band... S. 742.
10 Менгес К. Г. Восточные элементы в «Слове о полку Игреве». Л.: Наука, 1979. С. 33.
11 Hitler A. Mein Kampf. Zweiter Band.Verlag Franz Eher Nachfolger, G.m.b.H. München 2, NO Alle Rechte vorbehalten Copyright Band I 1925 by Franz Eher Nachf. G.m.b.H. München, NO, FEN 1934, S. 749.
12 Герберштейн С. Записки о Московии: в 2-х т. М.: Памятники исторической мысли, 2008. С. 239. Примечательно, что в молодости борон, знавший славянский язык, испытал по этой причине лишь обиды и неприятности. Когда в 1499 г. Герберштейн поступил в Венский университет, другие студенты кричали ему: «Sclaf!» («славянин!»), — и это звучало как «раб». См.: Лимонов Ю. Россия в западноевропейских сочинениях ХV–ХVII вв. // Россия ХV–ХVII вв. глазами иностранцев. Лениздат, 1986. С. 5.
13 Ломоносов М. В. [Замечания на диссертацию Г.-Ф. Миллера «Происхождение имени и народа российского»] // Полное собрание сочинений. Т VI: Труды по истории, общественно-экономическим вопросам и географии 1747–1765 гг. М.-Л., 1952, С. 19–80.
14 Менгес К. Г. Восточчные элементы в «Слове о полку Игореве». Л., 1979. С. 33.
15 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band... S. 742.
16 Hitler A.Mein Kampf. Erster Band...S. 334.
17 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band... S. 742-743.
18 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band... S. 752.
19 Hitler A.Mein Kampf. ZweiterBand... S. 782.
20 Маяковский В. В. Товарищу Нетте — пароходу и человеку // Сочинения в одном томе. М., 1940. С. 115.
21 BaumannH. Es zittern die morschen Knochen: пер. с нем.; Вассоевич А. Л. А. А. Власов и новорусская власовщина (К истории возникновения неоколлаборационизма) // Следствие продолжается... Воспоминания сотрудников следственного подразделения. Кн. шестая. СПб.: Первый класс, 2013. С. 229.
22 HitlerA.MeinKampf. ZweiterBand. S. 724–725.
23 «Слово “арийский”, — писал Г. Ф. К. Гюнтер, — превратилось в штамп. Раньше языковеды иногда называли все индоевропейские языки “арийскими”, потом стали говорить о народах, говорящих на “арийских” (т. е. индоевропейских языках), как об “арийских народах” или “арийцах” и даже объединять их в одну “арийскую” расу, хотя они отличаются друг от друга и физически, и психологически. Таким образом, не различали языковую и расовую принадлежность. Народы одной расы или, правильней, одной расовой смеси, могут говорить на разных языках, а народы, говорящие на одном языке, отличаются друг от друга в расовом отношении. Но самое главное: народы это всегда расовые смеси и никогда не раса. Нет никакой “арийской расы”, хотя все народы, говорящие на “арийских” (правильней “индоевропейских”) языках, унаследовали их от племен одной и той же нордической расы». Гюнтер Г. Ф. Избранные работы по расологии. 2-е. изд.: пер. с нем. А. М. Иванова. М., 2005. С. 87.
24 В качестве древнего самоназвания arya-, арйа засвидетельствованы только у народов, говоривших на индоиранских языках. «В научном употреблении, — пишет академик И. М. Стеблин-Каменский, — “арии, арийцы” — это, как уже было сказано, индоиранцы» // Гаты Заратуштры: пер. с авестийского, вступ. ст., коммент. и прилож. И. М. Стеблин-Каменского. СПб., 2009. С. 9.
25 Гаты Заратуштры... С. 5.
26 Corpus inscriptionum Iranicarum. Part I: Inscriptions of Ancient Iran. Vol. I: The Old Persian Inscriptions. Text I: The Bisutun Inscriptions of Darius the Great. OldPersianTextbyRüdigerSchmitt. London, 1991. P. 73.
27 Здесь ariya«по-арийски» означает, что надпись была высечена на камне клинообразными знаками древнеперсидской письменности.
28 По мнению Э. Бенвениста — известного языковеда и знатока иранских языков, слово pvastᾱyᾱ (местн. пад., ед. числа, ж. р. от pvastᾱ) в данном контексте обозначает глиняную оболочку таблички, что соответствует слову halat «необожженный кирпич» в эламском переводе Бисутунской надписи.
29 Hitler A.Mein Kampf. Zweiter Band... S. 742.
30 Крылов И. А. Басни. Полное собрание. Л., 1944. С. 32.
31 Hitler A.Mein Kampf. Erster Band... S. 154.
32 Hitler A.Mein Kampf. ZweiterBand… S. 750.
33 Макс Эрвин фон Шейбнер-Рихтер родился 9 января 1884 г. в Риге. В бытность своего проживания в Российской империи в составе отрядов самообороны участвовал в боях с восставшими во время революции 1905–1907 годов. В декабре 1910 г. переехал в Мюнхен, где поступил в Высшую техническую школу. B 1914 г. поступил добровольцем в кавалерию. В 1916 г. вернулся в Мюнхен, где закончил учебу в Высшей технической школе. В конце 1920 г. организовал русско-германское общество «Aufbau» и пытался объединить русских эмигрантов правого умонастроения.
34 Альфред Розенберг родился 12 января 1893 г. в Ревеле. Сын башмачника и матери-эстонки. Осенью 1910 г. поступил в Высшую техническую школу в Риге. В 1915 г. вместе со всей школой был эвакуирован в Москву. Изучал архитектуру в Высших технических школах в Ревеле и в Москве. В 1917 г. получил диплом архитектора. В октябре 1917 г., проживая в Москве, сочувствовал большевикам. В 1918 г. вернулся в Ревель, где попытался вступить в германский Добровольческий корпус, но не был принят как «русский». В конце 1918 г. переехал в Мюнхен. С 1921 г. редактор, а с 1923 г. главный редактор газеты «VölkischerBeobachrer».
35 Rosenberg A. Der Mythus des 20. Jahrhunderts. Eine Wertung der seelisch-geistigen Gestaltenkämpfe unserer Zeit. S. 213–214.
36 Rosenberg A. Sowjet-Judäa // «Der Weltrampf», N 2. Juli 1924. Идейная сущность этого отрывка весьма близка к тому, что писал А. Гитлер примерно в то же время (Hitler A. Mein Kampf. Zweiter Band... S.751): «Im russischen Bolschewismus haben wir den im zwanzigsten Jahrhundert unternommenen Versuch des Judentums zu erblicken, sich die Weltherrschaft anzueignen, genauso, wie es in anderen Zeitperioden durch andere, wenn auch innerlich verwandte Vorgänge dem gleichen Ziele zuzustreben suchte». — «В русском большевизме мы видим новую, свойственную ХХ столетию, попытку евреев достичь мирового господства, точно так же, как в другие временные периоды те же внутренние родственные им стремления к исходной цели облекались в иную форму».
37 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов Т. I. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 274.
38 Нюренбергский процесс. Сборник материалов Т. II. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 645.
39 Алексеев Н. С. Злодеяния и возмездие. Преступления против человечества. СПб.: Изд-во «Юридический центр», 2014. С. 184.
40 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов Т. II. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 265.
41 В своих собственноручных показаниях следственным властям Советского Союза, которые были предъявлены Трибуналу, маршал Ион Антонеску рассказал о своих встречах с Гитлером в ноябре 1940 г., в январе 1941 г. и в мае 1941 г., на которых обсуждались вопросы, связанные с подготовкой войны против Советского Союза. В первой беседе Антонеску с Гитлером, в которой участвовали Риббентроп и личный переводчик Гитлера — Шмидт, обсуждались вопросы, имеющие прямое отношение к подготовляемой Германией агрессии против СССР и участию в этой агрессии Румынии. На поставленный советскими следственными органами вопрос Антонеску, можно ли рассматривать его первую беседу с Гитлером как начало его сговора с немцами в подготовке войны против Советского Союза, он сказал: «Я отвечаю утвердительно. Это обстоятельство Гитлер, безусловно, имел в виду при разработке планов нападений на Советский Союз». См.: Нюрнбергский процесс. Сборник материалов Т. I. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 264.
42 Из секретной директивы Военно-морского штаба от 22 сентября 1941 г. ЗА № 1-а 1601/41 «О будущности города Петербурга» См.: Нюрнбергский процесс. Сборник материалов Т. I. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 783 [Документ СССР-113].
43 Нюренбергский процесс. Сборник материалов. Т. I. 2-е изд., испр. и доп. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1954. С. 281.
44 Тамже. С. 137.
45 Тамже. С. 138.
46 Тамже. С. 136.
47 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele // Das Eherne Herz, B. 1942. S. 397.
48 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele... S. 399.
49 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele… S. 397.
50 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele... S. 401.
51 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele… S. 399.
52 Goebbels J. Die sogenannte russische Seele... S. 401.