«...Вспоминай о знамении Победы»

* * *

                                 Ищите родину...
Ищите родину... Ищите...
А что мне родину искать,
Когда она мне так известна
От первых дней моих, как мать.
 
Ее поля, ее заботы,
И песни, праздники, цветы,
Ее страданья и щедроты,
Ее смиренье и мечты...
 
Она всегда во мне, со мною,
Ее и сумраки, и свет.
Да, да, она всегда со мною,
Как мама, хоть ее уж нет...

 

* * *

Не фрицы нынче сбрасывают бомбы,
И люди убегают в катакомбы,
И наступают на Славянск не немцы,
А смерть несут сегодня западенцы...
 
Они вдвойне сегодня западенцы —
За ними янки, англичане, немцы...
А у Славянска только ополченцы.
России надо что-то совершить,
 
Чтобы потом не мучиться, а жить
И твердо знать, что мы не отступили,
Не предали, себя не обхитрили,
Святой порыв не дали задушить.

 

* * *

                                  «Украина — це Европа, це — не Азия».
                                                          Из письма из Харькова
Це не Европа, Федор, не Европа.
Це Африка, мой друг, це Сомали.
Наслушался ты, Федя, агитпропа
И сильно оторвался от земли.
 
Ты посмотри кругом и поразмысли:
Куда вас тащат? Стравливают, жгут...
О москалях вколачивают мысли.
В Европу вас не пустят и не ждут.
 
Вы им нужны лишь как враги России.
А вы и рады бегать и тусить...
Россия вам, конечно, не по силам,
Но будете пытаться укусить.
 
Зачем вам, Федя, эта роль собачки?
Зачем вам, Федя, жалкие подачки?
Да и Европа, Федя, уж не та,
И от нее у многих тошнота.

 

* * *

Опять порочат Родину мою
и лгут безмерно...
Америку, Европу узнаю,
их натиск нервный.
 
Их натиск наглый,
сговор их, подлог —
добить Россию...
Но видит правду,
видит правду Бог,
а Он
всесилен!
 
P.S.
Ему видней, конечно же, с высот,
что было
это:
кто растерзал несчастный самолет,
что за ракета.

 

* * *

В Германии хотелось мне увидеть один Рейхстаг.
И я его увидел.
 
Пусть нет на нем автографов Победы,
Их стерли, перестроили Рейхстаг,
Но он остался несомненным знаком
Победы нашей самой колоссальной,
Кровавой самой, жертвенной, народной...
Победы радостной, счастливой навсегда!
 
Все изменилось, но Рейхстаг напомнил
Мне о солдатах наших, командирах —
Они прошли четыре вечных года,
Дошли и знамя водрузили здесь!
 
Теперь другие флаги на Рейхстаге.
Но слышу я салют Победы нашей
И вижу победителей родных!
........................................
Храни, храни, Германия, Рейхстаг!
Чтоб больше вас не стравливали с нами.
И вспоминай о знамени Победы.

 

* * *

Ветер по Волге бежит как по полю пшеницы...
Милая родина, край полевой и лесной.
Жизнь тяжела, но кругом добродушные лица,
Будто овеяны вечной какой-то весной.
 
Родина, родина... Сам я сегодня в задоре!
Хоть понимаю, к какому идет все концу.
Отгоревали и это мы — новое — горе,
А горевать бесконечно у нас не к лицу.
 
Милая родина! Голубоглазые дали!
Есть еще в сердце к тебе потаенная блажь.
Есть и надежда: когда-нибудь сгинут печали...
Кончится время безумных разрух и продаж.

 

ЗАНОЗА

У дороги табуретка,
А на ней ведро.
Покупают крайне редко
Бабкино добро.
 
Вот и мы мелькнули мимо
Бабкиной судьбы.
Мы торопимся, вестимо.
И — летят столбы...
 
Гладко стелется дорожка.
Трасса — как стрела.
Что нам бабкина картошка
Или там свекла...
 
Только мы б не обеднели,
Жертвуя рубли.
Но мы мимо пролетели —
И не помогли.

 

КАРТИНА

Ветер крутил солому,
Овцы дышали в хлеву...
 
К самому первому дому
Я подхожу.
                 Наяву
Нет ничего — только яма,
Только поля и кусты,
В небе — улыбчива мама...
Все закоулки пусты.
 
В общем-то, нет закоулков,
Ни огородов, ни изб...
Пусто, пустынно и гулко.
Ласточкин где карниз?
 
Где же качелей раскачки?
В травах тропа на пруд?
Игры и школа, задачки?
Где тут крестьянский труд?
 
Все сметено. Пропало.
Край наш земной суров.
Сколько всего не стало...
Целых, по сути, миров.
 
Что эта горсть избенок?
Но все равно, все равно
Ищет свое ребенок
Взрослый давным-давно.

 

* * *

Встает луна — кормилица поэтов.
И снова ночь, и звезды, и мечта...
Как жить нам без рифмованных куплетов?
Никак нельзя, иначе — суета.
 
Она заест, она совсем загонит,
Она и сердце вырвет, и глаза...
Потом уже и музыка не тронет,
И не увидишь больше небеса.
 
Нет, не пустое — все эти куплеты,
И не пустое — звезды и луна...
Вот потому рождаются поэты,
И потому приходит к нам весна!

 

* * *

Солнца возрожденного алмазный блеск,
Ледяного панциря на реке треск,
Мокрые деревья, талый снег.
Снова верит в лучшее человек.
 
Чтобы верить в худшее — для этого зима,
Долгая, холодная, да ранняя тьма...
А теперь сиянье весенних очей!
А теперь восторги, до хрипа, грачей!
 
Надо верить в лучшее, в чудеса —
Вновь зазеленеют пашни и леса,
Словно бы и не был на Руси мороз.
И опять воскреснет в эти дни Христос!

 

НА СЕВЕР!

Карелия… Пошли уже озера,
Уже гранита надолбы пошли.
А там уже и Беломорье скоро,
Полярный круг, а там — и
край земли...
 
Алупка есть на свете и Алушта,
Там солнечного марева клубы!
А вот сюда тянусь я, потому что
Здесь часть души моей,
моей судьбы...
 
И потому душа сюда стремится.
Хоть изредка, но видеть этот край.
Его людей несуетные лица,
И зимний ад, и летний
светлый рай...
 
Здесь, говорят, была Гиперборея.
Древней Египта здесь была страна.
Свои следы оставило то время.
Но мне эта история
темна.
 
Светло мне здесь от юности далекой,
Она моя чудесная страна.
Она витает здесь — крылатой, легкой...
Она мне здесь, незримая,
видна.

 

В САМОЛЕТЕ

Большая страна, и она мне размерами нравится!
Не надо, ребята, кромсать, продавать и дарить.
Россия простором, Россия полетом и славится!
Тут есть вдохновенье — и думать, и петь, и творить.
 
Просторы, они собирались большими усилиями,
Они в государство собрали великое нас.
Россия, Россия — безбрежные реки под крыльями!..
Нам наши просторы еще пригодятся не раз.

 

* * *

Забелели ромашки празднично...
А сегодня праздник и есть —
День всехвальных святых апостолов.
Петр и Павел, вы с нами днесь.
 
Со своими грехов коростами
Просим снова и в этот раз:
Помолитесь о нас, апостолы,
Помолитесь о сирых нас.

 

* * *

Через тучи процеженный свет —
То рассеянный, а то как вспышка...
Этот день — как нарядный буклет.
Эта жизнь — как хорошая книжка.
 
Дочитать до последней строки,
До последней таинственной точки...
Постоять у последней реки,
Посмотреть на осоку и кочки...

Постоять, посмотреть, подышать...
Помолиться с последней надеждой.
И в душе ощутить благодать,
Может быть, небывалую прежде.